Президент Азербайджана Ильхам Алиев вновь удивил. Выступая на встрече с военнослужащими, он изложил ряд принципиальных позиций по проблемам карабахского урегулирования. По его словам, «с ноября 2014 по декабрь 2015 года, можно сказать, никаких переговоров не проводилось», а «состоявшаяся в декабре 2015 года встреча президентов Армении и Азербайджана носила формальный характер». Допустим. После четырехдневной карабахской войны в первых числах апреля, которая была остановлена по личной инициативе президента России Владимира Путина, президент Армении Серж Саргсян выдвинул условия, при выполнении которых его страна вернется за стол переговоров: внедрение механизмов по расследованию инцидентов, адресные заявления и гарантии того, что Азербайджан не пойдет на новое наступление. Действительно на встрече в Вене президентов Азербайджана и Армении при посреднических усилиях не только Минской группы ОБСЕ, но и глав внешнеполитических ведомств США, России и Франции в итоговом заявлении посредников уточнялось, что «для снижения риска дальнейшего насилия, главы государств договорились завершить в кратчайшие сроки внедрение механизмов ОБСЕ по расследованию инцидентов на линии соприкосновения». Тогда была также достигнута договоренность о расширении полномочий офиса личного представителя действующего председателя ОБСЕ.

Ильхам Алиев

Послушаем, как интерпретирует это событие президент Алиев: «Как вам известно, после апрельских событий руководство Армении выдвинуло ряд условий для продолжения переговоров. Ни одно из них, естественно, не может быть принято, так как никто не может выдвигать нам условия. Проведение переговоров — это не одолжение нам. Армянская сторона хорошо понимает, что их ждет, если переговоры будут заморожены или нарушены. Поэтому, естественно, азербайджанская сторона включилась в переговоры, не принимая никаких условий. Венская встреча состоялась по инициативе Соединенных Штатов Америки. Считаю, что эта встреча имела позитивные результаты. То есть выдвинутые армянской стороной условия не были приняты. В Вене азербайджанская сторона не подписала какой-либо документ. Просто страны-сопредседатели выступили со своим заявлением, это их заявление». Что ж — также допустим. После Вены состоялся саммит президентов Азербайджана и Армении при посредничестве президента России Путина в Санкт-Петербурге.

При этом, как заявила официальный представитель МИД России Мария Захарова, «Франция и США были проинформированы об инициативе Москвы провести трехстороннюю встречу по карабахскому урегулированию». По итогам встречи было принято совместное заявление президентов, в котором почти один ко одному повторяются и закрепляются позиции, обозначенные на венском саммите лидеров Азербайджана и Армении, включая создание системы мониторинга на линии соприкосновения конфликтующих сторон и увеличение числа международных наблюдателей. Под этим документом, который посол Франции в Армении Шарпантье, квалифицировал как логическое продолжение венского процесса, стоит подпись Азербайджана. Более того, президент Алиев позитивно оценивает итоги саммита в Санкт-Петербурге по карабахскому урегулированию, высказывая пожелания, чтобы «этот процесс стремительно продолжался», и чтобы «переговоры по урегулированию карабахской проблемы были осмысленными, предметными, не проводились просто ради видимости». Но куда уже более предметными, ведь речь идет о появлении в зоне конфликта международных наблюдателей ОБСЕ, что принципиально меняет ситуацию не только в зоне конфликта, но и в регионе в целом.

Слушаем дальше комментарий президента Алиева: «Если сегодня в этом офисе (ОБСЕ) работают шесть человек, то их число может быть увеличено максимум в 2−2,5 раза. То есть речь здесь не идет о большой миссии, вместо шести будут 12, 13 или 14 человек». При этом Алиев заявляет: «Что касается выдвинутого армянами условия о применении механизма расследования инцидентов, то считаю, что на нынешнем этапе необходимости в этом нет. Таких механизмов нет, и никто не говорит нам конкретно, в чем они будут заключаться. В таком случае рассматривать данный вопрос сегодня было бы неправильно».

Во-первых, если механизмов нет, то их обязательно предложат. Работа на этом направлении проходит .Во-вторых, проблема не в этом, и не столько в этом. Появление института международных наблюдателей в зоне нагорно-карабахского конфликта является элементом политики «мягкой силы», реальной возможностью не только обеспечить свое непосредственное присутствие в этой «горячей точке», но и привносить изменения скорее политического, чем оперативно-технического характера, со своей очевидной внутренней логикой во взаимодействии с основными международными организациями и партнерами в предупреждении и разрешении конфликтных ситуаций. Это максимально сужает маневренность конфликтующих сторон.

Достаточно вспомнить итоги работы Контактной группы по бывшей Югославии, международного квартета по ближневосточному урегулированию, формата «5+2» по проблеме Приднестровья и т.д. Но подписав совместное заявление президентов в Санкт-Петербурге, Алиев рассуждает следующим образом: «Мы можем урегулировать данный конфликт только поэтапно, иначе невозможно». В этой связи официальный представитель МИД России Захарова, отвечая на вопрос о расхождениях в интерпретациях армянской и азербайджанской сторонами итогов трехсторонней встречи Путин-Саргсян-Алиев, призвала руководствоваться именно оригиналом заявления, а не «весьма недобросовестными» заявлениями с попытками по — своему интерпретировать итоги встречи. «Есть конкретное заявление, оно было озвучено, и оно является официальным документом: из него и следует исходить, а не вольных прочтений и каких-то извращенных интерпретаций кем-либо», — уточнила Захарова.

Продолжаем цитировать президента Алиева: «Азербайджанское государство никогда не позволит создать на своих исторических землях второе армянское государство, это — не тема переговоров и никогда ею не была», и далее: «Нагорный Карабах никогда не получит независимости, на исторических землях Азербайджана никогда не будет создано второе армянское государство. Это главный вопрос. Что касается статуса Нагорного Карабаха, это вопрос будущего. Конечно, определенный статус может быть предоставлен. В составе Азербайджана есть Нахичеванская Автономная Республика. В Европе, других странах имеется прогрессивный опыт и различные статусы. Но этот статус не должен нарушать территориальную целостность нашего государства».

На основе этой цитаты невозможно выстроить правильный силлогизм. Напомним, что ст. 5 Карсского договора 1921 года, под которым стоят подписи Азербайджанской Советской Социалистической Республики, Социалистической Советской республики Армения и Социалистической Советской Республики Грузия, с одной стороны, и Правительства Великого Национального Собрания Турции — с другой стороны, с участием Правительства Российской Социалистической Федеративной Советской Республики, установила нынешний статус Нахичевани как «Нахичеванская область, образующая автономную территорию под покровительством Азербайджана». Быть под «покровительством» не означает быть в составе.

Существует еще один казус. Отказавшись от правового наследства Азербайджанской ССР в соответствии со своими актами в 1991 году (Декларация «О восстановлении государственной независимости Азербайджанской Республики» от 30 августа 1991 года, Конституционный акт «О восстановлении государственной независимости Азербайджанской Республики» от 18 октября 1991 года) Азербайджанская Республика не является правопреемницей Советского Азербайджана. Таким образом, соответствующие нормы Карсского договора в отношении статуса Нахичевани могут рассматриваться как не имеющий распространение на нынешний Азербайджан и его включение в качестве автономной республики в состав Азербайджана, что фактически являет собой нарушение буквы и духа Карсского договора.

Но дело даже не в этом. Означает ли упоминание президентом Алиевым о статусе Нагорного Карабаха в сравнении с Нахичеванской Автономной Республикой готовностью выстраивать со Степанакертом отношения в духе Карсского договора — «под покровительством»? Если да, то такая концепция может выглядеть как рабочая, позволяющая в перспективе вводить Степанакерт в переговорный процесс по урегулированию конфликта.

Словом, президент Азербайджана, говоря о статусе Нагорного Карабаха, стал готовить общественное мнение страны к новому варианту развития событий, что после Brexit, когда, по выражению бывшего посла США в России Майкла Макфола, «подорвана тенденция на консолидацию Запада и меняется расстановка сил», можно воспринимать как введение в карабахскую интригу нового элемента с подключением Москвы, чтобы избежать возможных ловушек, расставляемых на этом пути европейскими политическими институтами.