Длительное время Международный уголовный суд (МУС) в Гааге рассматривал Африку как главную опору своего существования.

Иван Шилов ИА REGNUM
Суд на песке

Действительно, пусть даже великие державы — США, Россия и Китай — отказываются присоединиться к Международному уголовному суду — Африка, с ее постоянными военными и гуманитарными преступлениями, стабильно обеспечивала гаагских юридических чиновников «сырьем».

Но что-то пошло не так.

На прошлой неделе сразу две страны континента отказались поддерживать в дальнейшем юрисдикцию МУС, и еще две объявили, что сделают это в ближайшее время.

И если уход из суда Бурунди гаагские юристы могли бы пережить, то прозвучавший в понедельник, 24 октября, окончательный отказ в дальнейшем сотрудничать с судом Южной Африки, естественного лидера континента, стал для Международного уголовного суда серьезным ударом по репутации.

Последовавшие в тот же день заявления других крупнейших игроков африканской политики, Кении и Уганды, об их готовности последовать примеру ЮАР, нарисовали перед гаагскими судьями нерадостную перспективу обнаружить в Гааге через некоторое время пустой зал с пыльными окнами и уборщицей, громыхающей ведрами в качестве единственного посетителя.

Здесь важно показать, что очень долгое время ЮАР строила международную репутацию с опорой на два столба — защиту прав человека и возврат в международные организации. Это были предъявляемые ценности победы революции против апартеида, заложенные во внешнюю политику страны основателем нынешней государственности, Нельсоном Манделой.

Уж точно ЮАР не делала никогда раньше ставку на суверенный изоляционизм и региональный сепаратизм.

И вот знаковый ход, в корне меняющий вектор внешней политики — выход из международной структуры, да еще и специализирующейся на знаковой для идеологии Африканского национального конгресса области — защите прав человека.

Что же произошло?

Просто элита Южной Африки — и всего континента в целом — выросла из коротких штанишек. Она вполне способна — или, как минимум, так о себе думает, что способна — решать континентальные проблемы между собой, не привлекая к этому «больших белых джентльменов» из далекой Гааги, которые в специфике африканской политики понимают меньше, чем в сортах маиса.

«Республика Южная Африка установила, что её обязательства в отношении мирного урегулирования глобальных конфликтов подчас несовместимы с интерпретацией данного Международным уголовным судом обязательств, содержащихся в Римском статуте,» — так довольно издевательски министр иностранных дел Южной Африки Маите Нкоана-Машабане прокомментировала решение своей страны в письме, информирующем генсека Организации Объединенных Наций о намерении выйти из суда в течение года.

Напомним, что МУС начал свою работу в 2002 году, лишь через четыре года после подписания учредительной документа, Римского статута. Первоначально суд имела широкую поддержку в Африке, — 34 государства.

Но после того, как гаагские прокуроры возбудили уголовные дела против действующих президентов — Судана, Омара Башира и Кении, Ухуру Кеньятта — африканские лидеры публично обвинили суд, что он ведет «предвзятую политику против континента».

Знаковым шагом, после которого эксперты по африканской политике заговорили о выходе ЮАР из юрисдикции суда, стал визит Омара Башира в страну в прошлом году на саммит Африканского союза. Международным уголовным судом Башир был осужден еще 11 лет назад по обвинению в «преступлениях против человечности, военные преступлениях и геноциде».

Ордер международного уголовного суда распространяется на все страны, — включая Южную Африку — которые подписали Римский статут, и ЮАР обязана была арестовать Башира, но показательно отказалась это сделать.

Джейкоб Зума, президент Южной Африки, сделал на этот «домашний саммит» Африканского союза очень серьезную политическую ставку.

Саммит должен был закрепить позиции ЮАР как естественного политического и экономического лидера континента, чему немало способствовал тот факт, что Африканский союз уже четыре года возглавляет Нкосазана Дламини-Зума — его бывшая жена и одновременно важнейший политический союзник, которую многие африканские эксперты рассматривают как самого удобного для Джейкоба Зумы преемника его на посту главы Южной Африки ( ИА REGNUM довольно подробно рассказывало читателям об этой интриге южноафриканской политики).

И, разумеется, ни о каких санкциях и тем более арестах боссов африканских стран по заказу неуправляемых из Претории «белых джентльменов» из какой-то Гааги и речи не могло идти — не только на этом саммите, но и впредь.

Логика Кении и Уганды, равно как и других важнейших игроков африканской политической игры, точно такая же — никому не нужен неуправляемый изнутри элиты континента инструмент политического давления и делигитимации.

Намибия покинула суд в марте. «Намибия вступила в МУС сразу после обретения независимости (в 1990 году), когда у нас не было собственных институтов. Теперь они у нас есть в исполнительной, законодательной и судебной власти. Какую пользу этот суд приносит намибийцам? Он больше не является для нас приоритетом», — заявила вице-премьер и глава намибийского МИД Нетумбо Нанди-Ндаитва.

А, действительно — зачем?