Консервация — непозволительная роскошь: глубинка не подлежит ремонту?

На федеральном уровне тема развития Дальневосточного федерального округа (ДФО) становится одним из значимых явлений во внутренней политике. И президент России Владимир Путин, и министры говорят о важности реализации стратегии развития Дальнего Востока РФ, о необходимости комплексного планового подхода. При этом упрекать в пустых разговорах официальных лиц язык не повернётся: с момента принятия федеральной программы «Стратегии развития Дальнего Востока и Забайкальского края до 2025 года» в 2009 году сделано действительно много для улучшения жизни дальневосточников и развития федерального округа. Естественно, что в условиях дефицитных бюджетов регионов ДФО государственная власть не в состоянии одинаково финансировать развитие территорий.

Читайте также: Как избавиться от «умирающих» посёлков Дальнего Востока?

Один из показательных примеров такого утверждения — северо-восточные районы Приморья: Кавалеровский, Ольгинский, Тернейский районы и Дальнегорский городской округ. По данным всесоюзной переписи населения 1989 года, в перечисленных административных единицах проживало в общей сложности более 130 тыс. человек. На 2018 год население упомянутых территорий составляет около 90 тыс. человек, но если учесть число выезжающих на заработки в крупные города, то из этого показателя можно запросто вычесть ещё 10−15 тысяч.

Нет необходимости детально перечислять то, что происходило на Дальнем Востоке в целом и на северо-востоке Приморья с периода распада Советского Союза. Инфраструктура обветшала, социальная база сокращается как шангреневая кожа, промышленная база развалена, а то, что осталось, более существует как неистреблённое наследие советского прошлого, чем в виде достижений постсоветского времени. В полсилы выбираются полезные ископаемые, месторождения которых в своё время были разведаны ещё в Советской России. Возобновляемые природные ресурсы (лес, рыба, дикоросы) нередко добываются местным населением без оглядки на будущее, без каких-либо попыток способствовать их возобновлению.

Читайте также: Кто поедет в край «нищеты и безработицы» за миллион рублей?

Важность развития как всего Востока России, так и Приморского края неоднократно озвучивалась на уровне Москвы и на уровне Дальневосточного федерального округа. Мероприятия по подготовке к форуму государств АТЭС в 2012 году, создание Министерства по развитию Дальнего Востока наполнили стратегию развития ДФО уже конкретным смыслом и стали знаком того, что интерес столицы к противоположенной части России всерьёз и надолго.

Конечно, отрадно, что московские чиновники уделяют внимание Владивостоку, Хабаровску, другим крупным городам ДФО, а также отдельным проектам во всех девяти регионах Дальнего Востока. Однако, избранные точки роста не являются единственными возможными аттракторами отечественных и зарубежных инвестиций и уж тем более не объемлют все возможности экономического развития восточных территорий. При этом кто-нибудь из них задавался вопросом: как выглядит дальневосточная глубинка, сколько людей там проживает и чем они живут?

Читайте также: Дальневосточники предупреждают: по пути к бесплатному гектару можно умереть

В этом аспекте как раз северо-восточные районы Приморья являются показателями (далеко не единственными) недостаточно чётко выстроенной политики в отношении этого субъекта Федерации и других территорий российского Дальнего Востока. Если бегло взглянуть на карту региона, то видно — основная часть развитых территорий находится на юге Приморского края. Здесь в большинстве и реализуются государственные программы, фиксируется экономическая активность. В свою очередь северо-восточное направление представляют собой малоосвоенные территории, потенциал которых грозит остаться нераскрытым. А они составляют более 43 тыс. квадратных километров — четверть Приморского края, сопоставимая с площадями Московской и Пензенской областей или Словакии и материковой Дании.

Не менее интересно и то, что упомянутые административные единицы входят в так называемый Тихоокеанский рудный пояс и представляют собой кладезь свинцово-цинковых, оловянных и вольфрамовых руд, а также содержат рудное серебро, золото и висмут, не говоря о менее обширных месторождениях других редкоземельных элементов таблицы Менделеева. По словам одного из старейших работников горнорудной отрасли Приморья Анатолия Викторовича Труфанова, возобновление геологоразведки может увеличить разведанные запасы вдвое, что в перспективе позволяет утверждать об экономической целесообразности развития «северов».

Читайте также: Московские чиновники не в силах понять — почему люди уезжают из ДФО

Вместе с этим следует отметить, что в удалённых районах существует множество природных объектов, которые могут стать привлекательными точками в туристических маршрутах, существуют проекты развития прибрежного рыболовства и марикультуры. Возможности бережного и интенсивного, то есть с расширением доли обработки, освоения лесных богатств также предполагают занятость ещё на полвека. В самом Дальнегорске пока действует филиал ДВФУ, на основе которого можно создать уникальную базу для получения образования в горнорудной сфере, что вместе с инженерами и мастерами советских времён предполагает рост объёма высококвалифицированной рабочей силы.

Тем не менее создается впечатление, что заброшенные территории после распада СССР «не подлежат ремонту». Планы развития, как правило, концентрируются на крупных логистических узлах, залежах углеводородов или туристических кластерах. Почему выбраны существующие объекты для организации территорий опережающего социально-экономического развития (ТОРов), понятно, но в силу чего не обратили внимания на иные возможные точки роста, остаётся загадкой.

Читайте также: Курилам не хватает денег, строителей и расторопных чиновников

Естественно, что люди, проживающие в подобных районах, остро чувствуют «обойдённость» со стороны государства в пользу малоизвестных для них территорий опережающего развития или свободных портов. Во многом снижено или отсутствует позитивное восприятие своей «малой родины» у местных жителей. При таком взгляде даже положительные стороны жизни или изменения в лучшую сторону воспринимаются как случайные недоразумения. Такое положение дел подтверждает и исследование, проводимое в 2018 году экспертно-аналитическим центром ДВФУ. Среди представителей старшего поколения, живущего на «северах», бытует мнение о том, что им придётся доживать свой век в одиночестве в вымирающих посёлках. Молодёжь, в свою очередь, готова на всё, лишь бы вырваться из угасающих поселений. Местные предприниматели не вкладывают в развитие, а готовят «запасные аэродромы» в краевом центре или в центральных регионах России. Власти на местах испытывают опасения касательно того, что точечное развитие дальневосточных территорий привлечёт инвестиционные потоки только в «назначенные» населённые пункты. Такой подход в свою очередь станет причиной «вымывания» дальневосточников из неохваченных программами развития местностей в центры экономического роста, которые определяются федеральными ведомствами, находящимися в тысячах километров от Дальнего Востока.

Читайте также: В Якутии засомневались: «Мы развиваем или губим Дальний Восток?»

При таком положении дел напрашивается следующий вывод: площади приморских северо-восточных районов, равно как и схожие административные единицы в других дальневосточных регионах, столь значительны, что только в силу масштабности государству для развития восточной части России «не отделаться» существующими зонами развития. Таким образом, рассматривая проблему в отдельном регионе, мы получаем модель проблемной ситуации на всём Дальнем Востоке. Конечно же, везде требуется отдельно выработанное решение, где-то необходимо переселение жителей, в других местах, наоборот, поиск новых точек социально-экономического роста и так далее…

Очевидно, и властям на местах, и Минвостокразвития, и профильному комитету Госдумы РФ необходимо чётко ответить сначала себе, а затем и жителям определённых дальневосточных территорий: что мы будем развивать, а что сокращать? Не будут ли точки роста, как бы их ни называли, напоминать редкие оазисы в пустыне: где-то локально кипит жизнь, а в остальном на сотни километров пустоши. Также необходимо уяснить: достаточно ли принято мер для решения стратегической задачи, то есть развития Дальнего Востока России?

Читайте также: Потери, сравнимые с боевыми: Приамурье стремительно теряет население

Естественно, что в подобных случаях не стоит концентрироваться на каких-либо «удобных» проектах, а рассматривать ДФО как единую систему и выделять системообразующие факторы. Предполагая каждый регион в виде эволюционирующей подсистемы в объёме всего Востока России, необходимо находить несколько таких факторов. На северо-восточном направлении Приморья таким центром притяжения мог бы стать Дальнегорский городской округ. Дальнегорск находится примерно на полпути от Владивостока до границы с Хабаровским краем по морю. Город при определённой поддержке вполне готов стать своеобразным центром развития этой части Приморского края. Так, при возрождении горнорудной промышленности, включая частично действующие «Бор» и «Дальполиметалл», он вполне может притягивать трудоспособное население трёх соседних районов. Причём часть этого населения вряд ли готово искать работу в столице Приморья, но перемещение по северо-востоку края вполне приемлемо при поиске работы. Развитие удалённого от краевого центра округа позволит увеличить и число предприятий микробизнеса, а также самозанятого населения на северо-востоке, что даст толчок для развития сельского хозяйства, по крайней мере, в масштабе четырёх районов. В свою очередь, если такие меры не остановят отток жителей, то, по крайней мере, произойдёт плавное перераспределение людских ресурсов, а это позволит сформировать и более благоприятный социальный климат.

Для достижения озвученных целей необходим контроль за собственниками градообразующих предприятий со стороны государства. Владельцам таких компаний должно вменять в обязанность разработку и пошаговую реализацию длительных инвестиционных планов, запрет на вывод и сокращение профильных активов, модернизацию средств производства. В свою очередь в рамках комплексного подхода органы государственной власти и местного самоуправления должны повышать КПД исполнения возложенных на них функций в силу ограниченности управленческих и финансовых ресурсов.

Читайте также: Регионы Дальнего Востока — в «подвале» рейтинга качества жизни в России

Развитие социальной инфраструктуры в соответствии с возможностями бюджета также необходимо рассматривать относительно величины всех территорий. Естественно, что государство не в состоянии выстроить по больнице в каждом населённом пункте, но вполне может создать вменяемый порядок в здравоохранении. То есть обеспечить наличие тех же фельдшерско-акушерских пунктов (ФАП), которые будут реально укомплектованы медицинским персоналом. В таком же ключе стоит рассматривать сохранение работающих стационаров, в которых должны реально, а не номинально получать лечение жители далёких районов. И, самое главное, с учётом ограниченности возможностей оказание квалифицированной медицинской помощи в удалённых местностях, необходимо создать чёткий алгоритм доставки больных во все медучреждения от ФАП до больницы в краевом центре. Такой же подход должен соблюдаться в подходе к школьному образованию и к объектам культуры и спорта.

На сегодняшний день социальная направленность вполне может сочетаться с концепцией территорий опережающего социально-экономического развития. Другое дело, что ТОСЭРы должны привязываться не только к существующим территориальным аттракторам инвестиций, но и пропорционально распределяться по территориям Дальнего Востока в тех местах, где экономическое развитие может быть достигнуто в перспективе. Естественно, что необходимо стимулировать экономическую активность в уже существующих центрах роста промышленности, транспорта, сельского хозяйства и других отраслей экономики, но настолько же важно создавать новые точки роста на обширных территориях, пусть и в меньших масштабах. И приведённые в качестве примера северо-восточные районы Приморья вполне подходят в качестве объекта развития и организации нового ТОРа, нацеленного на развитие упомянутых территорий.

Читайте также: Наведите порядок в море: очередной экипаж брошен на шхуне в порту Китая

Естественно, что подобная задача неподъёмна для государства без привлечения частного и зарубежного капитала. Опыт создания зон развития на Дальнем Востоке показывает, что государство активно использует зарубежный опыт, но не пытается заглядывать в будущее. К участию в проектах развития в ДФО стоит привлекать интернациональный капитал в виде консорциумов с Российским государством. Это связано с тем, что инвестиционный образ России сильно испорчен в ходе информационных войн, а участие государства как гаранта повысит уровень доверия к экономическим проектам. Способствовать возвращению так называемого амнистированного капитала из зарубежных офшоров в дальневосточные проекты, обеспечивая льготный режим и неприкосновенность со стороны государства. Большинство приведённых выше предложений не новы и очевидны, но все упомянутые меры должны рассматриваться в качестве структурных компонентов единой системы развития, а комплексный подход сохраняться по крайней мере на период до 2030 года.

Читайте также: Возьми гектар в ДФО и получи четыре года колонии и штраф в 1,5 млн рублей?

Малоразвитые территории — нередкое явление для больших государств. Это канадские Юкон и Нунавут, неразвитая Аляска, беднейшие Миссисипи и Алабама в Соединённых Штатах, северные провинции Китая и северо-восточные штаты Индии. Однако для Российской Федерации держать законсервированные территории в густонаселённом Азиатско-Тихоокеанском регионе рядом с экономически агрессивными «азиатскими тиграми» — непозволительная роскошь. Демографическое и экономическое давление с их стороны таково, что территории с нулевым уровнем развития без чьего-то злого умысла окажутся «переваренными» в силу действия политических и экономических факторов.

Таким образом, стратегия развития Дальнего Востока и тактические шаги в этом направлении имеют и геополитическое значение. Восточная часть России имеет все шансы как для интенсивного развития и поступательного освоения, так и для погружения в стагнацию. При этом второй сценарий фактически сразу определяет центробежный вариант для восточной части России. А наихудший сценарий как раз и может быть запущен не столько с приграничных округов, сколько с вымирающей глубинки.

Читайте также: Япония может хотеть чего угодно, но Курилы — это Россия