В погоне за полюсом: трагедия триумфа
Быстрее, выше, сильнее
На пороге нового, XX века, когда солнце, кажется, списано за ненадобностью электричеством, когда силу притяжения обнуляет дирижабль, когда расстояние отрицает радиоволна, возможности человека будто бы тоже приближаются к сверхчеловеческим. Мир стремительно трансформируется во времени и пространстве, и прежде немыслимые окраины планеты становятся ближе. Начало ХХ века — последняя волна поистине великих географических достижений и открытий, особое место среди них — покорение полюсов Земли, амбициозное научное стремление, помноженное на политический азарт.
Открыть Южный, чтобы вернуться на Северный
Вдохновленный английским путешественником Джоном Франклином, норвежец Руаль Амундсен, в 15 лет решив стать «крестоносцем полярных исследований» и «пострадать за свое дело», мечтал связать всю свою жизнь с Севером.
«Достойная задача — продолжать национальную традицию наших предков, исследователей Норвежского моря и Ледовитого океана, — будет выполнена!» — ликовала норвежская общественность в ноябре 1908 года. Вернувшийся недавно на родину уже знаменитый 36-летний полярник, национальная гордость молодого независимого королевства, Руаль Амундсен на заседании Норвежского географического общества представил детальный план семилетнего дрейфа во льдах Северного Ледовитого океана. Амундсен уже прославил свое имя, первым пройдя Северо-Западным проходом, теперь же, заручившись поддержкой великого Фритьофа Нансена, он намерен на его же «Фраме» продрейфовать со льдами океана через Северный полюс. При этом подчеркивалось: экспедиция будет иметь огромное научное значение. Предприятие еще на уровне идеи возымело успех. Поддержали все: ученые, промышленники, правительство, впервые Амундсен мог особо не беспокоиться за финансовую сторону дела.
7 июня 1910 года «Фрам» в соответствии с маршрутом вышел из Кристиании — нынешнего Осло — и направился к мысу Горн, чтобы, обогнув Африку и Евразию, пройти через Берингов пролив, подхватить необходимое течение и выйти в Северный Ледовитый океан. Только на подходе к Африке, во время единственной стоянки на Мадейре 20 членов экипажа и почти сотня собак узнают: да, они будут покорять полюс. Но другой!
Как бы ни рассказывал Амундсен о научном значении его плавания, весь план рухнул в одночасье, за полгода до отплытия, когда мир облетела новость, что американец Роберт Пири достиг Северного полюса. Амундсен в беседах с близкими не скрывает: смысл его экспедиции утрачен, и возвращаться в Арктику он намерен, только совершив достижение, не уступающее рекорду Пири.
Амундсена не существует
Северный полюс сдан, но за Южный еще можно побороться. Параллельно с приготовлениями Амундсена экспедицию целенаправленно к Южному полюсу готовила Великобритания. Ее возглавлял морской офицер, уже снискавший славу полярного исследователя, Роберт Скотт. В 1901—1904 годах, поддерживаемый Королевским географическим обществом и лично президентом Клементсом Маркемом, Скотт руководил второй Национальной британской антарктической экспедицией, известной также как «Дискавери» (по названию корабля).
Вдохновленные достижением Пири, осознававшие всю «политическую» ответственность момента, на этот раз англичане ставили себе целью не только провести научные исследования, но и, используя опыт соотечественника Эрнеста Шеклтона, который уже приближался к полюсу, водрузить британский флаг на 90-й параллели южной широты.
Покидая Мадейру, Амундсен знал об амбициях и планах британцев, в связи с чем посчитал необходимым отправить Скотту в Новую Зеландию телеграмму с известием о том, что команда «Фрама» примет участие в этом состязании. Принимая решение сменить направление, обычно быстрый и решительный Амундсен тщательно взвешивал каждый плюс и минус. Что касается обманутых кредиторов, то тут он ставил на карту все и был спокоен — вернуться триумфатором, тогда о гневе не будет и речи, или же не вернуться вовсе. Однако что касается планов других экспедиций — британской и японской — Амундсен решил для себя: последняя не претендовала на полюс, а маршрут Скотта продуман, организован и, самое главное, отличается от норвежского, поэтому его решение никак не противоречит законам так называемой исследовательской этики.
Планы Амундсена не обрадовали Скотта, но, узнав о них, он принял единственно верное решение — поступать так, как будто Амундсена не существует. «Мой план был бы расстроен, если бы я пустился вперегонку с ним, — объяснял себе и товарищам Скотт всю экспедицию, — к тому же мы, как будто, не затем и пришли сюда! Боюсь только, что из-за этого наша экспедиция много потеряет в глазах публики, но к этому нужно быть готовым. Как-никак ведь важно то, что будет сделано, а не людская хвала!»
Выпьем за собак!
Достигнув Антарктиды, две экспедиции начали приготовления к походу. Лагерь Скотта был разбит в западной части материка. Амундсен еще во время подготовки решил, что команда остановится у Ледяного барьера — гигантского неподвижного ледника, спускающегося с гор к морю — в Китовой бухте. Во-первых, это ближе к полюсу, во-вторых, в силу особенностей Антарктиды на побережье погода должна быть менее суровой, чем на материке.
Каждую из экспедиций отличала своя, концептуально иная организация. У Амундсена было сравнительно немного людей, но много собак. Именно на них делал ставку полярник. Путем личных наблюдений он выяснил, что это лучшее животное для полярных работ. Это и оптимальное средство передвижения, это и еда. Амундсен просчитал их количество, необходимое для достижения полюса и возвращения в лагерь. Было точно рассчитано, когда какая собака должна будет погибнуть, став пропитанием для людей и своих сородичей. Вопрос с продовольствием упрощался, к тому же прежде отряд на пути к полюсу устроил несколько складов с продовольствием и всем необходимым.
Стратегия Скотта отличалась в корне. Во-первых, он решил опробовать ноу-хау того времени — моторные сани. Идея свежая и в духе времени, однако первые, еще далеко не совершенные мотосани к чему к чему, но к экстремальным условиям Антарктиды были не приспособлены вовсе. Во-вторых, если Амундсен делал ставку на собак, но Скотт привез с собой … лошадей. Шотландские пони чувствовали себя не так плохо, как может показаться на первый взгляд, однако с учетом климата и рельефа местности они существенно уступали ловким, подвижным собакам. Когда еще на стадии подготовки корабль Скотта «Терра Нова» зашел в Китовую бухту, Амундсен предложил сопернику половину своих животных, однако тот отказался. Провиант для себя и животных англичане решили взять с собой.
Таким образом, когда Скотт 1 ноября — почти на 10 дней позже Амундсена — выдвинулся в путь, с ним было пятнадцать человек, двое моторных саней, две из пяти собачьих упряжек и десять пони. «Продвижение экспедиции напоминало пеструю речную флотилию из разнокалиберных судов весьма различной скорости», — будут впоследствии иронизировать историки.
Триумф трагедии, трагедия триумфа
Путь к мечте зачастую более приятен и важен, чем достижение самой мечты. 14 декабря 1911 года пять норвежцев — Руаль Амундсен, Олаф Бьоланд, Хельмер Хансен, Сверре Хассель и Оскар Вистинг — достигли Южного полюса, установив на нем флаг Норвегии. Они изучили место в радиусе 10 км, провели магнитные и метеоисследования, разбили палатку, в которой оставили письмо англичанам с просьбой сообщить об их достижении прежде всего королю Норвегии, если те погибнут на обратном пути.
Послание отряд Скотта обнаружит через месяц. «Норвежцы нас опередили — первыми достигли полюса. Ужасное разочарование, и мне больно за моих верных товарищей. Много чего мы передумали и обо многом переговорили. Завтра надо идти дальше, к полюсу, а затем спешить домой, со всевозможной скоростью. Конец всем нашим мечтам; печальное будет возвращение», — писал, только завидев вдалеке норвежский флаг, Скотт. Он прилежно описывал каждый отрезок своей экспедиции вплоть до 29 марта 1912 года. Эти записи прочтут спустя восемь месяцев члены поисковой экспедиции, которые обнаружат в палатке на полпути к лагерю четыре трупа (пятый, Лоуренс Отс, отморозивший ноги, вышел однажды из палатки и больше не вернулся), а также десятки килограммов образцов пород. В дневнике руководитель экспедиции сообщает о чрезвычайно неблагоприятной погоде, об истощении отряда — еды не хватило; сквозь каждую запись — моральная подавленность и бессилие, но смерть отряд принял достойно.
«Скотт и его спутники погибли при возвращении с полюса вовсе не вследствие огорчения, вызванного тем, что мы опередили их, а потому что неминуемо должны были погибнуть от голода из-за недостаточного снабжения пищевыми припасами, — позже настаивал прагматичный — нет, опытный — Руаль Амундсен. — Разница между обеими экспедициями состояла как раз в преимуществе собак над средствами передвижения другой экспедиции».
Над собаками Амундсена еще долгое время подшучивали, предлагая, например, на торжественном приеме в Королевском географическом обществе поднимать бокалы в их честь. «…Я пожертвовал бы многим, даже славой, чтобы вернуть их [отряд Скотта] к жизни… Мой триумф в Антарктиде омрачен мыслью о трагедии, — признавался потом Амундсен. — Она преследует меня».
Не радовался триумфу норвежца и мир. Руаль Амундсен успел пройти по арктическому Северо-восточному проходу (Северному морскому пути), испытать возможности авиации при выполнении полярных исследований. Он стал первым, кто побывал на двух полюсах Земли. Погиб Амундсен в Арктике в 1928 году, отправившись спасать тех участников экспедиции Умерто Нобиле, кто остался в живых после крушения дирижабля «Италия».
Спустя 105 лет после покорения Южного полюса в исторической литературе, трудах биографов, публицистике и прессе до сих пор встречаются разные точки зрения, кем же вышли из этой гонки норвежец и англичанин, кто оказался героем, кто злодеем. Тщеславный спортсмен-авантюрист, ставивший на кон жизни людей, бросивший вызов британскому джентльмену. Или же посредственный некомпетентный лидер, дискредитировавший собственной смертью достижение последнего Колумба — Руаля Амундсена.
«Подвиги, совершенные в полярных странах, должны рассматриваться в свете предшествующей жизни исследователя», — был уверен норвежец. Полярные исследования тесно связаны с нравственностью, а характер человека может лучше доказывать истинность его свершений, нежели километры или градусы широты, считал он. Истинность своих свершений Амундсен доказал жизнью, Скотт — смертью. С такой точки зрения в погоне за Южным полюсом никто не пришел проигравшим.