Project Syndicate: У человечества должна быть альтернатива капитализму

После краха фондового рынка в 1929 году и начала Великой депрессии, почти все пришли к выводу, что капитализм крайне нестабилен, ненадёжен и подвержен стагнации. Однако позднее отношение к капитализму изменилось, поскольку его возрождение в послевоенный период, и особенно стремление к финансовой глобализации после окончания «холодной войны», вернуло веру в способность саморегулирования рынков, пишет Янис Варуфакис в статье для издания Project Syndicate.

Читайте также: Atlantic Council: Франция знает, как решить проблемы НАТО

Сегодня, спустя десятилетие после мирового финансового кризиса 2008 года, вера в способность саморегулирования рынков вновь улетучилась, поскольку естественная склонность капитализма к стагнации вновь дала о себе знать. Укрепление расистских партий, фрагментация политического центра и усиление геополитической напряжённости — это явные признаки тлетворного влияния капитализма.

Сторонники рыночной экономики продолжают говорить о магической реальной процентной ставке (за вычетом инфляционной ставки). Это всё равно, что одновременно пытаться подстрелить двух разных птиц, летящих в разных направлениях. Во-первых, необходимо сбалансировать спрос работодателей на наёмный труд с имеющимся предложением на рынке труда. Во-вторых, необходимо сбалансировать уровень сбережений с уровнем инвестиций. Если реальная процентная ставка не позволяет уравновесить рынок труда, мы получаем безработицу, нестабильность и бедность. Если не удаётся довести уровень инвестиций до уровня сбережений, начинается дефляция, которая приводит к ещё большему сокращению инвестиций.

Нужно очень постараться, чтобы поверить в существование такой реальной процентной ставки, которая позволила бы одновременно сбалансировать показатели в сфере инвестиций и на рынке труда. Почему сторонники рыночной экономики продолжают верить в то, что существует единая реальная процентная ставка (скажем, 2%), которая вдохновила бы инвесторов вкладывать все имеющиеся у них сбережения в эффективные проекты, а работодателей — брать на работу всех, кто желает работать за установленную заработную плату?

Вера в способность капиталистической экономики сгенерировать идеальную реальную процентную ставку проистекает из общеизвестного утверждения. Американский экономист Милтон Фридман любил говорить, что если товар не является дефицитным, то в нём нет ценности, следовательно, его цена должна равняться нулю. Таким образом, если цена товара не равна нулю, должен быть определённый дефицит этого товара, поэтому должна существовать цена, по которой ни одна единица этого товара не останется непроданной. Точно также на рынке труда. Если заработная плата не равна нулю, все те, кто готов работать за эту заработную плату, найдут себе работу.

Если использовать аналогичную логику к сбережениям, то, поскольку деньги могут пойти на производство машин, которые будут производить ценные гаджеты, всегда должна существовать такая процентная ставка, при которой будет выгодно тратить все свои сбережения на создание таких машин. По мнению Фридмана, реальная процентная ставка может достигнуть такого магического уровня, который одновременно позволит устранить безработицу и избыточные сбережения.

Если бы в реальности всё было бы именно так, то капитализм никогда бы не стагнировал, конечно, если бы само государство или какой-нибудь профсоюз не решили вмешаться в механизм капиталистической экономики. Конечно, в реальности всё происходит иначе. Во-первых, не существует такой магической реальной процентной ставки. Во-вторых, даже если бы она существовала, нет такого механизма, который позволил бы воплотить всё это в жизни. И, в-третьих, капитализм имеет естественную тенденцию к захвату рынков.

Нынешняя ситуация в ЕС наглядно демонстрирует отсутствие волшебной реальной процентной ставки. Финансовые сбережения ЕС достигли $3,4 трлн, которые никто не хочет инвестировать в проекты, несмотря на то, что процентная ставка по депозитам Европейского центрального банка составляет — 0,4%. Между тем положительное сальдо счета текущих операций Европейского союза в 2018 году составило гигантские $450 млрд. Для того чтобы ослабить обменный курс евро и устранить профицит счёта текущих операций, а также ликвидировать избыточные сбережения, процентная ставка ЕЦБ должна упасть по крайней мере до — 5%, что в мгновение ока приведёт к краху европейских банков и пенсионных фондов.

На естественную склонность капитализма к стагнации также указывает неспособность адаптации денежных рынков к меняющимся условиям. Говорят, что все цены магическим образом саморегулируются. В реальности всё совсем по-другому. Когда инвесторы узнают о том, что Федеральная резервная система или ЕЦБ планируют отказаться от своего прежнего намерения повысить процентные ставки, то они начинают беспокоиться о том, что подобное решение может свидетельствовать о мрачных прогнозах в отношении общего спроса. Таким образом, вместо того, чтобы наращивать инвестиции, они начинают их сокращать. Никто ничего не инвестирует, начинается слияние крупных компаний, которые наращивают свою способность устанавливать цены, сокращать заработную плату и тратить свои деньги на скупку акции их же собственных компаний. Это приводит к росту избыточных сбережений, снижению совокупного спроса на товары и рабочую силу.

Читайте также: Syndication Bureau: Эр-Рияд готовится к обострению отношений с Тегераном?

Примечательно, что в момент, когда догмы сторонников рыночной экономики терпят крах под давлением реальности, они начинают говорить о «естественных» процессах. В 1970-х годах они предсказывали, что безработица исчезнет, когда удастся снизить инфляцию. В 1980-х, когда уровень безработицы по-прежнему оставался высоким, несмотря на низкую инфляцию, они стали говорить, что безработица — это вполне «естественное» явление.

Сегодня сторонники рыночной экономики, пытаясь объяснить отсутствие роста инфляции, несмотря на рост заработной платы и низкий уровень безработицы, вновь дошли до заявлений о том, что нынешний уровень инфляции является вполне «естественным». Можно прийти к выводу, что единственное, с чем они имеют дело, так это с самыми естественными явлениями самой естественной из всех возможных экономических систем.

Однако самой естественной чертой капитализма остаётся стагнация. Конечно, стагнацию можно преодолеть с помощью экономических стимулов. Однако в условиях отсутствия активной финансовой деятельности и паралича политической системы мир никогда ещё так сильно не нуждался в посткапиталистической модели, как сейчас. Возможно, нынешний процесс автоматизации подтолкнет мир к выработке новой модели.