Зачем Джексона убивают второй раз

Новые обсуждения жизни Майкла Джексона, вызванные выходом фильма «Покидая Неверленд», упираются в тупик. Фильм вызвал на Западе бешеный общественный резонанс и всколыхнул обсуждение того, каким же Джексон был человеком: действительно хорошим и с чистым сердцем или тайным извращенцем и редким чудовищем? Правда о личности Джексона должна стать объектом пристального внимания для его будущих неангажированных биографов, но причины баталий, развернувшихся вокруг его имени, весьма интересны для понимания дня сегодняшнего.

В истории массовой культуры есть несколько ярчайших имен, таких как Элвис Пресли или Битлз, и каждое из них стало мировым явлением именно в силу того, что эти люди принесли в мир что-то концептуально новое, приходя на волне культурной, сексуальной и музыкальной революций. Майкл Джексон не ломал старые принципы — он пришел уже после того, как ранее действовавшие в музыке стандарты были значительно расширены, ухватил эту новую волну и сумел, как никто в его время, понять, что нужно публике. Суперзвездой его сделало именно это понимание, но достижение Джексона было в том, что он пошел дальше. Не успокоившись на всемирной славе, массовом обожании и огромных деньгах, он принялся вести совершенно не соответствующую его статусу жизнь, не слыл тусовщиком, алкоголиком, наркоманом и вандалом, а славу и деньги обратил на защиту голодающих и тяжелобольных детей в разных странах, от собственной до африканских. Затворнический стиль жизни породил массу слухов, впрочем, ничего шокирующего современного человека в них не было, а масштабная благотворительность вызывала уважение — во всяком случае, у большинства. Там, где другие артисты кичатся своим нонконформизмом, Джексон был на удивление благопристоен и даже скромен, он оказался успешным человеком в стиле «селф-мейд» — сделавший себя сам, выходцем из огромной и бедной семьи, не забывшим о существовании тех, кого обстоятельства жизни или происхождения поставили в унизительное положение бедствующих.

В своих песнях, по форме и содержанию весьма далеких от современного представления о типичной попсе с рифмами на «глаза-слеза» и мелодией «два прихлопа, три притопа», он говорил — а потом уже и отчаянно кричал — о законности, справедливости, человеческом обращении с людьми.

Джексон был отъявленным правозащитником, только защищал права не отдельных микрогрупп, используемых как фомка для лишения прав всех остальных, а право как таковое, не отторгаемое от человека право на жизнь, свободу, закон, творчество. А если учесть его огромное влияние на массы, то становится очевидно, что фигура такого масштаба не остается только и исключительно в разряде людей искусства — она становится общественным явлением, а где общество, там и управление им.

История показывает, что, когда памятник кумиру сбрасывают с постамента, он непременно кого-то зашибет. И тех, кто поклоняется ему, и тех, кто его ненавидит, просто потому, что постамент у него слишком высок и тяжел, и сам он слишком масштабен, чтобы никого не задеть своим падением. Так зачем сбрасывать именно Джексона?

Первый раз это попробовали сделать еще при его жизни, что в значительной степени удалось, когда его обвинили в педофилии. Состоялись суды, Майкл Джексон был оправдан по всем пунктам обвинения, не было найдено никаких доказательств вины, но репутацию певца сам факт обвинения подорвал очень сильно. Второй раз за него взялись сейчас, через десять лет после его смерти, когда он уже не может защитить себя, — и не важно, что его главный обвинитель в свое время под присягой заявил, что не было никаких домогательств, а теперь вновь принялся муссировать эту тему, не важно, что «Покидая Неверленд» оглушительно провалил проверку фактов. Важно, что тошнотворные подробности, смакуемые в нем, настолько чудовищны, что потрясают воображение в любом случае, веришь им или нет, а размах уродства личности изображен такой мощный, чтобы его не должен быть способен переплюнуть никакой факт-чекинг. Практически, как в нацистском искусстве управлении массами, — ну и что, что нет доказательств, а обвинение шито белыми нитками, главное, что выглядит оно ужасающим, и этого достаточно, чтобы ему поверили. На эмоцию вообще бесполезно отвечать фактами, это знали еще первые теоретики социальной психологии. Информационно-психологическая атака под кодовым названием «деджексонизация» в этом плане проведена привычными методами, которые доказали свою эффективность многократно и во многих странах. Сейчас мишенью оказались в первую очередь, конечно же, США, которые и приняли основной удар по своему кумиру. А что же в Штатах потребовало столь резкой «оптимизации»?

Штаты переживают переломный для себя момент. Отпадают привычные нормы законности, действительность воспринимается — или должна восприниматься — иначе, чем это было еще каких-то 20 лет назад. В этой реальности всё смешалось в кучу: и льготы богачам, и призывы оппозиции к беспрецедентному повышению налогов для богатых, и рекордно низкая безработица вкупе с незащищенностью перед политическими игрищами (чего стоит один шатдаун), и свара вокруг системы здравоохранения, и какое-то ошалелое обожествление геев, ничего не имеющее с отсутствием дискриминации, и выдаваемое за достижения прогресса варварство типа абортов при родах — при совершенно серьезном обсуждении убийств новорожденных, и неспособность Конгресса и президента (соответственно, элитных групп) говорить на одном языке, словно они живут в разных странах и преследуют разные интересы, и действия США на внешней арене, уже у некоторых в самих США заронившие сомнение: «А точно ли мы — град на холме?» Ежедневное отслеживание того, что происходит в США, создает именно такую картину хаотизации. Апелляция к старым моделям нравственности и законности в этих условиях становится неактуальной, и новая структура формируется на иных принципах. Казалось бы, при чем тут Майкл Джексон?

Способность граждан к критическому мышлению в подобной хаотизации становится опасным рудиментом, а мыслящий человек — главным врагом наступающего неофеодализма. Представление гражданина о том, что законы справедливости написаны именно для него, с позиции властных хаотизаторов нуждается в существенной корректировке. А представление о ценностях вообще должно быть поставлено с ног на голову. «Покидая Неверленд» стал информационной бомбой, которая рванула по всем трем целям, упорно напоминая снятый о другом кумире фильм «Покаяние»: схожесть технологий вопиет о схожести намерений создателей.

Старший брат Майкла, Тито, у себя в соцсети опубликовал такие слова:

«Только в Америке: Ты можешь быть оправдан перед законом. Твой дом обыщут, будто ты бен Ладен, и ничего не найдут. Твою жизнь более 10 лет будут изучать ФБР и службы защиты детей, и ничего не найдут. У тебя будут фактические доказательства твоей невиновности. И тем не менее — словам дискредитированных обвинителей автоматически поверят, и их будут проталкивать СМИ. Ты виновен, неважно, что решил суд. Мы, в Америке, живем в очень опасные времена».

Тито, принимающий происходящее как личное оскорбление, полагает, что это — продуманное разрушение наследия конкретного человека, но (большое видится на расстоянии) очень похоже, что всё шире — это продуманное разрушение наследия человека ХХ века, и Майкл Джексон в этом процессе — разыгрываемая фигура. Цель атаки — не один покойный человек, а американское общество, его система представлений, это они попали под огонь «Покидая Неверленд». Уничтожена в этом обществе должна быть надежда на то, о чем сам Джексон пел как о радостной самоотдаче всех членов общества, позволяющей душе никогда не умереть.