Начало и конец чуда: Экономический рост ценой голода и нищеты
Предприятия по крайней мере 11 зарубежных компаний, в том числе крупные текстильные фабрики и завод по производству пластических масс, были сожжены в течение одной прошлой недели в эфиопском городе Себета в специальной столичной административной зоне Оромия.
Кроме того, эфиопские луддиты сожгли более ста многотонных большегрузных автопоездов, на которых практически вся готовая продукция вывозилась с этих предприятий к морю, прежде всего — в Джибути, так что уничтожение автопоездов — не менее мощный удар по производственным цепочкам, чем уничтожение самих предприятий. Всего же было уничтожено более 500 автомобилей — при этом три водителя, отказавшиеся выполнять требования луддитов, погибли на месте.
Еще масштабнее — погромы в агросекторе. За последние семь дней по крайней мере 400 современных агрофирм были уничтожены луддитами. Это фермы тех, кто получил деньги у иностранных инвесторов, а землю — из рук эфиопского правительства, отнявшего ее у местных крестьян.
Два вооруженных охранника и четыре менеджера, которые с оружием в руках пытались защитить свои агрофирмы от погромщиков, были убиты. Большинство же — несколько сотен — иностранцев были отпущены, им была предоставлена возможность безопасно добраться до столицы. Правда, забрать им разрешили только личные вещи. Остальное было — нет, не разграблено, как можно было бы подумать — было уничтожено луддитами в огне.
Уничтожались не только промышленные и сельскохозяйственные предприятия.
Отельный спа-комплекс «Бисангари Лодж» (Bishangari Lodge) на берегу озера Лангано, одного из главных туристических направлений в Оромии, также подвергся нападению. Впрочем, нападением это назвать довольно сложно — луддиты не хулиганы, они грамотно и целенаправленно уничтожали все, что представляет ценность или что сложно восстановить. «[Могу сообщить, что] комплекс сожжен на все 100 процентов» — заявил представитель фирмы-владельца.
Это событие выделяется на общем фоне погромов, которые луддиты обрушили на Эфиопию на прошлой неделе.
Ресорт-комплекс «Бисангари Лодж» принадлежит не безликой инвестиционной фирме, внезапно появившейся в стране с задачей быстро заработать денег. Его владелец, Омар Багерш, выходец из известнейшей семьи, которая уже три поколения выступает мотором эфиопской модернизации. Омар Багерш, получивший блестящее образование в США, — один из ключевых популяризаторов эфиопского экономического чуда в западных масс-медиа. Не занимая официальных постов, он рассматривается и внутри Эфиопии, и за ее пределами как один из стратегов нынешнего экономического курса. И тот факт, что лидеры луддитов выбрали в качестве объекта полного уничтожения не его плантации и фабрики, а его дорогую игрушку, говорит о накале ненависти, прокатившейся по «эфиопскому Бангалору».
Земля и право ее обрабатывать — или право ее сдать в аренду западным инвесторам и бездельничать, будем откровенны — вот что стоит за требованиями эфиопских луддитов.
«Люди мирно протестовали [против передачи земли правительством иностранным инвесторам под развитие современных проектов] почти год. Мы не увидели каких-либо решений наших проблем от правительства до сих пор, но при этом продолжались убийства, как мы видели на фестивале Иреча» — заявил в интервью местным интернет-изданиям лидер луддитов в городе Холета, скрывшийся под псевдонимом Барнабас.
Действительно, во время религиозного праздника в городе Дэбрэ-Зэйт, который проводится в память о так называемой «резне Иреча1919 года», проходившем 2 октября, по меньшей мере, 53 человека погибли в давке, когда луддиты спровоцировали участников фестиваля на несанкционированные протесты, а солдаты применили слезоточивый газ.
Вот уже две недели по всей стране со стороны луддитов выдвигаются обвинения, что солдаты использовали боевые патроны, что в каком-то овраге обнаружили закопанные трупы — правда, за эти две недели так ни одно тел с признаками пулевых ранений и не было предъявлено, но для африканской политики этого и не нужно.
Впрочем, это Африка ‑ и тут все не просто.
Есть многочисленные свидетельские показания, что, хотя власти и не открывали огонь непосредственно на празднике Дэбрэ-Зэйт 2 октября, применяемые властями методы «защиты зарубежных инвестиций» вполне соответствуют методам их оппонентов. Правозащитные организации оперируют списком из 700 погибших в стычках с солдатами эфиопской армии — тех, кто не захотел добровольно покинуть свои земли.
Беспорядки постепенно перебрасываются и на столицу, Аддис-Абебу.
7 октября мобильная сеть интернет была решением властей отключена в столице сроком на три дня — мера, теперь уже часто принимаемая полицией и военными в стремлении помешать луддитам организовать беспорядки.
Главный спор здесь вокруг понятия «свои» по отношению к этим землям.
В Эфиопии, когда-то социалистической, вся земля все еще принадлежит государству (читай — центральному правительству) и ее реальные владельцы формально считаются арендаторами, даже если они живут и ведут сельское хозяйство на своем поле в течение нескольких поколений.
Для властей это означает быстрый и юридически несложный инструмент к выталкиванию крестьян с земли, — чтобы освободить место для новых заводов и строительства автомобильных и железных дорог. В том числе, например, 750-километровой электрифицированной магистрали, о которой было объявлено тоже на прошлой неделе, которая свяжет столицу Эфиопии с морским портом Джибути.
«Правительство согнало с земли местных жителей, пригласило ненавистных белых плантаторов (ну или их новую версию), которые зарабатывают в Эфиопии огромные деньги и ничем не делятся с местными», — какие еще нужны доказательства в адрес властей?
События 2 октября стали последней каплей, легализовавшей в глазах местного населения борьбу луддитов с «ненавистными белыми, вернувшимися, чтобы грабить африканцев».
Масло в огонь подливает тот факт, что сегодняшнее руководство Эфиопии — выходцы из северной провинции Тыграй, а земли изымаются в Оромии и Амхаре, которые почти не представлены в центральном правительстве, хотя составляют почти 70% населения.
Уже есть погибшие среди иностранцев, работающих в Эфиопии — как это часто случается, вообще не имеющих никакого отношения к спору о земле.
На днях недалеко от Аддис-Абебы погибла гражданка США, когда камень, брошенный протестующими, попал в автомобиль, в котором она ехала. Шарон Грей была ученым, специалистом в области биологии растений, исследовательницей из университета Калифорнии.
«Эфиопия привлекала большое внимание со стороны [европейских] инвесторов последние несколько лет, — в первую очередь по причине… относительной стабильности и безопасности… В настоящее время инвесторы осознают необходимость повышения объемов страхования рисков безопасности, что делает проекты в Эфиопии менее привлекательными, чем в Анголе, Уганде, Нигерии и других быстрорастущих африканских экономиках… Счет идет на дни и даже часы, тенденции формируются прямо сейчас» — так обрисовал ситуацию Том Берри, аналитик лондонской S-RM «Интеллидженс энд Риск Консалтинг» — компании, занимающейся как раз оценками рисков для африканских инвестиций. В конце прошлой недели S-RM обрушила рейтинг Эфиопии по этому показателю сразу на несколько позиций.
Эфиопия последние несколько лет показывала образцовый для черного континента 10% рост ВВП в год.
Международный валютный фонд, Всемирный банк и рейтинговые бюро взахлеб говорили об «эфиопском экономическом чуде», когда инвестиции в экономику страны возвращались многократно и почти мгновенно — казалось, едва успев упасть в плодородную эфиопскую землю.
Прошлая неделя показала, что в этой благостной картине власти страны и западные инвесторы забыли о небольшой детали — 95 миллионном населении Эфиопии, которое с этой земли кормится. Пусть не эффективно, примитивными дедовскими агротехнологиями, без железных дорог, современных предприятий, а зачастую и просто качественной воды — но другой еды и способа ее получить у этих людей нет.
Уже подсчитано, что уничтоженные предприятия создали 40 тысяч новых высокотехнологичных рабочих мест — колоссальная цифра для бедной африканской экономики.
Вот только 27 миллионам, только по официальным данным, голодающим в стране, эта цифра как-то не приглянулась.