Этнические предприниматели "поморского возрождения" в Архангельске утверждают, что Институт этнологии и антропологии РАН "внес поморов в новейшую карту народов Российской Федерации и указал районы их традиционного расселения". И в подтверждение этого псевдопоморы выставляют какую-то карту, при внимательном рассмотрении которой сразу же возникают недоумение и вопросы.

Карта эта снабжена следующей легендой: 1) "поморские говоры", 2) "другие севернорусские говоры", 3) "смешанное расселение русских с другими народами". Означенные данные в легенде свидетельствуют о смешении разных типов карт. С одной стороны, мы имеем дело с грубо сделанной диалектологической картой (пункты 1 и 2). В другом случае - с картой расселения (пункт 3).

При рассмотрении диалектологического принципа отметим множественное определение - "поморские говоры", т. е. речь, очевидно, идет о группе диалектов, названных "поморскими". Что касается понятия "другие севернорусские говоры", то естественным образом возникает вопрос, "поморские говоры" - это "севернорусские говоры" или нет? Как кажется, понятие "другие" определенно свидетельствует о том, что и "поморские говоры" это тоже "севернорусские говоры". Тогда понятия "севернорусские" и "поморские" логически должны выступать в качестве синонимов. Но это не очевидно.

При рассмотрении же локального принципа организации ("смешанное расселение русских") карты естественно возникает вопрос, а является ли территория "поморских говоров" местом расселения русских или нет. Естественно, что поморские активисты из Архангельска будут домысливать за создателей карты, что "поморы" на ней противопоставляются русским. Таким образом, двусмысленность, заложенная в организацию карты по двум принципам - диалектологическому и локальному, оставляет известный простор для спекуляций этнических сепаратистов.

Теперь рассмотрим предложенное создателями означенной карты ключевое понятие "поморские говоры". Великий русский диалектолог Владимир Иванович Даль (1801-1872) так определял ситуацию с диалектами в Архангелогородской губернии на середину XIX в.: "Губерния Архангельская. Говор очень схож с олонецким, кроме распева и скороговорки. Вообще всюду наречие новгородское, но по обширности губернии и разъединению жителей ее, в говоре есть маленько разность: кемские и кольские моряки, смолокуры вагане, шенкурские пахари, пустозерские рыбаки, оленные ижемцы, холмогорские скотоводы, онежские лесники - никогда взаимно не сходятся, и привычное ухо различит их говоры... Певучесть говора на западе Архангельской губернии уменьшается, она сильнее на Печоре, Мезени, Двине. Сильнее цокают по Мезени, менее в Пинеге и Холмогорах. Язык чище в уездах Архангельском, Холмогорском и Пинежском. В последнем есть малая примесь лопарских слов, как в Онежском чудских. В южной Мезени и Шенкурске зырянских, на севере Мезени самоедских. Самый нечистый говор по Печоре. В губернии этой довольно много малорусских слов" (см. предисловие к любому изданию "Толкового словаря живого великорусского языка").

Итак, по В.И.Далю, собственно диалектом поморов (поморским говором) можно назвать только "говор кемских и кольских моряков". Другие диалекты - нет. Диалекты, хотя и близкие, различались не только фонетически, но и лексически. Определенно, что шенкурские пахари и холмогорские скотоводы и др. абсолютно не были знакомы с лексикой морских промыслов диалекта поморов. И потом, все перечисленные В.И.Далем локальные группы, за исключением "кемских и кольских моряков", "поморами" сами себя никогда не определяли. Существование близких, но различающихся локальных диалектов и связанных с ними групп, - факт прекрасно известный как филологии, так и этнографии Русского Севера. Вот, что, в частности, пишет по этому поводу ведущий эксперт по поморской проблеме этнолог проф. Ю.П.Шабаев: "В лингвистическом плане не существовало единого поморского диалекта и исследователи выделяют целую группу поморских говоров в Архангельской губернии и северных частях Олонецкой и Вологодской. Эти говоры воспринимались как локальные варианты великорусского языка". [Шабаев Ю.П. Европейский Север России: конфликтный регион // // www.syktsu.ru/files/a1d8493a892fd1f0da3ea9e7fcb04e8a.doc. С. 15]

Таким образом, применяемое на рассматриваемой карте понятие "поморские говоры" - это научная филологическая абстракция для обозначения группы близких диалектов русского населения Севера. Считать территорию распространения "поморских говоров" местом обитания этноса "поморы", как это делают поморские активисты, является нелепостью. Для локализации настоящих исторических поморов нужно использовать не сомнительные новоделы, а карты, подготовленные этнографом Татьяной Бернштам [см. Бернштам Т.А. Поморы: Формирование группы и система хозяйства. Л., 1978]. Но Татьяна Александровна в 2006 г., незадолго до своей смерти, заявила: "Считаю выделение поморов в особый народ не только нецелесообразным, но и абсолютно ничем не обоснованным. Противные мнения расцениваю как ненаучные спекуляции, хотя бы и подписанные людьми с учеными степенями. Почему бы, следуя их логике, не объявить М.В.Ломоносова первым НЕРУССКИМ ученым России?" Не по этой ли причине научными материалами нашего ведущего ученого специалиста по поморской проблеме пренебрегают столь явно?

Одно очевидно: предъявленная поморскими этностроителями карта содержит явные признаки манипуляции. Ее цель - мобилизовать иррациональные установки и предрассудки. Вообще, трюк с картой - прием, часто используемый в этностроительстве. Он хорошо известен всем профессиональным этнологам.

Нетрудно предположить, что вслед за признанием архангелогородских этноторговцев "малым и коренным народом" нам будет предъявлена следующая карта, где на легенде "поморские говоры" будут заменены на "территорию традиционного проживания поморов". Впрочем, нынешние городские псевдопоморы в Архангельске и стоящие за ними норвежцы и без этого уже не раз обозначали свои претензии на все стратегически важные территории Архангельской и Мурманской областей Российской Федерации.