Со дня на день латвийская прокуратура передаст в суд дело бывшего ополченца ЛНР, жителя Даугавпилса Артёма Скрипника. Его обвиняют в участии в боевых действиях, направленных против суверенитета и территориальной целостности дружественного Латвии государства — Украины. Уже девять месяцев Скрипник находится в Рижской центральной тюрьме. Все девять месяцев репрессивная машина пыталась его сломить, но безуспешно.

Сразу после ареста Полиция безопасности предложила Скрипнику сделку. Условия сделки: он признает свою вину, выражает раскаяние и рассказывает на телекамеру о присутствии российских войск в Донбассе, а за это ему гарантируют условный срок (по статье 77.1 обвиняемому грозит до 10 лет лишения свободы). Скрипник сделку отверг.

Под Луганском Артём получил ранение в голову, это до сих пор сказывается: правые рука и нога частично обездвижены. Адвокату Имме Янсоне стоило огромных усилий, чтобы настоять на переводе подзащитного в тюремную больницу для прохождения медобследования на предмет инвалидности. Добиться смены меры пресечения хотя бы на домашний арест так и не удалось.

Но самое интересное произошло в начале июня. Внезапно Скрипнику объявили, что ему присвоен статус подозреваемого по делу об убийстве латвийского бизнесмена Николая Кириллова. Проще говоря, на парня решили дополнительно «повесить» убийство.

Бизнесмен Кириллов был убит летом 2012 г. в Юрмале четырьмя выстрелами из пистолета. В полиции хорошо известно, что Кириллов был заметной фигурой в сфере контрабанды сигарет. Также ни для кого не секрет, что с конца 1990-х и вплоть до 2009 г. этот обильный источник «черного нала» контролировался влиятельной тогда Народной партией.

Потом американцы, большие любители борьбы с коррупцией во всем мире, решили, что «народники» занимаются неправильной, «российско ориентированной» коррупцией и вообще зарвались. На политсцену вышла партия «Новое время», впоследствии переформатированная в ныне правящее «Единство». Началась зачистка старых кадров, в том числе и тех, кто курировал «контрабас». Вероятно, Николай Кириллов пал жертвой в борьбе за денежные потоки.

То, что Скрипник не причастен к этой криминальной истории, стало понятно, когда оперативники наведались к нему в тюрьму и предложили новую сделку: признаешь вину за Донбасс, снимаем подозрения в убийстве. Но и этот вариант не сработал.

Давление на Артёма, на его семью (у родственников прошли обыски) продолжалось пять месяцев. В конце концов, исчерпав все возможности сломить волю заключенного, полиция дала заднюю. 4 октября Скрипнику отменили меру пресечения по статье «убийство», фактически это означает, что подозрения о его причастности к преступлению признаны необоснованными.

Остается обвинение по Донбассу. В политических делах государство редко дает слабину. Не сомневаюсь, что будет сделано все возможное, чтобы не дать «сепаратисту» выйти из зала суда оправданным, с высоко поднятой головой.

Но перед прокуратурой стоит проблема, которую правовым способом не разрешить, — только подтасовкой фактов. Дело в том, что Скрипник был ранен осенью 2014 г., после чего участия в боевых действиях не мог принимать по состоянию здоровья — фактически стал инвалидом. А статья 77 Уголовного закона, карающая за самовольное участие в боевых действиях за пределами Латвии, была принята сеймом лишь в феврале 2015 г. Закон обратной силы не имеет.

Кроме того, в сводках наблюдателей ОБСЕ (надеюсь, весомый документ для латвийского суда), в том районе Луганской республики, где находился Скрипник, боевых действий после заключения Минских соглашений практически не зафиксировано.

Я не был знаком с Артёмом до его ареста. Помогать взялся из чувства солидарности с добровольцами из Латвии, поехавшими на помощь народу и ополчению Донбасса. Худшее, что может произойти, когда берёшься за такое дело, — человек оказывается слабым, и все усилия по его защите идут насмарку. Но Артём оказался «крепким орешком», не по зубам латвийским спецслужбам. Проявил мужество, отвергнув искушение спастись путем предательства и самооговора.

Борьба за спасение рядового Скрипника продолжается.