Эта переписка началась с недоразумения. В 1898 году Валерий Брюсов (1873−1924) предложил в «Русский архив» свою статью про Тютчева. Издатель и редактор Пётр Бартенев (1829−1912) принял ее, а вскоре предложил молодому поэту стать секретарем в журнале. Спустя год собственно и произошла накладка, заодно включившая в переписку третьего героя. Историк литературы, пушкинист Николай Лернер (1877−1934) прислал в «Архив» рецензию на пушкинский сборник, изданный Императорским Новороссийским университетом. В последний момент она была заменена Бартеневым на отзыв Брюсова. В итоге недоразумение рассеялось, а читатели получили «тройную» переписку (помимо брюсовской переписки с Бартеневым и Лернером также приводится переписка между последними), подготовленную и откомментированную ведущими отечественными специалистами по «Серебряному веку» Николаем Богомоловым (МГУ) и Александром Лавровым (Пушкинский дом ИРЛИ).

Публикуемые письма далеко выходят за рамки подмененной рецензии: помимо профессиональных тем и технических вопросов (архивные публикации Пушкина, Хомякова, московского почтового директора Александра Булгакова и т. д.), в них обсуждаются творческие планы, новинки культуры.

Бартенев благоволил к Брюсову: чтобы его статья о пушкинской «Гавриилиаде» получила шанс пройти цензуру, главный редактор позволил себе изменить название, о чём тотчас попросил прощения у автора, сообщив, между прочим, о возможной негативной реакции на сочинение Валерия Яковлевича ряда лиц: «граф Шереметев и мои племянники на меня рассердятся; ну и Бог с ними!». А Лернер, в свою очередь, позволял Брюсову править собственные статьи, не согласовывая изменения: «вашему чутью и вкусу я верю, спорить и прекословить не буду».

О новинках литературы больше речь шла в переписке секретаря «Архива» с тем же Лернером. Интересно, что автор «Трудов и дней Пушкина», который в принципе символизм принимал, в реальности ценил в нём чуть ли не одного Брюсова. В письме от 17 ноября 1903 года он писал последнему:

«Благодарю за сборники стихов Сологуба, Гиппиус, Мережковского и поэму Белого, которые я получил вчера. Вчера же и читал их. Что скажу? Впечатление крайне слабое и бледное; бедность формы и еще горшая бедность мысли; ни неожиданной рифмы, ни яркой краски, ни резкого взмаха, — как у вас, у этих господ и в помине нет».

И это не было лестью или расчетом со стороны Лернера (возможности печататься в «Весах» и издаваться в «Скорпионе»). В письме к другому пушкинисту Павлу Щеголеву он признавался, что не любит Гиппиус за отсутствие оригинальности, противопоставляя ей «своего любимца» Брюсова.

Думается, что приведенные письма дают дополнительные свидетельства, опровергающие образ Брюсова как эгоцентрика, играющего окружающими его людьми. Только вопрос: поверят ли им?