Евгений Робертович Урлашов больше не мэр Ярославля. Второй (по очереди) мэр города провел на этом посту без малого пять лет, правда, большая часть срока полномочий прошла для главы города в следственном изоляторе Москвы и Ярославля.

Фото страницы Евгения Урлашова в Facebook
Предвыборная фотография Евгения Урлашова

Фактически исполнял обязанности Урлашов лишь чуть более года — с 11 апреля 2012 по 3 июля 2013 года, когда был арестован по подозрению в коррупции. С этого момента по настоящее время полномочия мэра исполняли три человека — бывший заммэра по социальной политике Александр Нечаев, бывший председатель муниципалитета Ярославля Алексей Малютин и бывший глава городского округа Химки Владимир Слепцов.

Если в публичной политической деятельности Урлашову не было равных — никто из его преемников не имел и половины популярности «народного мэра» — то в деятельности хозяйственной последователей Урлашова, как ни парадоксально, четко прослеживается преемственность. Фактически можно говорить о том, что политика Урлашова невольно продолжалась и тогда, когда он был заключен под арест.

Пожалуй, одним из главных лозунгов Урлашова было требование пересмотра межбюджетных отношений между Ярославлем и Ярославской областью. Мэр неоднократно заявлял, что область обирает Ярославль, не оставляя денег на развитие. В политической плоскости это перешло в губернаторские амбиции мэра, о которых он заявил публично на одном из митингов на Советской площади.

Nesiditsa.ru
Ярославль

Преемники Урлашова митингов, конечно, не проводили. Однако фактически все три с половиной года после ареста мэра муниципалитет и исполняющие обязанности градоначальника работали над пересмотром межбюджетных отношений. В результате Ярославлю удалось переложить на регион затраты по статье «присмотр и уход» в детских садах (около 480 млн ежегодно), передать из своего ведения муниципальную пожарную охрану и планетарий, ряд социальных полномочий, отказаться от субсидии по выравниванию тарифа на горячую воду, а также получать регулярно субсидии на ремонт дорог и дворов. Кардинально это ситуацию не поменяло: из порядка 60 млрд областного бюджета Ярославлю достаются лишь около 8, при том что в областном центре живет половина населения региона.

Другим ярким пунктом программы Урлашова, который он начал осуществлять сразу после выборов, было сохранение и благоустройства скверов и парков. При нем удалось сделать это лишь во Власьевском сквере. По требованию муниципалитета в дальнейшем в городском бюджете каждый год закладывались деньги на обновление скверов и парков. Программа перестала действовать лишь с 2017 года — из-за тотального безденежья.

Сразу же после своего избрания Евгений Урлашов начал крестовый поход на незаконные ларьки и киоски, которых немало появилось в последние годы работы мэра Виктора Волончунаса. Ларьки сносились и увозились в неизвестном направлении, что называется, без суда и следствия. Прокуратура быстро поправила горячего мэра: сносить даже незаконные объекты можно только по решению суда. Упавшее знамя вскоре подхватили преемники. В городе были разработаны единые требования к киоскам и ларькам, а также схема их размещения. «Рубить шашкой» новые власти уже не могли, процесс легализации нестационарной торговли идет со скрипом до сих пор.

Чем больше всего запомнился Урлашов ярославскому «креативному классу», так это оранжевыми зонтиками на тополе около Спасо-Преображенского монастыря. Желание нестандартно украсить город соответствовало образу современного демократичного политика. Затем появились световые инсталляции на центральных улицах в виде знаков зодиака. Этот почин из преемников Урлашова не поддержали ни Нечаев, ни Малютин — денег, дескать, в казне нет. Зато развернулся на этом поприще Владимир Слепцов, украсивший Ярославль к началу 2017 года как никогда ранее.

Вообще, стремление понравиться избирателям, даже несмотря на отмену прямых выборов, было характерно и для Алексея Малютина, и для Владимира Слепцова. Способы общения с электоратом у Урлашова заимствовали многие представители «Единой России»: встречи во дворах, понятные и простые заявления, использование соцсетей и активная ТВ-пропаганда. В этом направлении «народный мэр» явно задал новое направление в политике Ярославля и области.

Одним из таких «популистских» заявлений было желание ограничить или запретить точечную застройку. Эту тенденцию не поддержал только Александр Нечаев, подписавший документы, открывающие возможность строительства жилого дома у храма Николы Мокрого. А вот и Малютин, и Слепцов активно высказывались против строек во дворах. Отметим, что всем градоначальникам заявить об этом было легче, чем выполнить обещание, однако тенденция налицо. Более того, именно со времен избрания Урлашова в городе оформилось и стало реальной силой градозащитное движение, попортившее немало крови застройщикам и чиновникам.

Еще одним из неожиданных на тот момент заявлений было желание Евгения Урлашова выселить органы власти из центра города, а освободившиеся здания продать. Частично это было осуществлено: из бывшей гостиницы «Царьград» выехал департамент городского хозяйства, покинула свое здание и администрация Кировского района. Правда, купить дорогие помещения в центре пока желающих не нашлось.

Krasku.ru
Гостиница Царьград

В предвыборной риторике Евгения Урлашова 2012 года часто звучал «Ярославльводоканал». Кандидат в мэры требовал остановить его передачу в концессию, которую готовила предыдущая власть. И, хотя после ареста Урлашова всплыли документы, свидетельствующие о переговорах новой администрации с потенциальным концессионером, водоканал так и остался все эти годы под контролем городских властей.

Чего преемники Урлашова не приняли категорически, так это международной деятельности мэра. После ареста не было уже ни вызывающих поездок по миру (чего стоит одна Коста-Рика), ни триумфальных выступлений в ПАСЕ. Вообще, ни один из исполняющих обязанности мэра не афишировал своих заграничных вояжей. Однако и здесь нельзя сказать, что деяния Урлашова не оставили никакого следа. Даже связи с Сицилией, в которых так любили обвинять Евгения Робертовича оппоненты (дескать, хочет побрататься с итальянскими мафиози), кое-как продолжаются (выставки, встречные фотовыставки в Палермо и Ярославле), а недавно Ярославль установил контакты с болгарским Бургасом.

Одним из важных показателей деятельности власти для горожан является состояние дорог зимой. Стоит признать, что в этой сфере, несмотря на политические революции, громкие заявления, снежные билеты и потрясания контрактами, мало что поменялось и во время работы Урлашова на посту мэра, и после его ареста. Иначе говоря, ни Урлашову, ни его преемникам ничего кардинально нового в эту сферу привнести не удалось. Все те же фамилии подрядчиков, все те же нечищеные тротуары, все те же транспортные коллапсы при более или менее крупном снегопаде. И все так же быстро сходит асфальт весной на отремонтированных осенью улицах. Впрочем, что может сделать какой-то мэр с родовым проклятием?

Чего точно не стало с устранением Евгения Урлашова с поста действующего мэра Ярославля, так это открытого политического противостояния — с губернатором, с муниципалитетом, с политическими противниками. Во многом пример Урлашова, вероятно, и вызвал к жизни закон, позволяющий отменять прямые выборы мэров. Но нельзя сказать и того, что противостояний больше нет и все согласны с генеральной линией. Просто они вновь ушли в тень, в интриги и подковерную борьбу.

Нельзя сказать, что преемники Урлашова только и делали, что выполняли его предвыборную программу. Самостоятельного творчества тоже было немало: и идея платных парковок, и организация скоростного трамвая, и борьба с незаконной наружной рекламой. Что удалось, что нет — тема для отдельного исследования.

Евгению Урлашову не удалось осуществить большинство из заявленного им. Скорее всего, многое он и не сумел бы осуществить — из-за нехватки ресурсов, специфики собственного характера, противодействия оппонентов. Однако высказанные им идеи продолжили осуществляться уже без него, а, значит, свой след в истории он оставил. И этот след не будет связан исключительно с уголовным «делом Урлашова».