artfire.com
Крест — меч — бриллианты

В последний день уходящего 2015 года увидел свет указ президента России «О Стратегии национальной безопасности Российской Федерации». Там много такого, что находится за гранью рядового обывательского понимания, и для обычных граждан, чье касательство к геополитике и ядерной безопасности сведено к простому информированию, да и ни к чему оно им, актуальными являются несколько параграфов, описывающих те вызовы, с которыми они реально сталкиваются почти ежедневно и от верной оценки и решения которых в том числе руководителями зависит само настроение общества, его стимул к дальнейшему развитию и, как говорят, процветанию.

Указывается среди прочего следующее: «78. К традиционным российским духовно-нравственным ценностям относятся приоритет духовного над материальным, защита человеческой жизни, прав и свобод человека, семья, созидательный труд, служение Отечеству, нормы морали и нравственности, гуманизм, милосердие, справедливость, взаимопомощь, коллективизм, историческое единство народов России, преемственность истории нашей Родины». Государство, кажется, впервые так явно выделило и отметило «приоритет духовного над материальным», по крайней мере, в прошлой «Стратегии» 2009 года ничего подобного не было. Далее отмечается, что этим «традиционным российским духовно-нравственным ценностям» угрожает «размывание… путем внешней культурной и информационной экспансии» (параграф 79).

В геологии размыванием называется процесс механического разрушения горных пород земной поверхности действием текущей по ней воды, и понятно, что это аллегория и породы, из которых в настоящий момент сложена традиционная российская духовность, видятся рыхлыми и неустойчивыми, податливыми, что отражено в другом параграфе «Стратегии», указывающем, какие меры следует предпринять для изменения ситуации: «70. Для решения задач национальной безопасности в области науки, технологий и образования необходимы: …повышение качества преподавания русского языка, литературы, отечественной истории, основ светской этики, традиционных религий».

Тоже, кажется, впервые качество преподавания религий впрямую увязано с национальной безопасностью в таких областях, как наука, технологии и образование. И, следовательно, религии в России сейчас видятся как порода некрепкая. Продолжая сравнение можно добавить — осадочная. Когда-то осела, слегка утрамбовалась под гнетом веков, успокоилась и так и дремала до поры, пока пласты не обнажились и не открылась, как сказано в Писании, вся «срамота наготы твоей». Невозможно не согласиться с тем, что качество религиозного православного образования в России никуда не годится, застыло оно на уровне «наши иконы самые красивые», по крайней мере, батюшки, которые на YouTube, и иногда даже пролезая в телевизор, излагают граду и миру свое мировоззрение, угрожают не только науке и технологиям, но даже русскому языку, так что здесь сразу хорошо видно, насколько внешняя экспансия их уже размыла.

Теперь остается только задаться вопросом: как планируется решать вопросы религиозного образования. Батюшки уже совершенно размыты не только внешней экспансией, но и внутренней безалаберностью, и даже, кажется, сами догадываются об этом, делая попытки спихнуть образование в светские вузы (о чем мы ранее уже писали в ИА REGNUM 24 марта 2015-го «Почему РПЦ не хочет признать теологию внеконфессиональной?»), понимая, что раз ничего путного сказать все равно не выходит, так уж лучше просто указывать, что говорить, а что не говорить, что православно, а что нет. Светские же ученые, заранее зная что в этом случае науке и технологиям точно придет конец, отклоняют всяческие попытки такого внедрения в их сектор ответственности перед обществом, справедливо полагая, что наука нравственна тогда, когда ее никто не подталкивает под локоть и не заставляет из-под локтя выслушивать всякий вздор.

«Нравственность», «духовность» — это не предметы, которые можно выронить из кармана. Это то, что действительно может размываться. По большому счету «духовность» сама должна являться контрагентом всякому размытию, она и должна стоять на страже всех перечисленных ценностей. А что она такое, эта «духовность»? Не может же это слово не иметь никакого значения, кроме себя самого, то есть оставаться неопределенным? Но так получается, что в традиционных религиях оно остается по-прежнему маслом масляным, определяет саму себя. Говоря о «духовности», здесь валят все в кучу. «Духовный», например, «взгляд на мир» противостоит «научному», хотя, казалось бы, — с какой стати? Если «противостоит», то «духовный» равно «антинаучный». Ради этого ли, ради такой «духовности» надо озаботиться религиозным образованием? Чтобы, так сказать, «альтернатива» в головах завелась, чтобы мыслительная деятельность проходила в условиях жесточайшего диссонанса?

«Дух» — это дыхание и жизнь. Духовно то, что живое, живет и делает все, чтобы жили другие. Всякие религиозные определения не духовнее снегоуборочной машины, потому что оказавшись со временем в забвении смысла, работают так же, как машина, просто молотят шестеренками, пока не кончится топливо. А топливо уже на исходе. Кошелек из кармана можно выронить, а такая «духовность» смывается в трубу по причине того, что утратила в глазах людей всякую ценность, и даже «внешней экспансии» не надо, чтобы ее смыло. Было время, когда за отстаивание тех или иных определений люди готовы были жизнь отдать. Тогда это было актуально, люди отстаивали свое право жить в тех условиях, которые они сами для себя желают, и верить в то, что это изменит жизнь к лучшему. Их жизнь или жизнь их детей. Тогда это было «духовно». А сейчас кто за Пятый Вселенский Собор под танк с гранатой полезет? Не полезет. И не потому, что «оскудел преподобный», а потому что преподобия в действии не будет, как мученичества, а одна только глупость. Но весь ассортимент «духовности», который выпячивает Церковь, он весь такой. Простейший тест выявит, что подавляющее количество людей посчитает для себя духовным. Это будет жизнь и безопасность их близких. И вряд ли кто внемлет батюшкам, которые сообщат, что это не самое главное, что «есть вещи поважнее, чем мир», и что за Пятый Собор под танк — гораздо духовнее, как и за прочие «ценности» или «реликвии», и все вместе это знаменует «глубокую, спасительную веру».

Так вот, возвращаясь к религиозному образованию. Никто за Церковь эту проблему не решит. Если Церковь мечтает называться «государствообразующей» не только в плане исторической памяти, то проблему «размытия» здесь духовности решать придется ей самой и без оглядки. Завозить сюда заморские «духовные» артефакты и устраивать к ним очереди, демонстрирую свое влияние в народе, — слишком слабый аргумент того, что спрос на духовность она дает сполна. И это, в общем-то, всем понятно. Это то самое топливо, которое скоро кончится, и данная деятельность — это действие машины, которая не понимает, куда едет, но требует доливать в бак. Машине пора бы притормозить, выпустить пассажиров и вспомнить, что когда-то она не была машиной и ездила без керосина на одной чистой и неразбавленной духовности. Духовность из народа все равно никуда не уйдет, потому что пока жив этот мир, люди не перестанут искать в нем добра и справедливости. Вот только будут ли участвовать в этом религии — это вопрос, на который им отвечать.