Давид без Голиафа: Набоков не победил, Бунин не проиграл
Максим Д. Шраер. Бунин и Набоков. История соперничества. М.: Альпина нон-фикшн, 2019
Книга профессора бостонского колледжа Максима Шраера описывает не только непростые отношения между двумя знаменитыми писателями Русского зарубежья, но и анализирует, как они повлияли на современные изгнанникам литературные процессы.
Первоначально общение писателей было заочным. Отец Набокова, известный общественный деятель, лично знавший Бунина, писал ему 12 декабря 1920 г.:
Будущий Нобелевский лауреат благосклонно отозвался о поэтических опытах молодого человека. А 18 марта следующего года последний уже сам пишет автору «Господина из Сан-Франциско»:
К этому же периоду относится и его стихотворное, посвящение Бунину, в котором, как отмечает Шраер, поэт попытался показать не только бунинскую дикцию, но и дыхание бунинской поэзии. Подобная стилизация была естественна в силу ряда эстетических предпочтений (и антипатий), которые сближали писателей, несмотря на разницу в возрасте. Оба в поэзии отталкивались от еще недавно бывшего модным символизма, оба довольно скептически оценивали творчество Федора Достоевского и, напротив, преклонялись перед наследием Льва Толстого.
Тем не менее уже в этот ранний, наиболее безоблачный период их отношений возникают первые ростки взаимного неприятия. Так, Бунин делает пометку «Ах, как плохо!» на полях 8-й главы набоковской «Машеньки», самого «бунинского», по мнению критиков, романа автора «Камеры обскура». И в дальнейшем новелла «Возвращение Чорба» («заглавие хуже всего») показалась супругам Буниным «рассказом жутким», «с какой-то мертвечинкой», хотя тогда же его «Сказка», напротив, поразила «своей взрослостью».
В последующие годы охлаждение лишь прогрессировало, что подробно фиксирует Шраер. Как представляется, это было отчасти вызвано взаимным болезненным самолюбием писателей (боязнью признать над собой чье-либо влияние в случае с Набоковым), отчасти эстетическими расхождениями.
В подобном контексте снисходительные отзывы уже звучат почти похвалой. Вероятно, слова пословицы о худом мире, который лучше доброй ссоры, подходят сюда точнее всего.
Издание предоставлено книжным магазином «Циолковский».