Ближневосточные «ловушки» для Трампа

На днях известный американский журнал Foreign Affairs, специализирующийся по тематике международных отношений и внешней политики, попытался определить платформы, с которыми могут выступить по проблемам Ближнего Востока президент США Дональд Трамп и его российский коллега Владимир Путин на «скором российско-американском саммите». Белый дом еще только формирует команду специалистов, которая будет плотно заниматься этим регионом. Президент поручил Пентагону во главе с генералом Маттисом в кооперации с Госдепом, министерством финансов, министерством внутренней безопасности, офисом директора национальной разведки, Объединенным комитетом начальника штабов и советниками по безопасности и контртерроризму в течение 30 дней подготовить специальный план действий. Тем не менее, сообщают некоторые американские издания, Трамп уже осуществляет некий «секретный план», который если и имеет отношение к декларированной им борьбе с ИГИЛ (организация, деятельность которой запрещена в РФ), то весьма относительное.

Президент США объявил политику своего предшественника Барака Обамы на Ближнем Востоке «обанкротившейся», но только в отношении действий в подготовке и реализации венских соглашений по иранской ядерной программе. В то же время Трамп продолжает политику Обамы, оказывая реальную военно-техническую поддержку сирийским курдам, даже несмотря на то, что в Сирии потенциально имеются все военные составляющие для разгрома ИГИЛ (организация, деятельность которой запрещена в РФ): правительственные вооруженные силы Дамаска, которым оказывает поддержку российская авиация, военные подразделения Турции и Ирана. Более того, Россия, Турция и Иран находятся в альянсе и координируют свои не только военные, но и политические усилия для достижения общей цели — разгрома ИГИЛ (организация, деятельность которой запрещена в РФ) и реального выхода на политическое урегулирование в Сирии. То есть Путин, встречаясь с Трампом, может выложить на стол практически сформировавшийся пасьянс и предложить своему американскому коллеге определить свое место в этой «игре».

А что может предложить американский президент? Поэтому главная интрига сейчас заключается в том, чтобы определить хотя бы главные контуры готовящегося Вашингтоном плана по стратегии действий на Ближнем Востоке и с кем именно он надеется найти «общий язык», и надеется ли вообще. Из «тройки» Россия — Иран — Турция два первых государства — по разным причинам — находятся под давлением режима санкций. Учитывая, что экономические связи России с Америкой довольно слабы, Трамп может осуществить отказ США от санкций, но не может гарантировать такого со стороны ЕС. Президент Обама рассчитывал вывести Иран из-под режима санкций, полагая, что таким образом ему удастся перетянуть Тегеран на свою сторону в осуществлении региональной политики. Ему не позволили. Потенциально только Турция может сыграть на стороне США, и то при условии, что те откажутся от поддержки сирийской курдской партии «Демократический союз».

Однако взамен, полагает турецкая газета Hurriyet, перед Турцией выставят новые требования: еще большее участие в наземной операции в борьбе с ИГИЛ (организация, деятельность которой запрещена в РФ), возобновление процесса «демократической инициативы» внутри страны со своими курдами, отказ от Кипра и поддержка США в условиях напряженности в их отношениях с Ираном. В то же время Hurriyet обращает внимание и на то, что предложенный Россией проект конституции Сирии предусматривает появление на территории этого государства курдской автономии. Таким образом, курдская «карта» находится одновременно в руках Вашингтона и Москвы. В определенный момент в «игре» кого-то она может стать «козырной картой». Так что Трамп, начиная пересмотр наследия администрации Обамы на Ближнем Востоке, вступая в конфронтацию с Ираном, пытаясь договориться с Турцией еще до саммита с Путиным, оказывается в «курдской ловушке», которая затрагивает не только Сирию, Ирак, но и Турцию.

Более того, пишет Al Jazeera, «не без поддержки администрации Обамы Иран быстро восстановился в качестве региональной державы, уравновешивающей Турцию и Саудовскую Аравию в Сирии», стал «критически близким партнером России, заключил альянс с Турцией». Отсюда возникает главный вопрос: удастся ли Вашингтону убедить Анкару в том, что существует ресурс для нового курса турецко-американских отношений на иранском направлении. Второй вариант — это «станцевать иранское танго» с Россией. Проблема как раз в том, что в отношениях с президентом Турции Реджепом Тайипом Эрдоганом президент США Трамп выступает как «виноватая сторона, готовящаяся исправить ошибки Обамы», а в отношениях с президентом России Владимиром Путиным на ближневосточном направлении выступает уже не как сильная сторона.

«В ходе всех предыдущих мирных переговоров на Ближнем Востоке США были главным игроком, — пишет в этой связи Newsweek. — Теперь Трампу придется столкнуться с некомфортной реальностью: чтобы заключать мирные соглашения, бороться с терроризмом и защищать американские экономические интересы в регионе, у него может не быть другого выбора, как продолжать восхищаться человеком (имеется в виду Владимир Путин — С.Т.), который сделал такими сложными восемь лет президентства предыдущего лидера США». Может случиться так, предполагает Al Jazeera, что «все нынешние ближневосточные потуги Вашингтона вернут Трампа обратно в болото, из которого еле выбрался Обама».

Если Вашингтон сохранит антироссийские и антииранские меры, то это укрепит альянс между Москвой и Тегераном. Что касается Турции, то и на этом направлении США придется идти на серьезные геополитические жертвы. Но сейчас приоритеты политики Трампа на Ближнем Востоке выглядят туманно. Проблема не только и не столько в ИГИЛ (организация, деятельность которой запрещена в РФ), но и еще в чем-то другом, более масштабном. Поэтому вашингтонская политика на Ближнем Востоке должна выбраться из закулисья, чтобы понять: это начало нового геополитического цикла или его завершение, когда США окончательно теряют в регионе все свои сдерживающие рычаги и влияние, отступают, чтобы сконцентрировать силы уже в другом регионе мира.