Национальный банк Казахстана разместил на своем сайте список главных целей на 2017 год. Во-первых, это удержание инфляции в коридоре 6−8% в годовом выражении. Во-вторых, следование принципам свободного плавающего курса национальной валюты тенге, что подразумевает практически полное отсутствие каких-либо интервенций со стороны Нацбанка на валютном рынке. В-третьих, восстановление вторичного рынка государственных ценных бумаг для оживления кредитной активности в национальной валюте. В-четвертых, реализация мер, направленных на дедолларизацию экономики и снижение объема депозитов в иностранной валюте. В-пятых, приравнивание официальной ставки рефинансирования, которая составляет 5,5%, к базовой ставке, которая равна 12%, в целях отражения адекватной стоимости денег в экономике. Главной же целью Нацбанка на 2017 год станет обеспечение стабильности цен.

Иван Шилов ИА REGNUM
Национальный Банк Казахстана

Отметим, что список главных целей был опубликован практически сразу же после пресс-конференции председателя Национального банка республики Данияра Акишева, на которой он подвел итоги деятельности 2016 года. На этой пресс-конференции Акишев заявил, что уровень инфляции за 11 месяцев 2016 года составил 7,5%. Пояснил, что основной причиной инфляции стал «перенос на внутренние цены эффекта коррекции курса национальной валюты в прошлом году и в начале этого года». Кроме того, глава Нацбанка подчеркнул, что в результате приверженности политике свободного плавающего курса, удалось не допустить критического ослабления национальной валюты и укрепления доллара США. По словам Акишева, обменный курс тенге в ноябре составил порядка 341,44 тенге за доллар США, ослабнув за год на 0,4%. Еще одной немаловажной новостью стало предположение Акишева о том, что складывающаяся макроэкономическая ситуация может вынудить казахстанские банки произвести слияние для повышения конкурентоспособности и обеспечения финансовой устойчивости.

Особый акцент председатель Нацбанка сделал на том, что все задачи, которые поставил перед ним президент Казахстана, на 2016 год были успешно выполнены.

Между тем, известный казахстанский экономист Петр Своик не разделяет оптимизма главы Нацбанка в признании его собственных заслуг. Более того, по мнению Своика, Данияр Акишев за год управления Национальным банком ничего особенного не сделал. Об этом экономист заявил в интервью корреспонденту ИА REGNUM.

ИА REGNUM: Петр Владимирович, когда Данияра Акишева назначили на пост главы Нацбанка, вы довольно скептически отнеслись к этому. С того момента прошло чуть больше года, и Акишев на минувшей пресс-конференции весьма положительно оценил деятельность Нацбанка под его руководством это время. А что вы, как экономист, думаете по этому поводу?

Я бы хотел сказать не только как экономист, но и как политик. Но сначала скажу как экономист. Акишев захватил самый конец катастрофического ослабления тенге. Он сменил Кайрата Келимбетова (председатель Нацбанка Казахстана в 2013—2015 гг. — ИА REGNUM ), который, собственно, и запустил это катастрофическое падение. Акишев — продолжил. И большую часть времени он только присутствует при том, что тенге скатился вниз и находится в нижнем положении. И никакой заслуги Нацбанка, что тенге несколько последних месяцев держится на месте, нет. Они его грохнули, вот он теперь и держится.

Есть одна серьезная задача, которая была поставлена перед ним, и она действительно выполнена. Это снижение общего уровня неработающих кредитов. Если еще пару лет назад этот уровень был больше трети, и мы были в числе чемпионов мира по этому показателю, то сейчас общая задолженность и по физическим, и по юридическим лицам не превышает и 10%. Другой вопрос, что это снижение было сделано бумажными способами — то есть система была оздоровлена не физически, а отчетно. Но оздоровлена. Это, пожалуй, единственная задача, которую Акишев выполнил.

ИА REGNUM: А как же дедолларизация? По словам Акишева, с начала года объем долларовых депозитов в республике снизился на 10%, в то время как вклады в тенге увеличились на 60%. Это разве не выполнение поставленной главой государства задачи?

Дедолларизация экономики — как была «бла-бла», так и осталось. Дедолларизация не только не достигнута, но и сама по себе тенденция уменьшения долларовых депозитов и увеличение тенговых, если как-то и проявляется, хотя долларовых все равно больше, то проявляется только за счет совершенно фантастических ставок депозитов и кредитов. Вкладчики может и порадовались бы за 14% (годовая ставка вознаграждения по тенговым депозитам), но экономика на такой стоимости кредитов существовать не может. Это вообще диверсия против экономики. Тут деятельность Акишева никаких положительных оценок не заслуживает…

ИА REGNUM: Вы хотели оценить Акишева еще и с политической точки зрения.

Как политик я должен отметить, что Национальный банк Казахстана к Казахстану имеет опосредованное отношение, поскольку является органом внешнего управления. Мы ведь сознательно в конце 90-х, начале нулевых годов отказались от суверенной кредитной эмиссии. Мы с тех пор эмитируем тенге исключительно как обменную функцию доллара. У нас не национальная валюта, а просто местный доллар. И Национальный банк гораздо больше подчиняется правилам МВФ и Всемирного банка, поскольку не имеет суверенной монетарной политики. У него начальство, идеологией и инструкцией которого он руководствуется. В этом смысле Акишев — это просто местный чиновник, достаточно квалифицированный, чтобы быть в этой схеме внешнего управления. И к нему, как к казахскому резиденту внешнего монетарного управления, вопросов нет. Он в этом смысле соответствует всем требованиям, которые к такому резиденту могут быть предъявлены.

ИА REGNUM: Кстати, о долларах. По словам Акишева, ситуация с обменным курсом сейчас стабильна, а имеющиеся колебания позволяют говорить об отсутствии каких-либо резких изменений. Так ли это?

Я, пожалуй, соглашусь с главным тезисом, который озвучил Данияр Акишев: что худшее время для тенге позади и что все стабилизировалось. Это действительно так, поскольку предыдущие кувыркания — девальвации тенге почти двукратные — они были связаны с двукратным падением стоимости нефти со 100−110 долларов за баррель до 40−50 долларов за баррель. Причем процесс этот был отнюдь не экономическим. Он был политическим. Это была такая двойная санкция — падение цен на нефть плюс атака на президента Путина — в расчете на то, что экономика России будет порвана в клочья. И в ответ, кроме контрсанкций, российские, а вслед за ними и казахские монетарные власти понизили стоимости своих валют тоже примерно в два раза. Этот обмен такими мощнейшими ударами, которые отозвались на экономике, он действительно закончился. И потенциала для продолжения таких сильных пинков у партнеров нет. Нефть в нынешнем ценовом диапазоне достаточно плотно зафиксирована. Если она станет выше, то начнут оживать законсервированные сейчас сланцевые месторождения нефти в США. Если же понижать ее стоимость и дальше, то возникнут и бюджетные, и инвестиционные проблемы. То есть Акишев прав, что тенге и мы вместе с тенге входим в 2017 год примерно в том же положении, что и в 2016. Другое дело, что мировая экономическая модель, частью которой является и Казахстан, она выдыхается.

ИА REGNUM: В каком смысле?

Идет процесс некатастрофического, со счетом не на недели и не на месяцы, процесс выхолащивания этой модели и увеличение процента перехода глобальной модели к совсем другим глобальным моделям со всеми вытекающими отсюда неприятностями. И в рамках этого выдыхания первым делом выдыхается как раз казахстанская банковская сфера. Банковская сфера Казахстана одной из первых стала цвести и пахнуть на постсоветском пространстве, когда цены на нефть в начале нулевых стали расти, как на дрожжах. Отечественная банковская система росла по 60% в год, опережая даже мыльные пузыри на строительном рынке. И сейчас, когда эта модель скукоживается, прежде всего это бьет по банкам. И там происходит то, что обычно происходит в животном мире, когда благодатные тучные годы, ведущие к размножению всех и вся, сменяются годами суровыми и сильным приходится поедать слабых, а иногда и вступать в единоборство между собой. Это положение не катастрофическое сиюминутное, но оно объективное. Когда президент сказал, что казахстанские банки в ближайшие годы ждут потрясения, а Акишев в своем докладе это фактически подтвердил, следует понимать, что речь идет не о том, что банки уже тяжело больны. Просто завтра будет серьезно меняться глобальная конфигурация, особенно с приходом Дональда Трампа к власти. По всей видимости, будет повышение стоимости доллара, соответственно и укрепление доллара к национальным валютам. За этим последует череда банкротств — очень крупных банкротств как корпоративного транснационального уровня, так и суверенного. Буквально все, даже серьезные страны, не смогут выдержать повышения стоимости обслуживания их гигантских долгов, которые они накопили. И когда Акишев говорит, что нужно проводить стресс-тесты казахстанских банков, он как раз-таки подразумевает именно это. И правильно делает. А банкиры очень сильно волнуются, переживают и всячески хотят избежать этих стресс-тестов. И тоже правильно делают. Потому что, если сейчас банки как-то еще стоят и никаких срочных неприятностей у них не предвидится, то это очень большой вопрос, как они справятся в будущем с теми проблемами, которые их ожидают.

Напомним, в декабре 2015 года Данияр Акишев сообщил, что до сентября 2016 года будет проведено стресс-тестирование казахстанских банков на предмет наличия неработающих кредитов.

«Будет проведено стресс-тестирование, результаты которого позволят оценить масштаб потенциальных убытков в результате реализации стрессового сценария и необходимый размер докапитализации банков», — пояснил тогда Акишев.

Однако стресс-тестирование до сих пор не было проведено. Как сообщил в конце октября заместитель председателя правления Национального банка Казахстана Алпысбай Ахметов, стресс-тестирование банков второго уровня будет проводить международная финансовая организация независимо от Национального банка Казахстана.

«Национальный банк в соответствии с поручением президента страны собирается провести стресс-тестирование банков. Поэтому мы ожидаем, что, скорее всего, определенные проблемы еще появятся у банков второго уровня по результатам стресс-тестирования», — отметил Ахметов на пленарном заседании Мажилиса (нижняя палата) парламента 26 октября.