Может ли экономика России расти по 7–8% в год?
Неолиберальные правительства 1990-х годов все время снижали уровень монетизации российской экономики и довели его (М2) перед дефолтом до 12,5% от ВВП, что породило хаос в экономике. Массовые неплатежи, задержки зарплат, бартер, использование иностранных валют внутри страны и всякого рода денежных суррогатов (векселей), которыми естественным образом экономика пыталась заменить отсутствующие рубли.
Даже перед дефолтом с 1 января по 1 сентября 1998 г. правительство и ЦБ, возглавляемые неолибералами, уменьшили денежную массу еще на 8,2%. На фоне падения цен на нефть подобная неолиберальная политика неизбежно привела к дефолту 1998 года, так как наши неолибералы забыли заветы отца монетаризма Милтона Фридмана, который сравнивал денежную массу с маслом в механизме зубчатых передач, если масла не хватает в механизме зубчатых передач, то механизм начинает плохо работать и затормаживается.
Нужно ли печатать деньги?
Правительство Примакова-Маслюкова-Геращенко просуществовало всего 8 месяцев, но оно смогло переломить тренд падения российской экономики на ее рост, для чего необходимо было насытить внутренний рынок деньгами и навести там элементарный порядок.
В связи с тем, что золотовалютные запасы РФ были на нуле, мировые цены на нефть упали ниже 10$ за баррель, а МВФ не давало левоконсервативному правительству РФ кредитов, Банку России не оставалось ничего другого, кроме как печатать деньги, увеличивая уровень монетизации российской экономики. Хотя правительство и ушло в отставку через 8 месяцев, В.В. Геращенко возглавлял Банк России еще 2,5 года, продолжая печатать рубли для российской экономики.
На 1 сентября 1998 года (сразу после дефолта) основной денежный агрегат М2, по данным годовых отчетов ЦБ РФ, равнялся 345,6 млрд рублей. С сентября 1998 года пришедшее на смену либералам правительство Примакова-Геращенко начало «печатать деньги», и на 1 января 2000 года денежная масса выросла до 704,7 млрд рублей, то есть за 1 год и 4 месяца она выросла более чем в 2 раза, что привело к росту ВВП на 6,4%.
И пока ЦБ возглавлял В.В. Геращенко, он продолжал «печатать деньги»: за 2000 год М2 вырос еще на 62,4%, достигнув 1144,3 млрд рублей, а прирост ВВП в 2000 году достиг рекордных 10%. Таким образом, менее чем за 2,5 года денежная масса выросла в 3,3 раза, при этом инфляция уменьшилась в 5 раз. Своей политикой В.В. Геращенко полностью опроверг главный догмат неолибералов, что печатанье денег неизбежно приводит к инфляции.
В российской прессе часто можно встретить статьи С. Блинова, который убедительно с цифрами и фактами доказывает тесную корреляцию между количеством денег в экономике и ростом ВВП. По его мнению, когда реальная денежная масса (М2 минус инфляция) снижается, мы получаем падение ВВП; когда реальная денежная масса растет менее чем на 20% в год, мы получаем стагнацию в экономике; и только когда она повышается более чем на 20%, экономика растет.
В настоящее время денежная масса растет на 8%, и в результате мы имеем стагнацию. Эту закономерность С. Блинов подтверждает многочисленными данными российской статистики, расчетами, таблицами и графиками, показывающими высокую степень корреляции этих показателей.
Но тут возникает проблема: как насыщать экономику деньгами, чтобы это не привело к обесценению национальной валюты и росту инфляции. Можно «разбрасывать деньги с вертолета», как призывал бывший руководитель ФРС Бен-Бернанке, или как это делали два последних десятилетия в СССР, что приведет к дисбалансу в экономике и к финансовому краху. Но можно насыщать деньгами экономику через государственные программы развития и прямые инвестиции в основной капитал, что не приводит к росту инфляции.
Особенно эффективно это делать на понижательной волне Кондратьевского цикла, когда формируется новый технологический уклад (ТУ) и начинается рост экономики. Тогда растущая экономика поглощает всю массу денег, которая направляется на формирование нового ТУ без роста инфляции. Как раз сейчас мир переживает период формирования нового VI ТУ.
Почему СССР проспал формирование Пятого технологического уклада?
В начале 1960-х гг. директор Института Кибернетики академик В.М. Глушков стал инициатором и главным идеологом разработки и создания Общегосударственной автоматизированной системы учёта и обработки информации (ОГАС), предназначенной для автоматизированного управления всей экономикой СССР. Для этого академик В.М. Глушков разработал теорию управления распределёнными базами данных и предложил свои идеи первому заместителю председателя Совета министров А.Н. Косыгину в ноябре 1962 года, который поддержал идеи академика В.М. Глушкова.
Против проекта создания ОГАС резко возражал начальник ЦСУ В.Н. Старовский, а начиная с 1964 года против В.М. Глушкова стали открыто выступать ученые-экономисты Либерман, Белкин, Бирман и другие, многие из которых потом уехали в США и Израиль. Глушков не скрывал от Косыгина, что его проект сложнее космической и атомной программ вместе взятых и организационно гораздо труднее, так как затрагивает все и всех: и промышленность, и торговлю, планирующие органы, и сферу управления, и т.д.
Стоимость проекта ориентировочно оценивалась в 20 миллиардов рублей, но это все были инвестиции в основной капитал, в формирование V ТУ, которые неизбежно привели бы к формированию новой отрасли народного хозяйства, связанного с микроэлектроникой, компьютерной техникой и т.д. Рабочая схема реализации проекта предусматривала, что вложенные в начале пятилетки первые 5 миллиардов рублей в конце пятилетки дадут отдачу более 5 миллиардов, поскольку была предусмотрена самоокупаемость затрат на программу. Всего же за 3 пятилетки реализация программы принесла бы в бюджет не менее 100 миллиардов рублей, а главное, позволила бы сформировать V ТУ раньше американцев.
Но Либерман и Ко. убедили А.Н. Косыгина в том, что их экономическая реформа вообще ничего не будет стоить (хотя бесплатный сыр бывает только в мышеловке) и даст в результате больше. Поэтому команду В.М. Глушкова отставили в сторону, им было приказано временно прекратить пропаганду ОГАС и заняться системами нижнего уровня. Американцы же сделали эскизный проект информационной сети (точнее, нескольких сетей) в 1966 году, то есть на два-три года позже В.М. Глушкова.
Но, в отличие от нас, они не спорили, а делали, и на 1969 год у них был запланирован пуск сети АРПАНЕТ, а затем СЕЙБАРПАНЕТ и др., объединяющих ЭВМ, установленных в различных городах США, которые и привели к созданию Интернета. Но Интернет мог родиться и в СССР, если бы советское руководство не польстилось «бесплатным сыром». Так неверный выбор экономической политики руководством СССР привел, в конце концов, к проигрышу экономического соревнования с Америкой, краху советской экономики и развалу СССР.
Между ростом ВВП и долей в ВВП прямых инвестиций в основной капитал существует высокая степень корреляции. Если эта доля менее 15% ВВП, то это только возмещение выбывающего основного капитала, реального роста там нет и в помине, а есть стагнация экономики. Доля в 20% — дает при прочих равных условиях рост ВВП на 2−3% в год.
Сейчас в РФ доля прямых инвестиций в основной капитал составляет примерно 17%, в результате мы имеем 1,6% роста ВВП. Доля в 25% — цель, достичь которую поставил президент В.В. Путин, обеспечивает рост ВВП порядка 4−5%,
В настоящее время ежегодные инвестиции в основной капитал в Китае составляют $10 трлн в год, в США — $3,9 трлн в год,
Если мы хотим получить рост экономики в 7−8%, то государство должно инвестировать в основной капитал не менее 15−20% от ВВП ежегодно, а это 20 трлн рублей или $300 млрд. Неолибералы же на всех углах кричат, что нужно вытеснять государство из экономики. Таким образом, чтобы российская экономика росла высокими темпами, нужно делать все прямо противоположное тому, к чему призывают неолибералы типа А. Кудрина, А. Силуанова, Д. Орешкина, Э. Набиуллиной и иже с ними.
Национальные проекты — это имитация бурной деятельности
В очередных майских указах 2018 года президент РФ поставил перед правительством новые цели и задачи, достичь которые нужно к 2024 году. Для этого неолиберальное правительство РФ разработало национальные проекты по 12 направлениям социально-экономического развития. Суммарно на все эти проекты в период до 2024 года предполагается затратить примерно 24 триллиона рублей, а накопленный ВВП нашей страны за этот период составит примерно 750 триллионов рублей.
Таким образом, дополнительные инвестиции в основной капитал за счет реализации национальных проектов составят всего 3,2% в год, а с учетом нынешних 17%, инвестиции в основной капитал в сумме составят 20%, что даст рост ВВП менее 3% годовых — ниже среднемирового уровня.
Становым хребтом нового VI ТУ является цифровая экономика. «В нашей стране цифровая программа является национальной моделью, она предусматривает создание всех компонентов экосистемы для роста цифровой экономики, — считает премьер-министр Д. Медведев. — Финансирование программы, если говорить о деньгах — потому что с этого все начинают — мы запланировали. На ближайшие пять лет это порядка 1 трлн 800 млрд рублей, грубо говоря, в районе $30 млрд»,
Если же мы внимательнее присмотримся к нацпроекту «Цифровая экономика», то увидим старую, так любимую бюрократией, терминологию: увеличить, использовать, обеспечить, внедрить, преобразовать и т.д. без всякой конкретики. Но вот, к примеру, вопрос: А какую роль играют суперкомпьютеры для формирования цифровой экономики будущего? По мнению специалистов, определяющую — невозможно развивать цифровую экономику XXI века без разработки и создания самых современных суперкомпьютеров, способных решать сложнейшие математические задачи. Без создания современных суперкомпьютеров разговоры о «цифровой экономике» — это пустопорожняя болтовня.
А что у нас с суперкомпьютерами? Этой проблемой заинтересовался В.Т. Третьяков в своей передаче «Что делать?» на канале «Культура», и там были приведены очень интересные данные. В число 500 самых мощных и современных компьютеров мира входят 167 американских и 160 китайских суперкомпьютеров и … всего 3 российских. Причем еще в 2013 году российских было 9 суперкомпьютеров, а китайцы свою долю в 500 самых мощных суперкомпьютеров мира увеличили с 13% до 30% всего за один год. Вот что значит подлинно национальные проекты, а не имитация бурной деятельности, которой занимаются наши неолибералы.
Поставьте задачу создания самых современных суперкомпьютеров и доведение доли российских, к примеру, до 100 среди 500 крупнейших в качестве национального проекта, и эта программа приведет к созданию целой новой передовой отрасли российской экономики, в том числе потребует создания современной индустрии компонентной базы для суперкомпьютеров. Отрасль создаст десятки, если не сотни тысяч рабочих мест для высококвалифицированных кадров — математиков, программистов, электронщиков и т.д., чтобы они не искали приложения своим знаниям за рубежом.
Но такой проект будет стоить не менее $100 млрд, которые должно вложить государство, и при этом оно не должно ждать быстрой окупаемости проекта. Зато этот проект создаст необходимые условия для резкого увеличения производительности труда в РФ и поможет реализовать мечту академика В.М. Глушкова о создании ОГАС на новой материальной основе.
А создание ОГАС позволит сформировать объективную картину развития российской экономики, выявить ее слабые места и своевременно реагировать на возникающие дисбалансы. Это то звено, как говорил В.И. Ленин, за которое можно вытянуть всю цепочку российской экономики из болота, в которое ее загнали наши неолибералы.
Еще один нацпроект, на который хотелось бы обратить внимание — это «Магистральная инфраструктура». В нем много написано правильных вещей, но нет одного глобального проекта, который позволил ей перейти на качественно новый уровень. В 2008 году президент Южной Кореи Ли Мён Бак приехал в РФ с предложением построить сверхскоростную железнодорожную магистраль Пусан-Роттердам, которая позволила бы перевозить грузы с Дальнего Востока не за несколько недель или месяцы, а за считанные дни.
Но такая магистраль составила бы серьезную конкуренцию морским перевозкам, которые контролируют США с помощью своих авианосных групп. А наши неолибералы даже в мыслях не могут допустить хоть как-то ущемить интересы США. И, естественно, что этот проект был спущен в России на тормозах.
Этим проектом у нас заинтересовалась команда бывшего замминистра экономического развития Ивана Старикова и стала всячески его пропагандировать. Они просчитали, что такой проект обойдется примерно в $250 млрд, он пройдет через 23 региона РФ и даст мощнейший толчок для развития этих регионов, принеся в эти регионы дополнительные доходы. 10 лет бьется Иван Стариков о стену наших чиновников, а воз и ныне там. В правительстве предлагают реконструировать Транссиб, но Транссиб — это магистраль XIX века, а мы живем в XXI веке, давайте тогда займемся реконструкцией паровозов.
Правительство заявляет, что не понятно со сроками окупаемости этого проекта и так далее. Но если бы Александр III был обеспокоен сроками окупаемости Транссиба, то Транссиб не был бы построен и до сих пор. Этот типично торгашеский подход превалирует в нашем правительстве. Они просто не понимают, что можно получать не только прямую отдачу от инвестиций, как это делают финансовые спекулянты, но и получать мультипликативный эффект от крупных инвестиций, который будет создавать необходимые условия для развития всей экономики РФ.
И хотя проект Ивана Старикова поддерживает и Институт экономики РАН, и академик А.Д. Некипелов, и другие известные ученые, он все равно находится в стадии замерзания. В этот проект могли вложиться равными долями по $50 млрд Япония, Южная Корея, Китай, Россия и ЕС, а выгоду получили бы все и в первую очередь Россия.
Где будут жить россияне?
Национальный проект под № 3 «Жилье и городская среда» хотелось бы также рассмотреть в данной статье. В своем указе президент В.В. Путин ставит задачу «улучшения жилищных условий не менее 5 млн семей ежегодно», и это достойная цель, если учесть, что треть нашего жилищного фонда находится в аварийном или обветшалом состоянии. Но если строить в год по 5 млн новых квартир, то необходимо ежегодно строить не менее 200 млн квадратных метров жилья. В этом же указе президент ставит иную цель: «увеличение объема жилищного строительства не менее чем до 120 млн квадратных метров в год», это менее 3 млн квартир. С другой стороны, в состоянии ли наша строительная индустрия выйти даже на объем в 120 млн квадратных метров жилья, если рекордный показатель в 85,35 млн кв. метров жилья был достигнут в 2015 году, а затем только снижался?
Еще одну цель ставит президент РФ в своем указе: «Обеспечение доступным жильем семей со средним достатком, в том числе создание возможностей для приобретения (строительства) ими жилья с использованием ипотечного кредита, ставка по которому должна быть менее 8 процентов». Я уже не говорю, что «ставка в 8%» — это неподъемная ставка для абсолютного большинства россиян, такое «ипотечное кредитование» доступно не более чем 20% населения страны. А как быть с остальными 80% населения РФ? Им как улучшать свои жилищные условия? Ипотечное кредитование им недоступно, что будет с долевым строительством непонятно, к тому же оно все время оборачивается обманутыми вкладчиками. Как улучшить их жилищные условия?
К сожалению неолибералы, взяв пример со США, где 74% жилья находится в частной собственности, сделали ставку только на одну форму улучшения жилищных условий — это ипотека. А в Европе широко используется аренда жилья, в Голландии и Германии две трети жилищного фонда — это арендное жилье. И основная масса его — это социальная аренда, когда муниципалитеты строят целые кварталы в городах и поселки вокруг городов за счет своих или кредитных средств, а потом сдают это жилье в аренду, привлекая новых жителей (налогоплательщиков) в свои муниципалитеты. Я сам бывал в таких поселках в Германии и видел, как они организованы, там стоят полностью меблированные квартиры, готовые принять жильцов.
Если в России создать за счет «лишних» нефтегазовых доходов специальный Фонд муниципального строительства социального жилья и через него профинансировать строительство в городах и населенных пунктах десятков миллионов квадратных метров нового жилья, сдавая его в аренду всем желающим, то, во-первых, мы сможем достаточно быстро решить жилищную проблему в стране, а во-вторых, максимально развить строительный комплекс страны и загрузить индустрию производства строительных материалов, мебельную промышленность и так далее.
В результате такой политики будет резко увеличен рост основного капитала в стране, а, соответственно, и вырастут темпы роста ВВП. Кроме того, откроются возможности для свободного перемещения рабочей силы по стране, так как работники легко смогут найти достойное жилье в любом регионе России.
Но наши неолибералы никогда не допустят проведения подобной экономической политики, так как это противоречит их догматике, которая ориентирована на сворачивание социального государства в РФ и лишение россиян социальных прав. Они убеждены, что государственный патернализм порождает иждивенчество и инертность россиян, которые необходимо выжигать каленым железом, что только «голод и холод» могут заставить россиян «вписываться в требования мирового рынка». Ну, а кто не впишется, то что их жалеть, как говорил Анатолий Чубайс.
Россия реально может выйти на рост ВВП в 7−8% годовых, но для этого нужно убрать неолибералов из правительства и ЦБ РФ, и не бояться ставить глобальные цели и реализовывать стратегические экономические проекты за счет печатного станка, типа проекта академика В.М. Глушкова. Именно это предлагает делать академик С.Ю. Глазьев в своей «Стратегии опережающего развития».
Опыт СССР показывает, что ставка на косметическое реформирование экономики приводит только к ее стагнации и застою, а не к росту. Если мы хотим расти быстрыми темпами, то нужно не бояться включать печатный станок, так как уровень монетизации в РФ менее 50% от ВВП, а в Китае около 200% ВВП. Среднемировой коэффициент монетизации — 125%, и у нас по-прежнему не хватает «масла» для того, чтобы механизм российской экономики работал без сбоев.