Сегодня сделано уже достаточно много оценок прошедшему 21−22 мая в Риге саммиту европейской инициативы «Восточное партнерство» (ВП), которые можно свести к единому знаменателю — политика Евросоюза на постсоветском пространстве за последние годы не продвинулась ни на шаг и в настоящее время находится в глубоком кризисе. И действительно, если оглянуться назад и проанализировать происходившее в латвийской столице, становится понятно, что ни в Брюсселе, ни в Варшаве и Стокгольме, которые были инициаторами ВП, на сегодняшний день абсолютно не имеют представления о том, что делать дальше с данной программой. С одной стороны, закрыть ее нельзя, так как это будет означать окончательное признание провала своей внешнеполитической доктрины. С другой же — оставить прежний формат отношений в рамках проекта тоже невозможно, так как перспектив развития у ВП практически нет. Да и тратить и без того скудные финансы в своем нынешнем состоянии Европа уже не может и не хочет. Поэтому вполне вероятно, что нынешний саммит в Риге станет последней такой встречей, где европейские политики много говорят, но ничего конкретного не делают.

Конечно, нельзя сказать, что форум в столице Латвии был абсолютно безрезультатен, хотя на нем и не было подписано никаких многообещающих соглашений, а итоговая декларация и вовсе напоминает фикцию. Однако многое из того, что произошло до, во время и после саммита, заставляет посмотреть на сложившуюся сегодня международную ситуацию в Европе под немного иным углом. И дело здесь даже не столько в отношении Евросоюза к России и многострадальной Украине, президенту которой в Риге недвусмысленно указали на его место, не ответив ни на один вопрос, с которыми П. Порошенко туда приехал. Дело в том, что в тех шести странах, которые изначально вошли в ВП (Белоруссия, Украина, Грузия, Азербайджан, Молдова и Армения), сегодня стало прослеживаться абсолютное разочарование европейской политикой, что все больше подталкивает некоторых из них на поиск иной точки опоры, вместо ЕС. И касается это не только Белоруссии, но и Армении, на которую в свое время в Европе делали довольно большие ставки. Тот факт, что Ереван вместе с Минском отказались согласовывать текст итоговой декларации из-за упоминая в нем «аннексии Крыма», уже говорит о многом.

С одной стороны, и Белоруссия, и Армения, являясь членами более перспективного для них Евразийского экономического союза, не решились подвергнуть опасности свои экономические интересы в угоду европейским политикам, как в свое время это сделали в Киеве. Более того, в Минске и вовсе решили перестраховаться — во время проведения рижского саммита А. Лукашенко, выступая на VII съезде Федерации профсоюзов Белоруссии, заявил: «Казалось бы, украинские события должны были не многих, а всех научить, как хрупок мир, как надо беречь этот мир. Надо решать проблему Украины, Грузии. Но нет, собрались на „Восточном партнерстве“ — в каждом документе давай клеймить позором Россию, не прямо, так косвенно. Мы категорически всегда были против того, чтобы „Восточное партнерство“ было против кого-то… Если Е. С. хочет с нами сотрудничать в „Восточном партнерстве“, давайте будем это делать. Но Россия не участвует в „Восточном партнерстве“, почему заочно, без России, мы ее должны дубасить, в том числе за Крым?» Очевидно, что подобные слова были обращены не столько к собравшимся в зале профсоюзникам, сколько к России, и к тем, кто в этот день принимал решения в Риге. Тем более что белорусская делегация отправилась в латвийскую столицу совсем не за тем, чтобы говорить о правах человека, «российской агрессии», украинском кризисе или перспективах развития гражданского общества в стране, а чтобы попытаться решить свои собственные, в первую очередь экономические, вопросы. К слову, это не вызвало удивления ни у кого на саммите, кроме П. Порошенко, который все-таки в глубине души надеялся, что Брюссель предложит белорусам что-нибудь этакое, и они поддержат его сторону. Поэтому руководитель Украины и посчитал себя обиженным, указав Минску на то, что ему необходимо как можно скорее определиться со своей позицией: «…Если она достаточно нерешительна, то это проблема Белоруссии, а не Евросоюза и Украины».

С другой стороны — представители Евросоюза на саммите и сами были не против того, чтобы в очередной раз не доводить ситуацию до абсурда и не провоцировать ответные действия России. Тем более что позиция российского МИД по поводу саммита и всего ВП всем давно хорошо известна — несмотря на то, что в Москве никто не питает иллюзий по поводу антироссийской направленности данной программы и не препятствует своим ближайшим соседям в ней участвовать, Кремль по-прежнему оставляет за собой право на адекватную реакцию. И именно это является ключевым моментом, влияющим на решения, принимаемые сегодня в рамках ВП.

Как бы там ни было, но необходимо отметить, что Рижский саммит продемонстрировал не только постепенное угасание «Восточного партнерства», но и определенные перемены в политике как стран-участниц, так и самого Евросоюза. Известно, что в Ригу не приехали, по разным причинам, главы нескольких государств: Белоруссии (ни сам А. Лукашенко, который никогда и не ездил на подобные встречи, ни еврочиновники пока не имеют особого желания встречаться лично), а также Азербайджана и Грузии. Причем отказ двух последних участников стал одним из доказательств того, что площадка ВП все больше становится никому не интересной, а среди партнеров Брюсселя растет неудовлетворенность и раздражение медлительностью европейцев. Например, грузинский президент Г. Маргвелашвили своим нежеланием приехать в Ригу продемонстрировал крайнее недовольство Тбилиси отказом ЕС ускорить процедуру введения безвизового пространства. Президент же Азербайджана И. Алиев, оставшийся дома заниматься подготовкой к Первым европейским играм, по всей видимости, и вовсе посчитал данную поездку бессмысленной, так как интересующий его вопрос по Нагорному Карабаху в Риге никто решать не собирался. В итоге, как оказалось, больше всего выиграли от поездки белорусы, хотя и им не удалось до конца согласовать упрощение визовых процедур, что было чуть ли не единственным реальным поводом приехать на саммит.

Конечно, кто-то может отметить, что «Восточное партнерство» никогда ничего особенного никому из его участников не предлагало, а потому рассчитывать на какие-либо дополнительные бонусы в виде финансовой помощи или международной поддержки постсоветским республикам, участвующим в данной программе, абсолютно бессмысленно. Тем более все это было изначально прописано в учредительной Декларации 2009 года, в которой шести странами фактически предлагалось лишь возможная ассоциация с Европейским союзом, оформление зоны свободной торговли и безвизовым режим. И, по сути, европейцы так и не отошли от заявленных ранее целей, а из всех участников только покорная Молдавия смогла получить заветные открытые границы с Евросоюзом, в то время как «наиболее перспективная» Украина, похоже, оказалась еще дальше от своей мечты, провозглашенной на Майдане. Однако, несмотря на кажущуюся абсолютную безынициативность ЕС в вопросе развития ВП, нельзя забывать о том, что все эти годы проект являлся одним из основных инструментов поддержания оппозиционных сил на постсоветском пространстве. В первую очередь речь в данном случае идет о Белоруссии и Азербайджане, ситуация в которых, по мнению еврочиновников, далека от демократии. И, похоже, что такое многолетнее отношение к Минску и Баку вполне может сыграть с ВП злую шутку, окончательно его разрушив. Косвенное подтверждение этому можно было увидеть и на Рижском саммите, когда на фоне отказа белорусов и армян поставить подписи под словами «аннексия Крыма» азербайджанцы выставили и свои требования по ситуации в Нагорном Карабахе. И только длительные уговоры Д. Туска позволили смягчить их позицию и включить в текст итоговой декларации всего лишь фразу о предостережении от попыток решения Карабахского конфликта немирным путем. Однако в любом случае все это является весьма опасным сигналом для Брюсселя, которому уже сегодня необходимо принимать какие-то меры для исправления ситуации.

По всей видимости, поведение белорусов, армян и азербайджанцев в Риге уже подтолкнуло Евросоюз к пересмотру своей политики, о чем на саммите и заявил все тот же Д. Туск: «Позиция Азербайджана и Белоруссии — пример того, что сотрудничество ЕС со странами „Восточного партнерства“ должно принимать дифференцированные формы», а потому Евросоюз намерен строить отношения с ними «в своеобразном формате». Более того, уже после рижской встречи оказалось, что в необходимости пересмотра ВП заинтересованы даже сами его участники. Например, 29 мая во время Восьмого Киевского форума представитель Украины при Европейском союзе К. Елисеев заявил: «Мне кажется, уже пора отделить эти три страны (Грузия, Молдавия, Украина. —  Н.Р.) от Армении, Азербайджана, Белоруссии. Мы пытались это сделать, кстати, на Рижском саммите. У нас было согласованное трехстороннее заявление в отношении Украины, Грузии и Молдавии. То есть четкая дифференциация». И если сегодня вопрос относительно будущего Баку и Еревана еще только прорабатывается, то в белорусском направлении серьезные перемены стали видны невооруженным глазом уже сейчас. Речь идет не только об определенном потеплении в официальных отношениях, но и о пересмотре позиции Брюсселя относительно так называемого белорусского гражданского общества, проще говоря — оппозиции. Если ранее оппоненты А. Лукашенко, занимаясь таким привычным им политическим туризмом, приезжали на саммиты, подобные рижскому, с одной лишь целью — рассказать о «кровавой диктатуре» и получить хоть какие-то деньги на борьбу с ней, то сегодня ситуация серьезным образом изменилась. Белорусской оппозиции, по всей видимости, уже недвусмысленно намекнули, что нынешняя ситуация не способствует дальнейшему давлению на Лукашенко, так как его нейтральная позиция вполне устраивает и Брюссель, и Москву. Поэтому излишние движения, которые могут спровоцировать не только белорусского президента, но и Кремль, сегодня крайне нежелательны и не будут поддерживаться Европой, которая уже готова признать грядущие в республике президентские выборы. И, как показал саммит в Риге, у борцов с белорусским режимом попросту не осталось выбора, кроме как подчиниться. Ярким тому примером может служить второй Форум гражданского общества, проходивший в дни саммита, где в очередной раз обсуждалась ситуация с правами человека в Европе. Представитель от Белоруссии А. Беляцкий, которого в ЕС называют чуть ли не главным белорусским правозащитником и бывшим политзаключенным, в этот раз много говорил о своих «коллегах», сидящих в азербайджанских тюрьмах, а вот о ситуации в своей стране им сказано было совсем немного. Правда, и в этот раз белорусы не изменили себе, напомнив, что главное для них сегодня — это деньги: «Позитивные изменения в странах необходимо добиваться не через заигрывания с авторитарными властями и не через финансирование, которое укрепляет эти режимы, а через поддержку гражданского общества и независимых СМИ».

В отличие от представителей оппозиции, официальная делегация Белоруссии при всей бессмысленности происходившего в Риге все же может занести данную поездку себе в актив. Во-первых, белорусам удалось щелкнуть по носу европейцев, заставив их изменить итоговую декларацию. Во-вторых, Минск в очередной раз смог удостовериться в том, что сегодня Европа не планирует создавать особых препятствий во внутриполитической жизни страны, и в первую очередь во время президентских выборов. В-третьих, в Риге, наконец, был согласован вопрос о совместной с латвийской компанией WT OIL Terminal деятельности в области организации перевалки белорусских нефтепродуктов в Рижском свободном порту. И теперь у белорусов, с одной стороны, есть однозначное подтверждение тому, что за политическими обвинениями со стороны стран ЕС нет ничего, кроме пустого звука. С другой же — полная уверенность в правильности свой внешнеполитической доктрины, которую в Риге в очередной раз озвучил глава белорусской делегации В. Макей: не надо конфронтации, санкций и взаимных обвинений — давайте сотрудничать в экономике. И, похоже, в Брюсселе все же решили поступить именно так, как предлагают в Минске. По крайней мере на ближайшую перспективу.

В целом же, сегодня стало абсолютно очевидно, что Евросоюз начал формировать новую стратегию по отношению к своим ближайшим соседям. При этом ее разработка займет не один месяц, а может и год, так как в Брюсселе до сих пор не могут найти компромисс между собственными интересами и интересами Вашингтона, который в обозримом будущем вряд ли позволит ЕС решить наиболее острые вопросы с бывшими республиками СССР. В подобных условиях практически все нынешние участники ВП стали по-иному оценивать свои перспективы в данной программе, за исключением, пожалуй, только Украины, которая все еще пытается удержаться за иллюзии, закрепленные в массовом сознании на Майдане. Остальные же страны, по примеру Белоруссии, сегодня готовы встать на путь более прагматичных отношений, отказавшись от порядком надоевших всем сказок о счастливом будущем. Вероятно, именно это и предопределит незавидную судьбу некогда «перспективной» европейской инициативы под названием «Восточное партнерство».