Спасет ли Таджикистан ставка на золото?

В ближайшее время в Таджикистане начнется строительство нового предприятия по добыче драгоценных металлов. И займется этой добычей крупнейший налогоплательщик страны и одна из основных головных ее болей — Таджикский алюминиевый завод (ТАЛКО), а точнее, его дочернее предприятие.

Золотые месторождения на севере страны алюминиевый завод получил еще в 2016 году после принятия таджикским правительством «Программы государственной поддержки по оздоровлению экономического положения ТАЛКО», в рамках которой в декабре 2016 года компания получила лицензию на разработку Кончочской группы месторождений в Айнинском районе Согдийской области сроком на 25 лет. Правительство также позволило привлекать иностранный капитал и предоставило налоговые льготы. Так родилось структурное подразделение алюминиевой компании — ЗАО «ТАЛКО Голд», 50% акций которой принадлежит китайской стороне.

Кончочская группа месторождений, переданная алюминиевой компании, представляет собой три объекта: Кончоч (золото, серебро, ртуть, флюорит), Чульбои (золото, серебро) и Шахкон (золото, сурьма, мышьяк, флюорит). Запасы этой группы месторождений оцениваются специалистами компании в более 55 тонн золота, около 44 тонн серебра, 268 тыс. тонн сурьмы, 205 тыс. тонн флюорита, 184 тонны ртути и целого ряда других полезных ископаемых. Например, селена, стоимость которого составляет 37 тысяч долларов за грамм, и который тоже планируют добывать.

Чтобы запустить горнодобывающие работы, требуются не менее 50 млн долларов инвестиций. Стоимость проекта строительства предприятия оценивается в 200 млн долларов, построить предприятие планируют до конца 2019 года, продукцию выпускать оно станет уже в начале 2020 года. Перерабатывать ТАЛКО планирует до 900 тыс. тонн руды ежегодно. И обещает создать более тысячи рабочих мест.

Значит, нужны специалисты. Если на предприятии всё же будут работать граждане Таджикистана, а не специально завезенные в страну китайцы, то их необходимо обучить. По словам пресс-секретаря председателя Согдийской области Музаффара Юнусова, и это тоже планируется. Уже решено, что специалистов для нового предприятия совместно с китайскими преподавателями будут готовить в Горно-металлургическом институте Таджикистана в Гулистоне (ранее — Чкаловск).

Подчеркну, что всё вышеперечисленное — «в планах» и «по предварительным оценкам» заинтересованных сторон. На сегодня же перед нами убыточное предприятие стратегического значения, которое руководство страны всеми силами поддерживает, насколько хватит фантазии, и китайские инвесторы, уже фактически полностью контролирующие золотодобычу в Таджикистане.

Сегодня в стране золото добывают 10 компаний, крупнейшее из них — совместное таджикско-китайское предприятия «Зарафшон», на которое приходится 70% общего объема добытого в Таджикистане золота. К слову, опять же, как обещают в администрации области, новое предприятие в Айнинском районе будет не меньшим.

По мнению эксперта по вопросам взаимодействия Китая со странами Средней Азии Евгении Ким, прокомментировавшей ситуацию для ИА REGNUM, происходящее сейчас трудно назвать мерами по выходу из кризиса:

«Текущее партнерство Таджикистана с Китаем напоминает ситуацию с туркменским газом и его главным покупателем. Ашхабад практически не получает «живых денег» за поставки голубого топлива в КНР, а расплачивается за газопровод, который Пекин построил для себя и только для себя. Поэтому я не верю в то, что говорят чиновники и некоторые эксперты. Они как под копирку утверждают, что сотрудничество с Китаем несет исключительно плюсы для Таджикистана. Если быть до конца честными — то «умное сотрудничество с Китаем может принести Таджикистану выгоду».

Для этого нужно максимально открыто и прозрачно выстраивать работу с китайскими компаниями. Нужно отслеживать процесс и корректировать механизмы взаимодействия, чтобы деятельность иностранных компаний отвечала интересам Таджикистана. В первую очередь — необходимо выявить и уничтожить действующие коррупционные схемы, в которых нередко участвуют сами чиновники».

Что же касается обещанных рабочих мест, то, отмечает эксперт, власти ожидаемо промолчат о том, что для запуска такого производства, скорее всего, потребуется гораздо больше «рук», и о том, что в Таджикистане попросту нет специалистов, способных работать на китайском оборудовании.

Тут следует напомнить, что за последние пять лет прирост китайских инвестиций в экономику Таджикистана составил 55%. Более половины выделенных средств идут как раз на разработку месторождений цветных металлов. Причем несмотря на то, что китайские компании инвестируют практически во все отрасли таджикской экономики, Пекин имеет в планах выделять большее количество средств именно в горнодобывающую промышленность.

Отдавая под контроль щедрым китайским партнерам стратегическую отрасль, Таджикистан всё более загоняет себя в экономическую зависимость от Китая. Уже на начало 2018 года долг Душанбе перед Пекином составил более 1,2 млрд долларов — это почти половина всего внешнего долга Таджикистана, который, кстати, превысил 40% ВВП страны.

Тем временем таджикское руководство бодро отчитывается о росте золотодобычи, росте населения и даже росте заработных плат, но молчит о непреодолимой безработице и просит у российских властей послаблений для своих трудовых мигрантов, которые обеспечить свою семью дома на эти «растущие» зарплаты просто не в состоянии.