Золотовалютные резервы: аргентинский и китайский урок для России
В своей предыдущей статье я затронул тему золотовалютных резервов (ЗВР) Российской Федерации. Она вызвала большой интерес. По этой публикации мне задают много вопросов, свидетельствующих о смутном представлении большинства читателей о том, как устроен центральный банк, как организована эмиссия (выпуск) денег, что такое ЗВР и тому подобное. Это побудило меня продолжить разговор о ЗВР.
Их еще называют «международными резервами» или «резервными активами» РФ. Каков их правовой статус и для чего они вообще нужны? На сайте Банка России (Центробанка Российской Федерации) читаем определение:
«Международные резервы (резервные активы) Российской Федерации представляют собой высоколиквидные иностранные активы, имеющиеся в распоряжении органов денежно-кредитного регулирования страны — Банка России и Правительства Российской Федерации.
К международным резервам страны относятся внешние активы, доступные и подконтрольные органам денежно-кредитного регулирования в целях удовлетворения потребностей в финансировании дефицита платежного баланса, проведения интервенций на валютных рынках для оказания воздействия на обменный курс валюты и в других соответствующих целях (таких как поддержание доверия к национальной валюте и экономике, а также как основа для иностранного заимствования). Резервные активы должны быть реально существующими активами в свободно используемой иностранной валюте. Кроме того, к категории резервных активов могут относиться активы, номинированные в золоте и СДР (СДР — специальные права заимствования — В.К.)».
Необходимую информацию о ЗВР России можно найти на сайте Банка России. Вот последние статистические данные об этих ЗВР. На 1 января 2017 года общая величина ЗВР России была равна 377,74 млрд долларов. На 1 октября 2017 года они уже составили 424,77 млрд долларов. Как видим, несмотря на экономические санкции, неустойчивую конъюнктуру мирового нефтяного рынка, экономическую стагнацию внутри страны, ЗВР (они же — международные резервы) России выросли за десять месяцев на 47 млрд долларов. Можно ожидать, что при таких темпах прироста за год резервы могут увеличиться более чем на полсотни миллиардов. Руководители финансово-экономического блока правительства любят в качестве доказательства своих достижений козырять цифрами прироста резервов.
Теперь посмотрим на структуру ЗВР. По состоянию на 1 октября текущего года они включали (млрд. долл.): монетарное золото — 73,60; валютные резервы — 351,17. Последние, в свою очередь, включают (млрд. долл.): специальные права заимствования (СДР) — 6,83; резервная позиций в Международном валютном фонде — 2,99; прочие валютные активы — 341,35.
Многие полагают, что золотовалютные резервы России и золотовалютные резервы Банка России — одно и то же. Это не так. Как следует из приведенного выше определения ЗВР, они состоят из двух частей: 1) резервы Банка России; 2) резервы Правительства РФ. Банк России приводит на своем сайте много подробностей, касающихся ЗВР. Нет лишь раскладки, какая их часть принадлежит Центробанку, а какая — Правительству РФ.
На сайте Банка России дается подсказка, что следует относить к валютным резервам Правительства: «Часть Резервного фонда и Фонда национального благосостояния Российской Федерации, номинированная в иностранной валюте и размещенная Правительством Российской Федерации на счетах в Банке России, которая инвестируется Банком России в иностранные финансовые активы, является составляющей международных резервов Российской Федерации».
Я не поленился найти данные о Резервном фонде и ФНБ на сайте Минфина России, их валютной составляющей (имеются данные на середину текущего года), и подсчитал их долю в общем объеме валютных резервов Российской Федерации. Получилось, что на середину текущего года доля Правительства (Минфина) в валютных резервах РФ составила около 27%, а доля Банка России — 73%.
В чем различие между валютными резервами Центробанка и Минфина? Первые предназначены для защиты национальной денежной единицы, поддержания стабильности её валютного курса (посредством валютных интервенций). Вторые — для защиты государства от разных неблагоприятных изменений экономической и политической конъюнктуры. Например, для закрытия дефицитов государственных бюджетов, осуществления каких-то закупок на мировом рынке в случае возникновения чрезвычайных ситуаций. Достаточность валютных резервов Минфина — важнейшее условие обеспечения национальной безопасности государства.
Для справки замечу, что два десятилетия назад (в 1997 году) на Минфин приходилось около 60% международных резервов РФ, а на Центробанк — остальные 40%. Наблюдается тенденция все большей монополизации международных резервов страны Центробанком. Исходя из пропорции, зафиксированной на середину текущего года, можно предположить, что на 1 октября 2017 года Банку России принадлежит почти 250 млрд. долларов валюты (это без монетарного золота, СДР и резервной позиции в МВФ).
К сожалению, о международных резервах Российской Федерации в Конституции РФ ничего не сказано. А вот в Федеральном законе о Центробанке кое-что на эту тему имеется. Уже в статье 2 мы читаем: «…В соответствии с целями и в порядке, которые установлены настоящим Федеральным законом, Банк России осуществляет полномочия по владению, пользованию и распоряжению имуществом Банка России, включая золотовалютные резервы Банка России. Изъятие и обременение обязательствами указанного имущества без согласия Банка России не допускаются…».
Понимать эту статью можно лишь следующим образом: Правительство РФ распоряжаться золотовалютными резервами Банка России не может. Та часть международных резервов, которая относится к Резервному фонду и ФНБ, может использоваться по усмотрению Правительства (Минфина), а большая часть международных резервов (почти ¾) — вне досягаемости правительства и остальных ветвей власти (законодательной и судебной). Многие по наивности полагают, что в тяжелые моменты истории мы сможем рассчитывать на гигантский ресурс, громко называемый «Международные резервы Российской Федерации».
Для тех, кто наивно рассчитывает на это, на сайте Банка России делается дополнительное разъяснение. В рубрике «Правовой статус и функции Банка России» можно прочитать следующее: «Ключевым элементом правового статуса Банка России является принцип независимости, который проявляется, прежде всего, в том, что Банк России выступает как особый публично-правовой институт, обладающий исключительным правом денежной эмиссии и организации денежного обращения. Он не является органом государственной власти…». Из данного фрагмента следует, что ЗВР ЦБ российскому государству не принадлежат. Следовательно, эти резервы не принадлежат и народу, то есть нам с вами.
Слава Богу, в последнее время в связи с ужесточением экономических санкций против России у нас заговорили о такой угрозе, как возможное замораживание (или даже конфискация) валютных резервов Банка России. До этого никто не желал даже обсуждать такой вариант. Даже после блокирования Западом международных резервов Ливии в 2011 году (на сумму 30 млрд. долларов) у нас благодушествовали и говорили, что эта история не про нас. Сегодня уже многие политики, финансисты и журналисты рассматривают данный сценарий как вполне вероятный. Но вот сценарий возможного блокирования международных резервов РФ Банком России (если вдруг они окажутся необходимыми нашему государству) никому даже в голову не приходит.
Некоторые юристы, с которыми я пытался обсуждать данные коллизии российского права, упрекали меня в том, что я сгущаю краски. Хотя и соглашаются, что вопрос о статусе международных резервов Российской Федерации действительно замутнен и толковать нормы российского права, касающиеся резервов, можно по-разному. Думаю, что все эти формулировки были изначально замутнены в интересах «хозяев денег». Им нужен был в нашей стране институт под названием «центральный банк», который бы постоянно накапливал продукцию «печатного станка» ФРС США (доллары), почти беспроцентно кредитуя Запад. При этом данный институт не должен допускать использование валюты для решения своих национальных проблем экономического, социального и военно-политического характера. Долларовые «бумажки» и казначейские облигации — долговые расписки, а должник (ФРС и Казначейство США) будет делать всё возможное для того, чтобы эти расписки к нему никогда не возвращались.
Конечно, то, что я сказал относительно ЗВР ЦБ, самые упертые скептики (или, наоборот, оптимисты) могут назвать пессимистической версией. Но эта версия уже получила подтверждение несколько лет назад. Произошло это в Аргентине в 2010 году. Тогдашний президент страны Кристина Киршнер создала неприятный для хозяев денег прецедент. Она как глава государства решила поставить под свой контроль Центральный банк Аргентины. В 2010 году ей потребовались валютные резервы ЦБ для выплат по внешнему долгу страны. Речь шла о сумме 6,6 млрд. долл., что составляло примерно 1/7 часть международных резервов ЦБ и половину всего внешнего суверенного долга.
При покрытии государственных долгов за счет получения внешних займов страна всё более погружалась бы в зависимость от мировых ростовщиков. При использовании резервов ЦБ Аргентина в короткий срок могла бы полностью избавиться от внешней долговой зависимости. Нетрудно представить, как финансовый интернационал отреагировал на подобную попытку смелой женщины. Тогдашний президент ЦБ Аргентины Мартин Редрадо отказался выполнять приказание Кристины Киршнер, и она подписала указ об увольнении Редрадо.
В ответ Редрадо подал исковое заявление в суд Буэнос-Айреса, и уже через пару дней (какая оперативность!) аргентинская Фемида отменила указ президента страны. Судья, который вёл дело, мотивировал своё решение тем, что «президент не имеет полномочий для принятия решения об отставке главы Центрального банка». Удивительно, но суд не только принял решение о восстановлении Редрадо в должности президента ЦБ, но и потребовал отмены решения президента Аргентины об использовании международных резервов ЦБ для погашения долга страны.
В конце концов, президента Национального банка Мартина Редрадо удалось уволить, но решение о запрете использования международных резервов ЦБ было оставлено в силе. Примечательно, что в 2010 году счета Национального банка Аргентины в американских банках были заморожены по решению суда Нью-Йорка. Решение было вынесено на основании требований кредиторов — держателей внешнего долга Аргентины. Формально решение нью-йоркского суда не было связано с решением Кристины Киршнер. Однако специалисты, знающие правила игры в мировой финансовой системе, считают, что это было предупреждение финансового интернационала президенту Аргентины. Полагаю, что это было напоминанием и тем странам, которые финансовый интернационал обязал накапливать валютные резервы и печатать свои «национальные» денежные знаки лишь под обеспечение бумажек, имеющих название «доллар» или «евро».
Позднее началось преследование лично бывшего президента Аргентины Кристины Киршнер (она покинула пост президента страны в декабре 2015 года). Суд в Буэнос-Айресе принял решение заморозить активы Кристины Фернандес де Киршнер. Ей было инкриминировано то, что в последние месяцы своего президентства она якобы манипулировала Центральным банком Аргентины, чтобы искусственно поддержать курс аргентинского песо. По указанию Кристины Киршнер регулятор якобы продавал доллары США на срочном рынке по «заниженной цене в ущерб финансовой системе страны».
Заказной характер дела, которой суд «шил» бывшему президенту, не вызывает сомнений. Эта стойкая женщина на протяжении многих лет противостояла натиску со стороны США и «хозяев денег», защищая суверенитет Аргентины. Хозяева денег стремятся полностью уничтожить следы «аргентинского прецедента» по выведению центрального банка и международных валютных резервов из-под контроля мирового финансового интернационала и их переподчинению президенту и правительству.
Впрочем, чтобы наш разговор не был уж слишком пессимистичным, добавлю в него «ложку меду». Мне известен один ныне действующий Центробанк, где проблемы с использованием ЗВР в интересах государства не возникает. Это Народный банк Китая (НБК). На балансе китайского Центробанка сегодня находятся резервные активы, равные 3,1 трлн долларов (на 1 октября 2017 г.). НБК входит в исполнительную ветвь власти,
Но при необходимости эти резервы (по решению правительства или даже Всекитайского собрания народных представителей — китайского парламента) могут быть направлены на любые иные цели — погашение внешних долгов, предоставление другим государствам кредитов, приобретение за рубежом стратегических активов, осуществление чрезвычайных закупок товаров и тому подобное. То есть в Китае истории, подобной аргентинской, возникнуть по определению не может. Думаю, что в контексте обсуждаемой нами темы ЗВР России следует учиться на печальных уроках Аргентины и одновременно брать на вооружение позитивный опыт Китая.