Ночной кошмар богатых и власть имущих, которые знают

5 мая 1818 года, 198 лет назад, в семье прусского адвоката Генриха Маркса родился второй мальчик. Творческий путь младенцу был предначертан с самого первого дня, виной тому — знак Тельца. Но об этом еще родня не задумывается.

Жизнь была полна хлопот. Ведь еврейской паре, проживающей в Трире (провинция Рейнланд-Пфальц), приходится себя ограничивать: под влиянием предрассудков местные помещики и буржуа закрывают им путь на государственную службу. Поэтому Марксы, как и сотни других еврейских семей, стоят перед выбором: принять крещение или процветать в купечестве. За год до рождения Карла его отец обращается в лютеранство, чтобы сохранить должность судейского советника. Однако супруга Генриха — Генриетта Прессбург — примет крещение только в 1824 году, после смерти своих родителей.

Это была уже другая Европа, по которой вихрем пронеслись наполеоновские войны, порожденные Великой Французской революцией. Светскость повсеместно наступала на «пятки» религии, демонстрируя удивительный симбиоз. Не случайно родня Карла по материнской линии, проживавшая в Голландии, отличалась религиозностью и ревностным почитанием канонов иудаизма, что не мешало развивать бизнес: двоюродные дяди Карла (Джерард и Антон Филипс) образуют компанию Philips, которая получит всемирное признание. Но это будет после.

А пока наш герой учится в гимназии Фридриха-Вильгельма (1830−1835 гг.), демонстрируя успехи в изучении языков и математики. Отец научил Карла читать Вольтера, Локка и Дидро в надежде, что сын пойдет по его стопам. Юный Маркс осваивает латынь, древнегреческий и французский языки, к которым позже присоединится и английский.

Однако Карла больше интересует история и философия. Для их изучения он поступает в Боннский, а потом и в Берлинский университет. В 1839 году дописывает диссертацию под названием «Тетради по истории эпикурейской, стоической и скептической философии», а спустя три года «Различие между натурфилософией Демокрита и натурфилософией Эпикура». Он знакомится с трудами Гегеля, который захватывает его воображение.

Вот как французский экономист Жак Аттали опишет это заочное рандеву (цит. по книге «Карл Маркс: Мировой дух»): «Встреча с Гегелем оставит неизгладимый след. Благодаря «Феноменологии духа» Карл открыл для себя значение мысли, которая превратится в его глазах в главное направление человеческой деятельности, более важное, чем стремление к Благу. Один из его зятьев, Поль Лафарг, впоследствии вспоминал: «Я часто слышал, как он повторял слова Гегеля, своего учителя философии времен юности: «Даже преступная мысль злодея величественнее и важнее, чем чудеса небесные». Знание предшествует этике. Социальный анализ должен быть в первую голову рациональным и объективным, а уж после — нравственным. Карл не забудет этого наставления».

Маркс мечтал об академической карьере, но жизнь распорядилась по-другому: его любимый преподаватель Бруно Бауэр, который лоббировал назначение Карла в Боннский университет, уволен за конституционные и антирелигиозные идеи. Он неизбежно обращается к журналистике, чтобы себя прокормить. Отныне Маркс не только философ, но журналист и политик.

В 1842 году он становится редактором «Рейнской газеты», а спустя год перебирается в Париж, где знакомится с Генрихом Гейне и Фридрихом Энгельсом. Франция дает ему многое. Здесь он заводит дружбу с социалистами Пьером Прудоном, Михаилом Кропоткиным и Василием Боткиным. В 1843 году венчается с баронессой Дженни фон Вестфален. Страты рушатся, а вместе с ними и прежний социальный уклад Европы, которая вступила на путь промышленной революции, двигающей вперед индустриализацию. Всё происходит слишком быстро: только за годы жизни нашего героя (1818−1883) Старый Свет обретет железные дороги, телеграф, телефон и даже радио. А население Европы удвоится с 200 до 400 млн человек, увеличивая попутно численность новой армии — рабочего класса.

Маркс задумывается об этих вещах, готовя «Экономически-философские рукописи 1844 года». Он неустанно критикует правительство, за что его высылают из Парижа в Брюссель. Маркса теперь везде будет сопровождать Энгельс, потомок династии текстильных фабрикантов. В бельгийской столице они опубликуют «Немецкую идеологию», критикуя Гегеля и младогегельянцев.

Политическая деятельность продолжается. В 1847 году Маркс и Энгельс вступают в тайную организацию революционеров — «Союз коммунистов», для которой они напишут программу — «Манифест коммунистической партии», опубликованный в Лондоне 21 февраля 1848 года. Это будет пушечный выстрел, правда, услышанный далеко не всеми.

Читайте также: Капитализм не вечен, но его агония затянулась

«Призрак бродит по Европе — призрак коммунизма. все силы старой Европы объединились для священной травли этого призрака: папа и царь, Меттерних и Гизо, французские радикалы и немецкие полицейские», — выводит перо Маркса и Энгельса. Они оказались среди немногих интеллектуалов, уловивших смысл «Весны народов» — серии антифеодальных и национально-освободительных восстаний 1848−1849 гг., охвативших Францию, Австрийскую империю, Пруссию, итальянские города-государства, Польшу, Молдавию и Валахию. Программа коммунистов-революционеров впервые объясняла логику истории: «Прогресс промышленности, невольным носителем которого является буржуазия, бессильная ему сопротивляться, ставит на место разъединения рабочих конкуренцией революционное объединение их посредством ассоциации. Таким образом, с развитием крупной промышленности из-под ног буржуазии вырывается сама основа, на которой она производит и присваивает продукты. Она производит прежде всего своих собственных могильщиков. Ее гибель и победа пролетариата одинаково неизбежны».

Точную характеристику «Манифесту» дал американский историк экономики Роберт Хайлбронер в работе «Философы от мира сего»: «Изобиловавший хлесткими фразами и остротами, «Манифест» был написан не только затем, чтобы распалить будущих революционеров или присоединиться к беспорядочному хору протестующих против нынешнего порядка. Его авторы предлагали нечто иное: философию истории, делавшую коммунистическую революцию не просто предпочтительным, но и неизбежным исходом. В отличие от утопистов, также желавших изменить общество в соответствии со своими взглядами, коммунисты не рассчитывали на сострадание людей или склонность последних к строительству воздушных замков. Вместо этого они предлагали тем связать свои судьбы со звездой, а затем лишь следить, как эта звезда неумолимо движется по небу».

Работа Маркса и Энгельса будет предана забвению в 1850-е и 1860-е годы. Более того, к середине 1860-х практически ни один из написанных ранее трудов Маркса не был в ходу, о чем свидетельствует британский историк-марксист Эрик Хобсбаум в предисловии к «Манифесту». Современники узнают о достижениях Маркса благодаря «Нью-Йорк дейли трибюн», крупному либеральному изданию, в котором он печатается с августа 1852 года, где пишет о политической жизни в Англии, о чартизме и забастовках, об Испании, России, восточном вопросе, об Индии, Китае, Алжире, — напоминает Аттали.

Звезда двигалась непрерывно, достигнув своего апогея в 1871 году. Предоставим слово Хобсбауму: «Убедительная защита Парижской коммуны 1871 года в работе «Гражданская война во Франции» сделала Маркса известным в прессе в качестве опасного лидера интернациональной подрывной группировки, державшей в страхе правительство. Судебный процесс над лидерами Социал-демократической партии Германии, обвиняемыми в государственной измене — Вильгельмом Либкнехтом, Августом Бебелем и Адольфом Хепнером, в марте 1872 года неожиданно прославил «Манифест». Обвинение зачитало текст «Манифеста» в зале суда, что дало социал-демократам возможность публиковать его легально, большим тиражом — как часть судопроизводства».

Несмотря на бурную политическую жизнь, которую Маркс ведет в качестве лидера Первого Интернационала (1864−1872 гг.), он войдет в историю как автор «Капитала» (1867 г.). Маркс объясняет прошлое, но постоянно устремлен в будущее: «Ручная мельница дает нам общество с сюзереном во главе, паровая мельница — общество с промышленным капиталистом». В XX веке немецко-американский экономист Йозеф Шумпетер построит на этой формуле собственную концепцию «созидательного разрушения», которая и по сей день объясняет природу кризиса.

Именно так Маркс внес редкий, мало с чем сопоставимый вклад в экономику и политику, подарив первой теорию прибавочной стоимости, а второй — теорию классовой борьбы. Теперь, незадолго до 200-летия со дня рождения Маркса, мир снова, многократно опровергнув и перетолковав его наследие, присягает ему и борется с ним, снова видя, что революция, новая революция — по-прежнему впереди.