«Одеяла»: комиксист Крейг Томпсон о рае, семье и взрослении
В 2004 году вышел графический роман Крейга Томпсона «Одеяла». Комикс стал ключевой работой художника — его автобиографией к тому же, — и был переведён на русский язык. Спустя 15 лет Томпсон приехал в Санкт-Петербург: 30 октября 2019 года он провёл в Северной столице встречу со своими поклонниками, а мне удалось пообщаться с автором лично.
«Одеяла» — история о взрослении, религии и первом сексуальном опыте. Крейг рассказывает читателям, как засыпал в детстве со своим младшим братом Филом в одной постели (и с какими страхами и проблемами сталкиваются дети в отсутствие понимания у взрослых); как учился в воскресной школе, верил и сомневался в вероисповедании; как впервые влюбился в девушку и как первые, наивные отношения на расстоянии сошли на нет.
Книга полна метафор: здесь и снег, как влюблённость, и десятки отсылок к библейским текстам, и сравнение детской кровати с кораблём во время бури. Страницы приятно рассматривать: они лиричны и понятны, несмотря на разницу в менталитетах. Ты будто переносишься в собственное детство и заново переживаешь подростковое одиночество.
Сам Томпсон — стройный мужчина среднего роста; сейчас ему 45 лет; у него проницательный взгляд, а ручка в руках порхает так быстро, что ты не успеваешь сообразить, как рядом с автографом возникает маленький набросок.
— рНа встрече с читателями комиксист рассказывал о своём творческом пути и о том, как началась его серьёзная работа с комиксами. Он вырос в религиозной строгой семье, в которой возбранялось телевидение и видеоигры, но на комиксы родители Крейга практически не обращали внимания; тем более он любил рисовать. Закончив школу и поступив в университет, художник публиковался в университетской газете — ему нужно было создавать по одной странице в неделю. Маленький кусочек работы, но с тех пор Томпсон советует всем начинающим авторам: стартуйте с маленького проекта, не бросайтесь писать сразу целый роман. Это были 90-е, эпоха гранжа, были популярны средства выразительности, созданные своими руками. Музыканты записывали кассеты сами, были зины, которые создавались дома, были маленькие книжечки комиксов, которые копировались и раздавались друзьям. Я сделал где-то десяток таких комиксов и в этот момент познакомился с издателем, который увидел мою первую работу (это был комикс о слипшемся рисе). Он заинтересовался мной, хотя история, которую я показал, была рассчитана на три страницы. Он сказал, что если я растяну сюжет на целую книгу, он её издаст. Это было 20 лет назад.
Книга пользовалась скромным успехом в индустрии комиксов. Мы продали, может быть, 2 тысячи копий. И когда я принялся работать над «Одеялом», я не представлял, что новый проект может быть популярнее. Сейчас я вспоминаю это состояние с ностальгией: я был молодой, наивный и совершенно не представлял свою аудиторию. Мне не нужно было смущаться, и это позволило рассказать очень личную, интимную историю, — рассказывает комиксист.
На создание «Одеяла» Томпсона вдохновляли французские художники нулевых: например, он рассказывает о Луисе Стронхейме с его книгой Lapinot. Стронхейм не умел рисовать, но поспорил сам с собой, что напишет 500-страничный том. Если получится — к концу он освоит искусство создания комиксов. Не получится — бросит это занятие навсегда. Томпсон последовал его примеру и бросил себе похожий вызов — «Одеяла» масштабный графический роман.
Название романа связано с лоскутным одеялом, которое возлюбленная героя связала для него; и одновременно — с тем одеялом, под которым спали маленькие Крейг и Фил. «Одеяло — символ творчества. Объект, включающий эмоциональную составляющую. Этот объект пережил отношения, которые он символизирует. Это экзистенциальный опыт, когда ты пытаешься создать что-то, что переживёт тебя и твои чувства, но оставит воспоминания об этих чувствах».
Мне повезло пообщаться с художником лично.
Не хотели бы вы по прошествии лет что-то изменить в книге?
Крейг Томпсон: Хороший вопрос. Но я думаю, нет, потому что это отражение того периода времени. Я бы не смог написать ни одну из своих книг сейчас, потому что они очень соответствуют тому моменту, когда были написаны.
Как изменилось ваше отношение к религии?
Крейг Томпсон: Очень сильно. В детстве я вырос в среде фундаментального христианства. И я эту веру оставил в прошлом; когда мне исполнилось 20 я перестал себя характеризовать как христианина. Но я до сих пор одержим фигурой Иисуса Христа и делаю в своих работах отсылки к Библии — это красиво. Мне нравятся истории в древних свитках, как в госпелах, хотя в то же время многие эти тексты были объявлены еретическими…
А во что вы сейчас верите?
Крейг Томпсон: Я верю в утверждения госпелов, в которых утверждалось, что Иисус не проповедовал свою принадлежность к божественному. И он проповедовал, что любой человек — дитя Бога. И это те учения, которые кажутся мне наиболее логичными: если каждый человек является воплощением Бога, то тогда ко всему можно относиться только с любовью. При этом я бы не ограничивался только людьми: все животные, растения — всё объединено.
В книге вы критикуете понятие рая. Если бы рай все-таки существовал, каким бы он был для вас?
Крейг Томпсон: Я не верю в рай, но… наверное, это был бы психоделический рай. Пейзаж, который мог бы померещиться на каких-то кислотных грибах; который мог бы быть чьим-то кошмаром. Но мне нравится такое.
Ваша книга полна интересных сравнений, аллюзий, метафор. Как вы их находили, когда работали?
Крейг Томпсон: Я думаю, что эта часть творчества дается мне легко, потому что я вырос среди христианства, а Иисус говорил всегда с помощью различных метафор. И я думаю, что здесь тоже проявляется сила комикса как художественного средства. Можешь рисовать какие-то комиксы, как символы, которые обозначают собой другие понятия, как, например, у Карла Юнга. В этом смысле комикс куда более эффективное средство, чем проза или кино. Потому что в кино, когда какая-то метафора появляется, она успевает исчезнуть быстрее, чем ты успеваешь её расшифровать. В прозе нет визуального компонента, и если ты хочешь вернуться к метафоре в тексте, то тебе гораздо труднее её найти, в то время как в комиксе есть физическое присутствие визуального элемента, помогающее сосредоточиться.
В вашем комиксе роль семьи велика. Как ваша семья относится к вашему творчеству?
Крейг Томпсон: Когда я писал эту книгу, она помогла мне стать ближе с моим братом и сестрой, потому что я вырос в семье, в которой не было принято общаться и обсуждать что-то. И когда я работал над «Одеялом», я впервые задавал своим младшим очень личные вопросы. И этот процесс продолжается, мы с ними узнаем друг друга лучше. Но «Одеяла» создали напряжённую обстановку в отношениях с моими родителями. И это продолжалось где-то пять лет, а потом они естественным путем к этому привыкли и сейчас книга стоит у них на видном месте дома. Я знаю, что мой отец беспокоился о том, что книга выставляет их в нелицеприятном свете. Но на протяжении 15 лет я вижу, что никто не злился на моих родителей за их поведение, которое я описывал в «Одеялах».
Менталитет моей семьи — стоические люди, которым нельзя показывать эмоции. Они считают, что нужно всё претерпевать. Эдакое «одеяло» из снега: тем более, я вырос в северных краях.
Как вы тогда решились написать такую книгу?
Крейг Томпсон: У меня не было другого выхода, это было единственное средство, которым я мог выразить свои чувства. Всё, что я умел делать, это рисовать.
О чем для вас «Одеяла»?
Крейг Томпсон: Мотивация этой книги — написать историю о том, как ты делишь постель с кем-то в первый раз в своей жизни. Эта книга смотрит на две истории отношений. Первая — это романтика, взросление, влюблённость в девушку. Вторая — это то, как мы с моим младшим братом в детстве делили постель.
Как изменилась комикс-индустрия в целом за то время, когда вы только начинали работать, и сейчас?
Крейг Томпсон: Очень сильно. В тот момент, когда я писал «Одеяла», такого жанра как графический роман практически не было. Сейчас они выходят сотнями в год и их можно найти в библиотеках и школах. Здорово то, что эти романы лучше принимаются публикой; но для человека, который их создает, всё стало намного сложнее. Конкуренция растёт, и надо искать способы выделиться среди других.
Крейг проведёт еще несколько встреч в Москве при поддержке издательства «Бумкнига». Сейчас он занят второй автобиографией — новый проект будет выходить периодическими выпусками и завершится через несколько лет. По словам Томпсона, это будет уже не романтическая история, в ней нет фокуса на религии — она расскажет больше о принадлежности комиксиста к рабочему классу.