Намерение Экваториальной Гвинеи вступить в этом году в Организацию стран-экспортеров нефти (ОПЕК) имеет ярко выраженный политический мотив. А присоединение страны к сделке по сокращению объемов добычи нефти является, скорее, продолжением информационной кампании по раскручиванию соглашения, чем реальным желанием повлиять на ситуацию на мировом нефтяном рынке. Такое мнение ИА REGNUM озвучил ведущий аналитик Фонда национальной энергетической безопасности (ФНЭБ) и преподаватель Финансового университета при правительстве РФ Игорь Юшков.

Embassy of Equatorial Guinea
Порт Малабо, Экваториальная Гвинея

«Я думаю, что здесь стоит разделять само вступление в ОПЕК и, по крайней мере, диалог о присоединении к программе о заморозке добычи нефти. Потому что вступление в ОПЕК, конечно, особого смысла не имеет с точки зрения технического, потому что ОПЕК ничего не регулирует», — отмечает эксперт.

Ранее ИА REGNUM писало о том, что третий производитель нефти в Африке после Анголы и Нигерии — Экваториальная Гвинея намерена вступить в ОПЕК в 2017 году. Министр шахт и углеводородов Габриель Мбега Обианга заявил, что интересы его страны полностью соответствуют стремлению картеля «служить отрасли».

Кроме того, Гвинея и еще десять стран, не входящих в ОПЕК, присоединились в прошлом году к решению организации снизить среднесуточную добычу нефти, чтобы стабилизировать цены. По словам министра, нефтепроизводители уверены, что перепроизводство черного золота «тянет цену на нефть вниз», поэтому Гвинея выполняет свою часть работы, чтобы обеспечить стабильность рынка и инвестиции в разработку и добычу ресурсов.

Игорь Юшков обратил внимание на то, что когда создавалась организация, она была могущественной. Именно она определяли цену на нефть, именно она активно билась с западными странами-потребителями. По сути, ОПЕК был коллективным органом отстаивания энергетического суверенитета, прежде всего, государств Ближнего Востока. Однако сейчас ОПЕК не тот, что прежде.

«Сейчас они (члены картеля — прим.ред.) добывают около 40% нефти в мире всего лишь, то есть меньше половины. Повлиять на рынок они не могут, да и не хотят. Они не могут отказаться от добычи. Они между собой постоянно ссорятся, не могут договориться, подозревают друг друга, что квоты никто не выполняет. Поэтому сама организация, я думаю, уже умерла, по сути, в том виде, в котором она создавалась», — объяснил аналитик.

По его мнению, говорить о том, что о присоединении к договору о заморозке уровня объемов производства, это совсем другое дело. Потому что, чем больше появляется таких сообщений, тем больше формируется информационная шумиха о том, что соглашение по нефти работает, ожидается балансировка на рынке и проч. Эта информационная волна и влияет на рынок. Так, трейдеры думают, что уменьшатся объемы производства нефти, а значит, нефть подорожает. Тогда начинается скупка фьючерсов, в результате чего цена на нефть и повышается. В свою очередь, ОПЕК и страны, не входящие в картель, видят эффективность соглашения и продолжают информационную раскрутку, хотя профицит на рынке остается прежний, а последнее время даже наблюдается небольшое повышение производства нефти, например, в США, Нигерии и Ливии.

«Я думаю, основная идея такая: поддерживать информационную волну и за счет этого повышать цены нефти», — считает ведущий аналитик ФНЭБ.

Что же касается конкретно желания Экваториальной Гвинеи стать членом ОПЕК, то это, вероятнее всего, политическое решение. Таким образом страна больше хочет увеличить свой вес на мировой арене, чем влиять на мировой рынок в составе ОПЕК.

«Я думаю, что они рассчитывают, в первую очередь, на то, что можно будет более плотно сотрудничать со странами Ближнего Востока. Здесь некая политическая составляющая присутствует. Для них это, скорее, площадка для переговоров. Кто будет с Гвинеей разговаривать один на один? Никто не будет. А если она будет членом ОПЕК, то она уже значимый игрок. В рамках уже организации они будут иметь право голоса. Они повышают просто свой вес на мировой арене», — пояснил Юшков.

Читайте также: Сделка по нефти: США «отбивают» у ОПЕК Азию