«Дьявол кроется в деталях»: российские банки о регулировании экосистем

Профессиональные участники финансового рынка продолжают обсуждать предложенные Центробанком механизмы регулирования банковских экосистем, представленные в докладе регулятора под названием «Регулирование рисков участия банков в экосистемах и вложений в иммобилизованные активы». Свой доклад Банк России опубликовал 23 июня и предложил участникам рынка обсудить несколько механизмов регулирования участия банков в экосистемах. Один из вариантов предполагает разделение банковской и нефинансовой деятельности. Два других варианта приведут к необходимости увеличения резервов банков как в случае введения максимального коэффициента риска (1250%) для небанковских активов, так и в случае вычета из капитала банка всех новых вложений в такие активы. И вот на страницах СМИ уже появилась долгожданная оценка инициатив ЦБ РФ одного из главных строителей экосистем — Сбербанка. Как пишет РБК со ссылкой на заявление первого зампреда Сбера Льва Хасиса, введение новых требований по капиталу и раскрытия отчетности для банков, строящих собственные экосистемы, если бы оно происходило сейчас, привело бы к снижению регулятивного капитала всех российских банков на 2,7 трлн руб, что составляет примерно 20−21% от всего капитала российской банковской системы.

Напомним, что для внедрения в нормативные акты Банка России предлагаемых регулятором мер, как следует из доклада, потребуется до двух лет. При этом для распределения регуляторной нагрузки требования могут вводиться поэтапно в течение еще трех-пяти лет. По мнению Хасиса, как пишет издание Lenta.ru, предлагаемый пятилетний переходный период будет недостаточным для многих банков для адаптации к регулированию. В частности, по его словам, регулирование не должно ставить под риск реализацию стратегии Сбербанка, утвержденной правительством и поддержанной акционерами и инвесторами. Следовательно, отступление от курса стратегии может повлиять на привлекательность акций — их стоимость. Первый зампред банка считает разумной и правильной цель регулирования в теории. Но к практической части реализации предложений регулятора есть вопросы: по мнению Хасиса, «дьявол кроется в деталях», тем не менее возможность улучшить и доработать какие-то предложения есть. В частности, вопрос вызывает предлагаемый риск-лимит — 30 процентов риск-взвешенных активов от капитала. Для большого количества банков, по мнению Хасиса, этот лимит является излишне агрессивным: в реальности с учетом тех лимитов, а самое главное — коэффициентов, у большого количества банков в этот лимит даже не уложатся их потребности в поддержании основной банковской деятельности, то есть для банков дешевле будет эти вложения на 100 процентов зарезервировать, чем оставлять их в таком виде, как они есть. Более того, в Сбербанке считают, что смешивать и проблемные активы, и основные средства, и экосистему, не стоит: основные средства во многих случаях не есть иммобилизация, они являются реальными активами, обеспечивающими получение дохода от банковской деятельности, они нужны для обслуживания клиентов, тогда как для проблемных активов существует традиционное регулирование, а вложения в технологии можно ограничивать коэффициентами к нормативу достаточности капитала.

Между тем, по заверению топ-менеджера Сбербанка, в принципе существующих нормативов банку хватит для того, чтобы справится с введением риск-лимита на вложения в экосистему, но нормативы других банков могут оказаться под ударом. Другой крупнейший российский госбанк с экосистемой тоже готов направить свои замечания регулятору рынка. Член правления госбанка Дмитрий Пьянов заявил журналистам, что некоторые идеи ЦБ «наиболее жестко» бьют по группе ВТБ. Как сообщало РБК, в ВТБ также не согласны с перечнем иммобилизованных активов, установленных ЦБ, и также считают, что смешивать их в одной «корзине», в частности, основные средства и залоги, полученные по плохим кредитам, несправедливо. По словам Пьянова, основные средства по определению используются в основной деятельности банка, то есть это те средства производства, с которыми банки осуществляют свои банковские услуги. Более того, как подчеркнул топ-менеджер ВТБ, собственные средства банка прирастают в основном за счет инвестиций в технологии.

Стоит заметить или обратить внимание на еще одну деталь, которую банки, изучая доклад ЦБ РФ, не поднимают. Во всяком случае, пока. Суть регулирования экосистем регулятор сводит к тому, что необходимо четко отслеживать финансовую устойчивость банков и их развитие по своему прямому предназначению, что совершенно справедливо. Собственно, ЦБ и отмечает, что, чем выше у банков с экосистемами доля иммобилизованных активов (вложения в недвижимость или землю, доли в непрофильных компаниях или покупка непрофильных активов, а также залоги по непогашенным кредитам) относительно капитала, тем меньше банк может направить собственных средств на более «продуктивные» направления. Как известно, основным функционалом банков, является кредитование. И вот здесь вопрос: если давление на капитал банков с введением предлагаемых мер вырастет, то разве банки смогут предложить доступное кредитование? Вероятно, банкам придется избавляться от активов, конечно, неэффективных активов. Но снова возникает вопрос, а эффективные активы экосистемы, которые, в свою очередь, не являются банковскими, позволят «играть» с сугубо банковским инструментом — кредитами?