Флинн стал жертвой подрыва курса США на сближение с РФ – AC

Несмотря на то, что отставка советника по национальной безопасности новой администрации Белого дома Майкла Флинна является положительным развитием событий, его уходом, без сомнения, воспользуются для оправдания роста враждебности к России, которая не обоснована ни текущими обстоятельствами, ни долгосрочными интересами США, пишет бывший сотрудник ЦРУ Филип Джиральди в статье для The American Conservative.

Автор высказывает сомнения относительно того, что Флинн придерживался тех же, что и Трамп, позиций относительно сотрудничества с Москвой. Безусловно, он считал Россию одной из ряда стран, чье участие будет играть ключевую роль в глобальной войне с «радикальным исламским терроризмом». В то же самое время Флинна больше заботила ситуация после уничтожения ИГИЛ (организация, деятельность которой запрещена в РФ), в которой международное сближение Ирана, России, Китая и ряда других государств приводило к созданию заговора против доминирования США и последующего их уничтожения.

Безусловно, местами рассказ Флинна вызывает определенные сомнения. Как так получилось, что опытный сотрудник спецслужб не понял, что телефонный разговор между человеком, расслабляющимся на курорте в Доминиканской республике, и послом России в Вашингтоне будет обязательно перехвачен Агентством национальной безопасности (АНБ)? И зная это, как кто-либо будет лгать о содержании этого разговора, даже если в его ходе так или иначе обсуждались санкции? Более того, Флинн, без сомнения, общался с сотрудниками иностранных разведок, в частности Израиля и Соединенного Королевства, но из этого никто не сделал скандал. Отличие лишь в том, что в этот раз в них участвовала Россия.

Поэтому стоит рассмотреть, какая мотивация стояла за сливом стенограммы телефонного разговора или выжимки из неё в СМИ. Относительно того, что произошло, обсуждаются четыре теории. Во-первых, утверждается, что это была месть членов разведывательного сообщества Трампу за язвительные замечания в их адрес. Во-вторых, что это был шаг неоконсерваторов, которые хотят увидеть на посту советника Трампа по национальной безопасности человека, более готового применять военную силу США по всему миру. В-третьих, что информацию слили честные сотрудники спецслужб, желавшие обличить незаконные действия Флинна и указать на риск того, что его потом можно будет шантажировать. В-четвертых, что все это было сделано сторонниками Обамы, стремящимися к мести.

Автор не считает эти версии заслуживающими внимания. Так, в этом случае слив был осуществлен кем-то из АНБ, ФБР или ЦРУ (или всеми тремя) с целью отстранения ключевой политической фигуры. С помощью этого наносился удар по новой администрации, а также оказывалось влияние на принятие ею политических решений. При этом, по некоторым данным, слив исходил из нескольких источников, что говорит о том, что у его авторов были конкретные политические цели.

Поэтому есть основания полагать, что эта история имеет незначительное отношение лично к Флинну или к тому, что он был не очень осторожен. Появление слива и развитие последующего скандала могут быть в большей степени связаны с политикой США в отношении России. Отстранение же Флинна, чьи взгляды ближе взглядам неоконсерваторов, многих членов Конгресса и СМИ, не представляется основной целю. Просто из-за своего поведения он стал мишенью для дискредитации всего российского проекта Трампа. Будучи отправленным в отставку из-за контактов с гражданином России, Флинн теперь станет палкой, которой будут «бить Владимира Путина».

Так, любой, чье мнение имеет хоть какое-то значение в США, теперь стремится как можно скорее начать демонизировать Россию, несмотря даже на то, что Москва оказалась пассивным игроком в случившемся. При этом убежденность в том, что Россия каким-то образом оказала влияние на выборы в США, полностью не исчезла, будучи подогреваемой по больше часть Демократической партией. В свою очередь, ряд сенаторов США, в том числе Джон Маккейн и Линдси Грэм всегда были готовы на решительные шаги в отношении российских начинаний, да и американские СМИ не сходили с антироссийских позиций со времен войны в Грузии в 2008 году.

Довольно большая часть того, что сейчас происходит, связана со сменой восприятия Вашингтоном России, которая теперь рассматривается не как соперник или конкурент, но как враг. Именно это просматривалось в настойчивом желании Хиллири Клинтон покарать Россию. Эта же позиция находит отклик и в том, как большинство центральных СМИ освещают события в России.

Есть основания полагать, что и спецслужбы занимают такие же позиции. При этом, хотя утверждается, что эти взгляды сопряжены с желанием увеличения бюджета спецслужб и укрепления своих позиций в Вашингтоне, автор, проведший ряд встреч со своими бывшими коллегами-разведчиками, указывает, что многие в их рядах действительно верят в то, что Россия является активной и крупной угрозой для США как и во времена Советского Союза. Он предполагает, что к такому выводу они пришли ввиду своего понимания событий на Украине и в Сирии. Он тем не менее выражает непонимание того, как они могли встать на эти позиции, зная реальную ограниченность потенциала России. Какими бы ни были причины их страстной веры в русофобию, подчеркивает автор, спорить с ними — напрасное занятие.

С учетом этого те, кто делает достоянием общественности стенограммы телефонных разговоров между официальными лицами, представляют большую опасность, чем те, кто сливает информацию из личной обиды или желания исправить несправедливость. Автор выражает опасения относительно того, что нынешний «выводок» антироссийских скептиков по-настоящему верит в худшее, что они будут готовы на всё возможное для предотвращения любых шагов на пути к сближению Вашингтона и Москвы.

Таким образом, заключает автор, фиаско Флинна, организованное рядом источников из целого ряда спецслужб, могло стать скоординированной попыткой сузить окно возможностей президента США при взаимодействии с Москвой. Многие в Вашингтоне крайне не хотят нормальных рабочих отношений с Путиным, несмотря на то, что они должны быть целью номер один для новой администрации. И Майкл Флинн лишь стал удобной мишенью.