Фильм о чиновнике, пусть и японском, кажется поначалу простой фиксацией того факта, что «отдел по связям с общественностью», которым руководит главный герой, Кэдзи Ватанабэ, — это место, где жизнь остановилась. Изо дня в день Ватанабэ занят только тем, что отправляет просителей еще куда-нибудь, запуская их по бесконечному бюрократическому кругу. В таком потоке бессмысленного пожирания своего и чужого времени он существует тридцать лет, перекладывая все надежды на достижение чего-то лучшего на своего сына Мицуо. Но вдруг посещение врача оборачивается для Ватанабэ пониманием, что жить ему осталось совсем немного, у него страшный диагноз. Главный герой не понимает, что же ему делать, ведь сын, с которым он хочет поговорить по душам, отмахивается от него, как от назойливой мухи, на работе все та же бездушная бюрократическая машина, друзей у него нет. Попытавшись, под влиянием случайного знакомого, отрекомендовавшегося «Мефистофелем», уйти в загул по злачным местам, Ватанабэ не получает ничего, что могло бы дать ему ощущение жизни. Скорее наоборот, в пьянстве и разврате он видит лишь способ потерять и то время, которого у него в запасе совсем немного.

Цитата из к/ф «Жить». Реж. Акира Куросава. 1952. Япония
Цитата из к/ф «Жить». Реж. Акира Куросава. 1952. Япония

Все меняется, когда Ватанабэ случайно встречает бывшую сотрудницу своего отдела Мики Одагири, молодую девушку, которая ушла работать на фабрику игрушек, лишь бы не находиться в отупляющем потоке бюрократического ничегонеделания. Одагири весела, энергична и полна жизни, и отчаявшийся Ватанабэ хочет «узнать ее секрет». Своего бывшего начальника, Ватанабэ, она дразнит «старой мумией», с чем ему приходится согласиться, ведь он уже давно не живет по-настоящему, а только существует. Поначалу их отношения похожи на простое ухаживание старика за молоденькой девушкой, комичное и ни к чему не ведущее, но вот разыгрывается сцена, в которой Ватанабэ понимает, в чем тайна жизнелюбия Одагири. Она живет так, чтобы ее работа приносила радость людям, как она сама говорит, «когда я делаю игрушки, я как будто играю со всеми детьми». Кто-то назвал бы это только воображением, но в этот момент Ватанабэ меняется, понимая, что именно как начальник отдела в бюрократической системе он может совершить, наконец-то, что-то, что оправдает его бессмысленное существование. Он «идет в атаку», продвигая строительство детского парка, и побеждает все препятствия. А препятствия эти велики, включая даже то, что действия главного героя сталкивают его в противостояние с японской мафией. Но Ватанабэ преодолевает все. Зимней ночью он умирает на качелях в этом парке, чувствуя себя счастливым. Такова внешняя канва этой ленты, но за ней стоит великолепная игра актеров и режиссерская мысль Акиры Куросавы, который сумел создать действительно великое полотно о смысле человеческой жизни. Говорят, что Куросава снимал этот фильм, внутренне споря с Львом Николаевичем Толстым, чей герой повести «Смерть Ивана Ильича» также решал загадку смысла своей жизни на пороге смерти. Но там, где герой повести Толстого находит выход через предельное сосредоточение в своей душе, Ватанабэ раскрывается через последний подвиг обращения к людям, для которых он хочет оставить после себя маленький источник радости и красоты, детский парк. Мало того, его поступок накладывает глубокий отпечаток на его сотрудников по отделу, один из которых, похоже, решает нести «свет Ватанабэ» в своей жизни и работе. Настоящий подвиг, совершенный главным героем, на мгновение показывает всем образец того исполнения долга перед людьми, который составляет одну из важных основ человечности. Недаром в фильме, кроме перекличек с традиционной японской культурой, так сильны аллюзии на тему христианской любви.

Цитата из к/ф «Жить». Реж. Акира Куросава. 1952. Япония

Обсуждая фильм после просмотра, участники киноклуба особенно яростно спорили по поводу обстоятельств пробуждения главного героя. Любил ли он Одагири или она была для него лишь средством понять себя? Неужели у него не было шанса пробиться к душе своего сына, после всех забот выросшего таким холодным эгоистом? А эпизод в дансинге, где пытающийся приобщиться к пьяному веселью на западный манер Ватанабэ вдруг вспоминает лирическую японскую песню, мотив которой, похоже, заставляет его отбросить свои старания прожечь остаток жизни — все это и многое другое, составляющее череду эпизодов ленты, берет зрителя в путешествие вслед за главным героем, который всю свою волю и время посвящает тому, чтобы обрести такой, казалось бы, простой, но часто теряемый смысл жизни. Выразив себя в построенном его стараниями парке, Ватанабэ побеждает, обретя то, к чему стремился, радость жизни и любовь к людям.