Геоэнергетический калейдоскоп одной недели ноября

Новостной поток минувшей недели был плотным, событий было настолько много, что успеть проследить, есть или нет между ними взаимосвязи, что было их причиной, являются ли они частью каких-то более обширных проектов, было практически невозможно. Порой попытки найти причины, взаимосвязность, отследить предыдущую историю дают удивительные результаты — картина происходящего из калейдоскопа ярких мазков вдруг наполняется интересными, а порой и неожиданными сюжетами. Давайте попробуем проанализировать не одну, а сразу несколько новостей — допустим, вот такой комплект событий.

19 ноября Владимир Путин побывал с однодневным визитом в Стамбуле, где принял участие в церемонии завершения строительства морской части магистрального газопровода «Турецкий поток». 21 ноября компания Nord Stream 2 сообщила о том, что трубоукладчики закончили укладку 250 км маршрута магистрального газопровода «Северный поток — 2». 22 ноября специализированное судно-регазификатор «Маршал Василевский», построенное по заказу «Газпрома» на стапелях Mitsubishi Heavy Industries, вышло из Сингапура в Калининград, загруженное 170 тысячами тонн СПГ. 22 ноября в ходе ведения пусконаладочных работ первая партия природного газа была сжижена на третьей технологической линии завода «Ямал-СПГ». 23 ноября министр финансов Украины Оксана Маркарова в беседе на канале «112 Украина» подтвердила, что правительство этой страны ведет переговоры с МВФ об энергетической реформе и повышении цены на природный газ.

Есть тут что-то общее, кроме слова «газ»?

Сражения газопроводов. Nabucco против «Южного потока»

Начнем с того, что завершение морской части «Турецкого потока» нужно считать крупным успехом России, большим и важным этапом реализации проекта, начатого более 10 лет тому назад. Россия закончила в свою пользу «сражение газопроводов», и эта мирная победа стала еще и триумфом экономики над политикой, таким редким в последнее время выигрышем здравого смысла над ставшей уже привычной бесконечной политической истерикой.

Началась битва газопроводов с появления проекта магистрального газопровода Nabucco — помните такую аббревиатуру? Разрабатывать его начали в 2002 австрийская OMV и турецкий BOTAS с целью привести газ иранских месторождений в Персидском заливе в Европу, но в таком виде проект просуществовал только до 2006 года, когда начался конфликт вокруг ядерной программы Ирана. Казалось бы — умер проект и умер, благо денег успели потратить только на его разработку. Но в дело включился заокеанский «мозговой центр», предложивший слегка изменить проект. Слегка. В качестве ресурсного источника использовать месторождения Узбекистана, Туркмении и Азербайджана, то есть не только построить магистральный газопровод (МГП) в обход России, но и резко расширить зону влияния Европы и США в регионе, который всегда был и остается в центре стратегических интересов нашей страны. Как ни удивительно, но первой страной, руководство которой осознало, что предложенный проект имеет исключительно политическое значение и не содержит экономического смысла, стал Узбекистан — он сказал «адью» уже в 2007 г.

В том же 2007 году в городе Риме между Eni и Газпромом был подписан меморандум о проектировании и строительстве МГП «Южный поток», по которому первоначально планировалась мощность в 30 млрд кубометров природного газа в год — из России через Турцию и до Италии, маршрут по югу Европы предстояло согласовать дополнительно. Зимой 2008 года к проекту присоединились Болгария, Венгрия и Сербия. Поведение Болгарии заслуживает особого внимания — следите за руками.

Летом 2009 года Болгария вышла из проекта ЮП — в связи с тем, что она стала участником проекта Nabucco. Еще бы, ведь именно тогда в Анкаре состоялась потрясающая встреча представителей 30 стран: только министров было 20 человек, явился председатель ЕК Жозе Мануэль Баррозу, спецпредставитель США, замгоссекретаря и даже настоящая звезда мировой энергетики Михаил Саакашвили. Был учрежден консорциум Nabucco, который гарантировал, что уже в 2014 году Европа начнет получать по 30 млрд кубометров туркменского и азербайджанского газа ежегодно.

В 2009 году Nabucco очень серьезно поддержала Еврокомиссия, которая только-только приходила в себя после «невиданного оскорбления» со стороны России — в конце 2008 года, напомним, наша страна официально вышла не только из Договора, но и из самой Энергетической хартии Европы. Проект Nabucco имел масштаб, на фоне которого поворот сибирских рек в Среднюю Азию гигантским не выглядит. Газопровод должен был стартовать с газовых месторождений Туркмении, пройти через Каспийское море до шельфовых месторождений Азербайджана, чтобы нарастить ресурсы газа. Далее Nabucco должен был одолеть Кавказский хребет, выйти на черноморское побережье Грузии, по дну моря прийти в Турцию и пересечь всю ее территорию. После этого, минуя Сербию, не входившую и не входящую в ЕС, Nabucco должен был запитать газом Болгарию, Румынию и Венгрию, а закончить маршрут планировали в центральном газовом хабе Европы, в австрийском «Баумгартене». Да что уж там говорить — один только состав консорциума Nabucco должен был до смерти напугать Россию и Газпром. По 16,67% акций в нем имели следующие компании: австрийская OMV, болгарская Bulgargas, румынская Transgaz, венгерская MOL, принимали участи еще и турецкая Botas и немецкая RWE. В общем — намечалась грандиозная ударная капиталистическая стройка. Но Газпром пугаться не хотел, там вообще другие настроения царили — из корректности назовем это «очень сильным удивлением», поскольку, в отличие от участников действа, наши профессионалы не могли не обратить внимания на то, что у Nabucco на момент его учреждения не было ни одного контракта с поставщиками газа.

Во главе консорциума трудился Райнхард Мичек, без устали метавшийся по всем перечисленным странам и грозивший вот-вот, буквально после дождичка в четверг, всенепременно вкрутить первую трубу. При этом Мичек оставался высокопоставленным сотрудником австрийской OMV, которая и возглавила консорциум. Но верным признаком того, что проблему с источником газа решить не удается, стало поведение Болгарии — в 2010 году это замечательное государство подписало договор с Россией по строительству ЮП, премьеры стран Владимир Путин и Бойко Борисов присутствовали на церемонии подписания учредительных документов совместного предприятия South Stream Bulgaria AD. Тогда же итальянцы из Eni предложили Газпрому увеличить мощность ЮП до 63 млрд кубометров газа в год, и российская компания пошла навстречу.

Райнхард Мичек, будучи профессионалом, которого больше интересовало не противостояние России, а прокладка МГП до «Баумгартена», в 2012 году предложил уменьшить мощность Nabucco вдвое — до 16 млрд кубометров. Тут же с одобрением к этой идее отнеслась Венгрия — Виктор Орбан сообщил, что его страна и компания MAL в этом спектакле больше не участвуют, для них перспективнее участие в проекте ЮП. Следом за венграми последовала немецкая RWE, аккуратно продавшая свои акции в консорциуме австрийцам. Ну, а в июне 2013 года точку в этой истории поставил консорциум, который занимался разработкой азербайджанского месторождения «Шах-Дениз», отдавший предпочтение проекту «Южный газовый коридор». 26 июня 2013 года OMV официально сообщила о прекращении проекта Nabucco — извините, газа нет и не будет. Рейнхард Мичек без работы не остался — он вернулся на свой пост в австрийском OMV, где трудится вице-президентом по транспортировке газа и в наше время.

«Южный газовой коридор» и «Турецкий поток»

Неугомонная Еврокомиссия в начале 2011 года подписала декларацию с Азербайджаном об очередном «конкуренте» Газпрома — о проекте «Южного газового коридора», ЮГК. Состоит он из трех отдельных проектов: Южно-Кавказского магистрального газопровода (Азербайджан — Грузия), МГП TANAP (Грузия — Черное море — Турция и до границы с Грецией) и МГП ТАР (Греция — Албания — Адриатическое море — Италия). Здесь есть два занимательных момента. Во-первых, сам Азербайджан не считает себя конкурентом России на европейском газовом рынке, и с логикой тут спорить трудно. Планируемая мощность ЮГК — 16 млрд кубометров в год, что на фоне поставок в Европу Газпрома на день сегодняшний не дотягивает до 8% (Газпром ожидает, что в этом году объем его европейского экспорта составит 204,5 млрд кубометров). И еще один нюанс, о котором стоит помнить. По TANAP (Трансанатолийский газопровод) в Турцию будет поступать 16 млрд кубометров, из которых 6 млрд будет оставаться в самой Турции, оставшиеся 10 будут уходить в сторону Италии. Но при этом пропускная мощность ТАР (Трансадриатического газопровода), составляющая 10 млрд кубометров газа в год, по проекту может быть увеличена до 20 млрд кубометров. В теории есть два варианта развития событий. Для консорциума, занимающегося разработками азербайджанских месторождений, остается гипотетическая возможность увеличить объемы поставок на эти самые 10 млрд кубометров в год — как бы возможно, поскольку общий объем газовых месторождений Азербайджана оценивается в 3 трлн кубометров. Но есть еще и Третий энергопакет Евросоюза, на основании которого Газпром имеет право потребовать зарезервировать для себя 50% мощности ТАР. И вот это уже не теория — в 2015 году Газпром официально задал по этому поводу вопрос Еврокомиссии, и в мае того же года получил официальный же ответ: да, это будет отвечать положениям Третьего энергопакета ЕС. Поэтому, когда СМИ сообщают о том, что они уже «отгадали» маршрут второй нитки «Турецкого потока», мы предлагаем дождаться официальных сообщений. Ну, и последнее соображение по поводу ЮГП — общие инвестиции в него составят порядка 40 млрд долларов. «Детский» вопрос: если через ЮГК в Европу будет поступать всего 10 млрд кубометров газа в год, то когда окупятся эти инвестиции? И какой в связи с этим будет цена газа для греческих и итальянских потребителей?

«Приключения» Южного потока описывать не будем — надеемся, их еще не успели забыть. Напомним только, что участниками проекта и акционерами в консорциуме South Stream AG с европейской стороны были итальянская компания Eni, французская компания EDF и немецкая Wintershall. Документы от имени последней подписывал ее руководитель — Райнер Зеле. После троекратного вхождения и выхождения из проекта Болгарии, призывов Европарламента прекратить строительство ЮП и одновременных уверений того же Европарламента о том, что ЕС не будет блокировать строительство, приостановок стройки и прочей истерии, 1 декабря 2014 года состоялось заявление Владимира Путина: «Если Европа не хочет реализовывать «Южный поток», значит, тогда он не будет реализован». В тот же день было объявлено о начале реализации проекта «Турецкий поток». Как оценить итог «войны трубопроводов»? Еврокомиссии, со всей ее обидой на Россию за отказ от участия в Энергетической хартии Европы, так и не удалось создать ни одного конкурирующего трубопроводного газового проекта, Азербайджан и Россия не желают сталкиваться лбами, а спокойно делят между собой европейских потребителей. Вторая нитка «Турецкого потока» стала предметом спора европейских газовых компаний — Италия и Греция не против увеличить мощность ТАР, но с нетерпением ждут российский газ и в центральной части Европы. В 2015 году свой выбор сделала Австрия — OMV с того времени регулярно делала заявления, что она готова принять участие в финансировании «Южного потока», чуть позже ее руководители стали делать заявления о том, что компания готова финансировать «Турецкий поток». Что характерно, курирует эти проекты старший вице-президент OMV Рейнхарт Мичек. Даже в те времена, когда он был главой Nabucco, его интересовала не возможность «укусить» Россию, а совершенно прагматичная цель — привести в Австрию, на «Баумгартен», оператором которого является OMV, как можно больше газа. Объем потребления газа в самой Австрии относительно невелик, в пределах 10 млрд кубометров в год, но распределение газа приносит хорошие деньги. В настоящее время именно через «Баумгартен», к примеру, проходит более 40% всего российского газа, экспортируемого в Европу. Так что — никакой политики, только бизнес, а сейчас обстоятельства сложились так, что наиболее выгоден он для OMV именно с Газпромом.

Праздник в Стамбуле

Момент истины становится всё ближе — 21 ноября, спустя всего пару суток после окончания строительства морского участка «Турецкого потока», состоялось еще одно торжественное мероприятие — на пограничной реке Мерич, которая разделяет Турцию и Грецию, состоялся стык газопроводов ТАР и TANAP. К тому времени, когда будет закончен сухопутный участок «Турецкого потока», стоит ждать и официального решения России о том, как именно он будет идти по Европе. ТАР готов к эксплуатации на 86%, как об этом в ноябре сообщила государственная нефтегазовая компания Азербайджана SOCAR.

Обратим ваше внимание на поведение Эрдогана во время церемонии по «Турецкому потоку» — вслед за Путиным он отдавал команду на укладку последней морской трубы на русском языке: «Начинайте!», аплодировал едва ли не каждому слову российского президента. Конечно, восточное гостеприимство достаточно своеобразно, но настолько откровенной, не сдерживаемой эмоциональности президент Турции никогда не демонстрировал. Что такое, откуда такая, вот просто по-детски искренняя радость? Так ведь для Турции два события подряд означают начало совсем нового этапа в ее отношениях с Европой. Турция более 30 лет ждет приглашения в состав ЕС, и выглядело всё это, скажем честно, весьма унизительно. С окончанием строительства сухопутного участка «Турецкого потока» и пуска в эксплуатацию МГП ТАР Турция превратится в крупный европейский газовый хаб — 25,75 млрд кубометров газа для Европы будут идти через ГТС Турции. Хотя и тут возможны варианты. На всякий случай, вряд ли многие помнят — потребление газа в Турции только за 2017-й год выросло на 27%. Если Газпром решит воспользоваться ТАР, то 10 млрд кубометров российского газа уйдут в направлении Греции и Италии, но для этого российская компания должна суметь договориться с Турцией, что та примет 5,75 млрд кубометров газа в год. Разумеется, для этого нужно найти еще и потребителей в Южной Европе на эти 10 млрд кубометров, но это решаемая проблема. Так что не будем торопиться делать вывод, что вторая нитка «Турецкого потока» уйдет по балканскому маршруту. Но это мы отвлеклись от Турции и Европы, извините. Турция как крупный газовый хаб Европы — это близкая реальность. Реальность, в которой Турция перестанет быть бесправным просителем у ЕС, реальность, в которой Анкара сможет в какой-то мере диктовать свои условия Брюсселю. Вот так объясняется приподнятое настроение Эрдогана 19 ноября — он ведь отлично знал, что впереди еще и 21-е.

Впрочем, не выглядел недовольным и Владимир Путин. В 2017 году доля российского газа на турецком рынке составила 60%, после ввода «Турецкого потока» и ЮГК она станет еще выше. Пройдет не так много времени, и в маленьком поселке Аккую вырастет первая в Турции АЭС, контрольный пакет акций которой останется в руках Росатома. Что это значит? Да то, что Эрдоган, зачитывая список своих предложений ЕС, от которых тот не сможет отказаться, будет читать текст с двух листочков — со своего и с того, который будет написан «одним парнем». А еще очень сильно изменилась обстановка в Сирии. Если совсем цинично — не так уж и важно, возникнут на ее территории какие-то анклавы курдов или какой-то новой оппозиции. Важно, что нет никаких вариантов, при которых через Сирию в Европу сможет придти газ Катара — что, собственно, и требовалось доказать. Кто в проигрыше? Тот, кто рассчитывал на то, что может быть как-то иначе.

Европейское газовое кольцо

Чем хорош для Европы вариант, при котором вторая нитка «Турецкого потока» через Балканы придет в Баумгартен? Тем, что в начале следующего года начинается строительство МГП EUGAL, сухопутное продолжение «Северного потока — 2». В том, что сам СП-2 будет закончен в срок — никаких сомнений, отчеты о пройденных километрах стали регулярными, а 19-го числа освободилось от работы в Черном море Pioneering Spirit, его сейчас будут переводить на Балтику. Но СП-2 — это хоть и большое дело, но это далеко не всё, что требуется для того, чтобы газ попал к европейским потребителям. 12 февраля 2018 года было опубликовано заявление национальной ассоциации операторов газотранспортных систем Германии FNB Gas. В числе прочих результатов состоявшегося заседания — включение в план развития немецкой газовой сети газопровода European Gas Pipeline Link, EUGAL, предназначенного для доставки газа из МГП «Северный поток — 2» до германо-чешской границы. EUGAL пройдет от Грайфсвальда до Ольбернау на границе с Чехией. Протяженность газопровода 485 км, годовая мощность — 55 млрд кубометров. Строительство планировали начать уже в этом году, но много времени занял вопрос согласования с федеральной землей Саксония, окончательное разрешение было получено только 27 сентября 2018 года. Теперь строительство двух ниток EUGAL планируется завершить в конце 2020 года.

Строить EUGAL будет консорциум немецких компаний: по 16,5% в нем принадлежат Fluxys Deutschland, Gasunie Deutschland Transport Services и Ontras Gastransport, а оператором газопровода станет компания Gaskade Gastransport, которой принадлежит контрольный пакет акций (50,5%). Удастся ли договориться «Газпрому» с этим консорциумом о том, чтобы его интересы были учтены максимально полно? Не исключено. 100% акций Gaskade Gastransport принадлежит не менее немецкой компании WIGA Transport Beteiligungs GmbH, в которой, по счастливой случайности, «Газпрому» принадлежит 49,98%, остальные акции — у Wintershall. Gaskade была основана 12 августа 2015 года — через полтора месяца после того, как Рейнар Зеле ушел с поста президента Wintershall. Документы о создании совместного предприятия подписывал уже новый руководитель Wintershall Марио Мерен, но вряд ли мы ошибемся, предположив, что он просто закончил начатое Рейнаром Зеле. Если по простому, то получается, что Зеле, убедившись, что с прокладкой EUGAL всё в полном порядке, спокойно перешел на работу в австрийский OMV. «Всё в полном порядке» — потому, что ситуация в Чехии со строительством газопровода до границы с Австрией беспокойства не вызывает. У «Газпрома» в Чехии имеется дочерняя структура, компания Vemex, потому в ближайшее время нужно ждать сообщений о том, что эта компания приступила к процедуре open season.

Балканский маршрут второй нитки «Турецкого потока» для ЕС будет означать, что российский газ охватит его территорию аккуратным кольцом — просто ностальгия по временам Великой Отечественной войны: охваты по флангам, «котлы» с последующим их прорывом. Что, та самая зависимость от России? Да, именно так. Только одновременно это и рост зависимости России от своих потребителей, от поступления от них денег, которые должны окупить все инвестиции. В бизнесе любое взаимодействие предпринимателей приводит к зависимости — одному нужен товар, второму — получить деньги за него. Приплетать сюда политику — не самое умное занятие. По правилам ЕС все новые газопроводы строятся как интерконнекторы, чтобы технически была возможна прокачка газа в обе стороны, потому «газовое кольцо Европы» — это резкий рост ее энергобезопасности. Европейские газовые компании прекрасно понимают такую перспективу, поэтому попытки политиков всех мастей остановить два российских проекта и встречают такое жесткое сопротивление. Договор есть продукт непротивления сторон — Россия не против продавать газ, Европа не против его покупать, и это обоюдное согласие оказалось «не по зубам» ни «прибалтийским тиграм», ни гордым потомкам шляхтичей, ни нынешним владельцам газотранспортной системы Украины. Не пошел на риск и Дональд Трамп — нет никаких санкций против СП-2, и причины тут лежат тоже вне политической плоскости. Санкции против СП-2 — это ведь не дискриминация труб и компрессорных станций, это была бы прямая атака на экономические интересы европейских газовых компаний, которые вложили немалые деньги в СП-2, которые аккуратно рассчитали окупаемость этих инвестиций, наметили планы устойчивого роста прибылей. Пятерка компаний, финансирующих СП-2: Engie, OMV, Royal Dutch Shell, Wintershall и Uniper, ведущие энергетические компании Европы, занимающиеся трейдингом газа по всему миру. Да, их можно «обидеть», но какими тогда будут перспективы выхода на мировой рынок СПГ американских компаний-новичков? Трамп слишком долго был бизнесменом, чтобы не понимать, чем это может закончиться, особенно с учетом того, что США как государство в газовом бизнесе не участвует, всё производство СПГ сосредоточено в руках частных компаний. Европейские серьезные мужчины не выступят с декларациями, не будут ничего громогласно провозглашать — просто обстоятельства сами по себе сложатся так, что СПГ, произведенный в США, окажется никому не интересен.

Политики приходят и уходят, а энергетика — вечна

Реален ли балканский маршрут «Турецкого потока» с финансовой точки зрения, найдут ли Болгария, Венгрия и Словакия финансы на строительство своих участков этого газопровода? За Сербию беспокоиться не приходится — она в зоне интересов «Газпрома», тут всё будет в порядке. Но у и этой европейской троицы проблем не предвидится. Заранее предлагаем не удивляться, если руку помощи всем им протянет австрийская компания OMV, главой которой с июня 2015 года работает Рейнар Зеле. Именно тогда закончился его контракт с немецкой компанией Wintershall, в которой он работал президентом. Повезло — не остался без работы, так иногда бывает. Когда австрийские журналисты спросили Зеле о его главной цели на новом посту, ответ был крайне занимательным и очень коротким. Зеле заявил, что намерен сделать OMV … крупнейшим европейским партнером «Газпрома». «Господин Зеле, но именно вы сделали крупнейшим партнером «Газпрома» Wintershall?» «Я не работаю в Wintershall». Кстати, в правление Wintershall Зеле был кооптирован в 2009 году, вместе с ним в состав правления вошел еще один серьезный сотрудник — Мартин Бахман. Ему тоже повезло, и тоже случайно — как раз в это время у него закончился контракт с компанией Royal Dutch Shell, в которой он работал вице-президентом в отделе «Газ и электроэнергия» и персонально отвечал за развитие проектов в регионе Каспийского моря, Юго-Восточной Европы и в России. Мораль у всех этих «случайностей» проста и незатейлива. В Европе появляются новые политики и партии, они создают новые коалиции и правительства, жители Европы выбирают Европарламент, это очень занимательно, и мы привыкли следить именно за этим. Но при этом газопроводы Европы должны работать, ПХГ — заполняться газом, потребители — получать этот энергетический ресурс в нужное время, в нужных объемах и по разумным ценам. И вот в этом мире — ни парламентов, ни правительств, ни партий с политиками, там куда как более серьезные люди, работающие в совсем других временных диапазонах. От момента возникновения неудачного проекта Nabucco, до того момента, когда в «Баумгартен» придет российский газ, при нормальном ходе событий, 13−14 лет. Райнхард Мечек, которому не удалось «протолкнуть» Nabucco, в 2021 году будет всё так же работать вице-президентом OMV по транспортировке газа.

Цифры — это всегда интересно

Что у нас еще осталось из событийного ряда? Судно-регазификатор, вышедшее из Сингапура в Калининград, и обсуждение реформы энергетического сектора и грядущего очередного повышения цен между киевским руководством и МВФ.

На Российской энергетической неделе — 2018 Александр Новак рассказал об итогах аналитической оценки газового рынка Европы, сделанной экспертами Министерства энергетики. К 2035 году спрос на природный газ в Европе повысится на 70 млрд кубометров, к этому же времени объем добычи на ее территории уменьшится на 30 млрд кубометров (то и другое — в год), то есть общий запрос на импорт газа увеличится на 100 млрд кубометров. Протестов по этому поводу ни от одной экспертной группы не последовало — оценка вполне адекватна, с этими цифрами хорошо знакомы и в европейских газовых компаниях.

Теперь смотрим на объемы в трех новых газовых трубопроводных проектах. «Турецкий поток», «Северный поток — 2» и «Южный газовый коридор» вместе будут способны поставлять в Европу 102,5 млрд кубометров — разумеется, если будут работать на 100% своей проектной мощности. (В статистике Газпрома и Минэнерго Турция относится к Европе). «Детские» вопросы. Будут ли в этой ситуации руководители газовых компаний с вниманием и почтением относиться к антироссийской риторике собственных политиков? Согласятся ли суровые газовые джентльмены на то, чтобы был прекращен транзит российского газа через газотранспортную систему Украины? В 2017 году через ГТСУ прошло 93 млрд кубометров газа, в этом показатель будет чуть выше, а максимальная мощность этого чуда советской инженерной мысли — 140 млрд кубометров в год. Мало того — в составе ГТСУ работает 17 подземных хранилищ газа общей емкостью 33 млрд кубометров. Да, последний технический аудит показал, что ремонт и модернизация ГТСУ обойдутся в 14 млрд долларов — серьезная сумма, но только на первый взгляд. СП-2 будет иметь мощность 55 млрд кубометров газа в год, его смета — 9 млрд долларов. Никаких ПХГ на нём нет, зато точно есть расходы на EUGAL. Суммы сопоставимые, а вот мощность и наличие ПХГ делают ГТСУ весьма и весьма привлекательной для Европы и, следовательно, для России. Цинично? Да. Но жизнь у нас такая, какая есть: мы им — миллиарды кубометров, они нам — миллиарды евро. Мы им — энергетическую обеспеченность и безопасность, они нам — инвестиции в разработку месторождений с трудно извлекаемыми запасами, локализацию производства оборудования, технологию которого Россия не успела освоить.

Еврокомиссия ушла в брокеры

В июне этого года, сразу после встречи с Владимиром Путиным («сразу» — это далеко не всегда «вследствие») Дональд Трамп, пусть и с явным неудовольствием, признал, что Германия имеет право на ее выбор в пользу СП-2. Буквально на следующий день в Берлине прошла консультационная встреча министров энергетики России и Украины, руководителей Газпрома и «Нафтогаза» при участии еврокомиссара по энергетике Мароша Шефчовича. Вот цитата слов ответа Шефчовича на вопрос журналистов об итогах консультаций: «Мы пришли к соглашению, <…> что мы продолжим переговоры осенью. К следующей встрече наши эксперты должны поработать над более точной оценкой, как будут выглядеть потребности ЕС в газе на следующую декаду. Мы также договорились сегодня разделить старые и новые проблемы и сосредоточиться на том, как договориться о хорошем транзитном контракте на период после 2019 года. Отвечая на вопросы журналистов, считает ли себя Еврокомиссия стороной этих переговоров или посредником, он подчеркнул, что ЕК выступает в процессе трехсторонних консультаций «честным брокером и предоставляет необходимую экспертизу». Если отбросить дипломатию: Еврокомиссия намерена найти «Газпрому» новых клиентов, чтобы решить разом несколько проблем. Решить проблемы, вытекающие из анализа состояния газового рынка 2035 года (те самые «плюс» 100 млрд кубометров газа по импорту). Это автоматически решит проблему загрузки ГТСУ — ее работа становится рентабельной при транзите через нее порядка 40 млрд кубометров газа в год, и только большие объемы позволяют рассчитывать на прибыль, которая необходима для ее ремонта и модернизации. В интересах Газпрома, Украины и Европы — «разделить старые и новые проблемы, договориться о хорошем транзитном договоре». Разделять придется так, чтобы Газпрому больше не пришлось работать с совершенно неадекватным, недоговороспособным «Нафтогазом».

Анбалдинг «Нафтогаза» как источник света и тепла для Европы

На Украине применительно к «Нафтогазу» слово «разделить» заменили более благозвучным термином «анбалдинг», и именно эта проблема должна быть решена к середине 2019 года, когда настанет пора сосредотачиваться на хорошем транзитном договоре. Украина имплементировала в свое законодательство Третий энергопакет, и, в соответствии с его положениями, «Нафтогаз» должен быть разделен минимум на три компании. Компания № 1 — оператор ПХГ. Компания № 2 — оператор ГТС, то есть транзита российского газа в Европу. Компания № 3 — оператор газораспределительной системы, которому предстоит работать с украинскими потребителями. Газпром интересует компания № 2 — та, с которой предстоит подписывать новый транзитный договор. Поскольку Украина после государственного переворота — проект Запада, остальные две задачи Западу и решать. Это проблемы Европы — как добиться того, чтобы три новых компании были подконтрольны ей.

25 октября, через три месяца после встречи в Берлине, в городе Верона проходил Евразийский экономический форум, в котором приняла участие Елена Бурмистрова, генеральный директор «Газпром Экспорта», которая и подвела некоторые итоги брокерских усилий Еврокомиссии: «На сегодняшний момент у нас существуют заявки европейских покупателей в среднесрочной перспективе в объеме на 50 млрд кубометров газа в год». Что это значит? Да ничего неожиданного — за эти три месяца газовые компании Европы «съели» СП-2. Он еще не построен, а газ, который пойдет по нему, уже аккуратно распределен. А как там дела на Украине? Под давлением МВФ повышается и повышается цена на газ — иначе и быть не может. Компания № 3, которой предстоит работать на украинском рынке, не должна работать с меньшей прибылью, чем европейские газовые компании: продавая газ самоуправлению Жмеринки, денег нужно зарабатывать столько же, сколько при продаже газа какому-нибудь Дюссельдорфу. Поэтому цены газа на Украине будет расти до уровня среднеевропейских, и если по ходу этого процесса кто-то где-то будет сильно мерзнуть — это не проблемы Европы.

Корабли бывают разными

Теперь — про судно «Маршал Василевский». То, что оно идет в Калининград, вовсе не означает, что Газпром потратил 295 млн долларов на его строительство только для того, чтобы обеспечить энергобезопасность нашего европейского эксклава. Потребление газа в Калининградской области после ввода в эксплуатацию новых электростанций — 2,3 млрд кубометров в год, мощность газопровода Минск — Вильнюс — Каунас — Калининград после того, как в 2009 году была построена его вторая ветка — 2,5 млрд. Договор о транзите с Литвой обновлен в 2015 году сроком на 10 лет, с этим всё в порядке. Чтобы литовские политики про СПГ-терминал Indenpendence в Клайпеде ни рассказывали, получать российский газ Литве выгодно, а нарушать договор транзита — невыгодно. Но, разумеется, если потребуется — «Маршал Василевский» встанет к причалу в Зеленогорском районе и будет вкачивать газ в Калининградское ПХГ, расположенное в 5 км от берега. Его регазификационная мощность составляет 3,0 млрд кубометров газа в год — с запасом.

Но вот прочие характеристики этого судна: арктический класс Arc 4, объем хранения СПГ — 170 000 тонн, оснащено оборудованием, позволяющим производить бункеровку судов, может использоваться как танкер-газовоз. Бункеровка судов с двигателями на СПГ — растущий бизнес, судовладельцам предстоит выполнение новых нормативов по выхлопным газам, количество углекислого газа в которых нужно будет уменьшить с нынешних 1,0% до 0,1%, а это гарантированно обеспечивает использование СПГ в качестве топлива. Зачем арктический класс? В Европе немалое количество СПГ-терминалов, пробиться на которые пытается одна заокеанская держава, а Ямал и порт Сабетта порой закрыты ледовыми полями, знаете ли. Раз уж европейские газовые компании пошли на то, чтобы, вопреки давлению США, реализовать проекты двух новых российских газопроводов, то уж России-то точно не грешно перекрыть любые попытки появления на европейском газовом рынке новых конкурентов. Да и почему бы не отблагодарить Европу за то, что найдены новые клиенты для газа СП-2, предоставив ей возможность покупать СПГ по приличным ценам? По каким причинам СПГ Ямала будет заведомо дешевле СПГ, произведенного в США, аналитический онлайн-журнал Геоэнергетика.ru уже писал. То, что через несколько дней «Ямал-СПГ» введет в строй третью технологическую линию, помимо прочего, означает, что на заводе приступят к монтажу четвертой, опытно-промышленной, на технологии «Арктический каскад», мощностью 940 тысяч тонн СПГ в год. Всего-то шесть рейсов «Маршала Василевского» за СПГ то ли на бункеровку кораблей, то ли для помочь Европе в случае аномальных холодов, тут уж как карта ляжет.

Вот мы и выяснили, что на самом деле новости, перечисленные в начале статьи — это одна новость, но большая. И это, конечно, не единственный сюжет, которым нас порадовала минувшая неделя.