«Великое событие» в польской истории, которое Варшава отмечает 15 августа каждого года, стало поводом для новых интригующих заявлений. В этот день празднуется «чудо на Висле», битва 1920 года — ключевое событие в историографии II Речи Посполитой, когда ее войска смогли остановить наступление Красной армии. Это называется днем, который «не только помог Польше обрести долгожданную независимость, но также спас Европу от нашествия большевиков». Выступая на торжественной церемонии, президент Анджей Дуда напомнил о некоторых важных геополитических нюансах нынешнего и того времени. «Сегодняшний праздник, этот военный парад, в частности, не только демонстрирует потенциал польской армии, но в первую очередь он призван укреплять сообщество между военнослужащими Польши, солдатами союзнических стран и всеми нами», — сказал Дуда.

Цитата из к/ф «Доктор Стрейнджлав», Стэнли Кубрик, 1964, США
Как научиться не волноваться и полюбить атомную бомбу

Но не все так просто. Президент особо подчеркнул, что сегодня страна находится в совершенно иной ситуации, чем в 1920 году, когда «родина-мать переживала российскую атаку». По его словам, тогда в «Германии, Англии, Чехословакии и других странах Европы мощные внутренние коммунистические и международного интернационала силы, а также большая политика сказали Польше «нет». Они остановили поставки оружия, которые были предназначены для наших солдат. Блокировали возможность поставок для поляков. Но сегодня мы вместе с нашими союзниками. Сегодня мы находимся в Североатлантическом альянсе, который показал недавно здесь, в Варшаве, единство политического решения, за которым следует военное решение. Сегодня мы являемся членом сообщества, его важным элементом. Сегодня мы являемся частью большой международной солидарности по обеспечению безопасности».

С одной стороны, слова главы государства должны проиллюстрировать важность саммита НАТО в Варшаве, который в июле этого года подтвердил заранее принятые проекты, обозначенные в качестве усиления так называемого «восточного фланга» Альянса. А, с другой стороны, какой аудитории адресовал свой идеологический тезис президент, напоминая о факте «исторического предательства» во время трудных лет становления Польской Республики в начале 1920-х годов? Тем более, в новейшей польской историографии хватает авторов, как, например, профессор Анджей Новак, считающих, что тогда Запад — в частности, в лице Лондона — сдавал Польшу большевикам. Получается, что Дуда сделал двойственный посыл, объясняя избирателям простую вещь: на Североатлантический блок надейся, но сам не плошай? Правда, тогда не понятно, какой в итоге формат избрала Варшава в оборонной политике, на что она делает ставку — взаимодействие в рамках общей политики Альянса, будучи его членом, или создание индивидуальной системы безопасности с опорой на национальные силы.

Еще какой-нибудь год назад ответ был бы очевиден. Но в новой Польше все уже не так. Эта новая Польша позволяет себе поставить вопрос, как ей быть в ситуации после НАТО, допуская возможность развала Альянса. Поддерживающий правящую партию «Право и Справедливость» (PiS) портал wPolityce. pl на днях опубликовал статью президента фонда Nowa Rzeczpospolita Бартоломея Раджейевского, в которой тот размышляет о будущем страны в условиях «слабеющего Альянса» и конфликта интересов между «американским сеньором» и ключевым «турецким вассалом». Проблема заключается в том, отмечает политолог, что Соединенные Штаты страдают от «имперской перегрузки»: вызовы растут быстрее, чем способность справиться с ними. Трещит бюджет, а разочарованные граждане и союзники не хотят или не могут взять на себя обязательства. Таким образом, увеличивается давление, заставляющее сделать трудный выбор и расставить приоритеты.

В этой ситуации, предлагает Раджейевский, Варшава должна заняться переформатированием собственного стратегическое мышления из «ценностного» в «геополитическое». Другими словами, Польше следует отказаться от прометеизма и демократических идей с правами человека и заняться анализом центров силы. Например, вместо того, чтобы задаваться вопросом, как поддержать оппозицию в Белоруссию, искать пути, как перетянуть Минск на свою сторону, независимо от того, кто управляет там и как. Следует также заняться реформой армии. Восстановить призыв на военную службу, поскольку теперешних 100−150 тысяч солдат не хватает для страны, «расположенной между Россией и Германией». Ускорить программу модернизации армии на 2013−2020 годы и поставить цель приобрести как можно больше технологий для нее. И, наконец, реализовать гражданскую ядерную программу, которая с течением времени может быть дополнена военной составляющей.

То есть, Варшаве нужна своя атомная бомба. Пока хотя бы на уровне политической декларации. Это слишком смелая идея, однако ее нельзя назвать полностью авантюрной, с учетом опыта страны, расположенной на Ближнем Востоке, но к которой Польша проявляет большой интерес — Ирана. Что ни говори, но Тегеран, начавший много лет назад ядерную программу, сумел добиться многого. Международное сообщество ввело в отношении его программу санкций, затормозившую развитие экономики. Но это же позволило режиму аятолл сохранить власть, поставив под полный контроль политические, религиозные и общественные силы страны. Более того, Тегеран вызвал к себе интерес со стороны ведущих мировых держав, став важнейшим элементом международной политики.

В конечном итоге, пожертвовав тактическими преимуществами, Иран получил стратегические возможности, потенциал которых, если он сможет реализовать, способен компенсировать потери. Дело не только в бизнесе, к которому сегодня испытывают большой интерес европейские столицы в лице Рима, Берлина и Парижа. Тегеран нарастил собственные геополитические мускулы, как играя в соседней Сирии, так и на мировой арене. Конечно, польская география отличается от иранской, она требует совсем других решений. Однако Варшаве не обязательно доводить дело до военной составляющей своей атомной программы. При том, что касается гражданского направления, первый шаг она сделать собирается уже сейчас.

В июле этого года в Польше был презентован «план Моравецкого». Это программа развития страны, разработанная партией «Право и Справедливость». Его важным элементом является возвращение к «Программе польской атомной энергетики». Целью — ускорение ранее приостановленного процесса развертывания атомной энергетики в Польше. Это предполагает поддержку национальных предприятий в рамках создания двух атомных электростанций общей мощностью около 6.000 МВт (4−8 ядерных энергоблоков). Стоимость создания атомной электростанции оценивается в 40−60 млрд злотых. Ввод в эксплуатацию первого блока — по планам в конце 2024 года. Стратегия также рассчитана на создание «современной лаборатории для исследований и производства материалов для урановых реакторов IV поколения, термоядерных реакторов и высокопроизводительных установок Nomaten».

Это, конечно, еще не «бомба». Но долго ли до того, чтобы начать пропагандисткую кампанию в пользу ее создания? В последнее время польские издания заполонили статьи, где рассматривается «немыслимое». Как ранее сообщало ИА REGNUM, тема ядерной войны с Россией периодически возникает и в британских СМИ. По словам Independent, «если НАТО не нарастит свой оборонный потенциал в странах Прибалтики, то риск ядерной войны с Россией в ближайший год будет вполне реальным». Это высказывание генерала Ричерда Ширреффа, бывшего в 2011—2014 годах заместителем главнокомандующего силами Североатлантического альянса в Европе. Нападение России на Эстонию, Латвию и Литву (а к ним отставной военный периодически присоединяет и Польшу), по его мнению, достаточно вероятно, «поэтому надо действовать на опережение уже сейчас, чтобы предупредить возможную катастрофу». Ширрефф сегодня является популярным собеседником польских журналистов. Так к чему же готовится Варшава, которая ныне одновременно начинает сомневаться в НАТО?