«Рестлер» Аронофски: реквием по тяжеловесу
Сегодня, 12 февраля, 50 лет исполняется Даррену Аронофски, режиссёру «Реквиема по мечте», «Черного лебедя» и «мамы!», а также продюсеру фильма «Боец» Дэвида О. Расселла. Однако юбилей Аронофски — это прекрасный повод вспомнить спортивную драму «Рестлер», которой в этом году исполняется десять лет.
Вот скажи, американец, в чем смысл рестлинга? Разве в силе? А вот Аронофски скажет, что не в силе. На самом деле «Рестлер» — казалось бы, чисто американская история — вообще не о рестлинге. Массивные мужики дерутся, но не по-настоящему, а на публику, для шоу, хотя вроде и кровью истекают чуть ли не до потери сознания. Атлеты уже за кулисами эскизно договариваются о ходе беспощадного боя. Рестлеры — те же гладиаторы, но без оружия и судей. Оружие — их тело, а судья — условный, ходячая фигура, которую тоже могут выбросить за канаты. Называющие друг друга братьями, рестлеры — сами творцы своей судьбы.
Важно сразу обозначить, что «Рестлер», снятый «живой» камерой и заслуженно ставший победителем 65-го Венецианского кинофестиваля, забрав «Золотого льва», — трогательная человеческая драма, даже монофильм, который кажется таким простым, но с годами понимаешь, что драма очень трудная.
Атлет Робин Рамзински (длинноволосый Микки Рурк, похожий на спившуюся бомжиху), известный публике как Рэнди Баран Робинсон, но лучше просто Рэнди, а для своих он, по-дружески, Баран, — измучен и одинок. Рэнди — ветеран рестлинга, который на ринге еще о-го-го, но среди простого народа до безобразия потерян и беспомощен. Борец носит очки и слуховой аппарат и ночует в старом фургоне, потому что дверь в дом закрыта за неуплату аренды. Мужик вечно на мели, а подработка за мясным прилавком явно не в радость. За пределами ринга Рэнди чувствует себя чужим. Единственный друг Барана — стриптизерша Кэссиди (Мариса Томей), которая в жизни просто Пэм. Танцовщица любезна и сексуальна, хоть и не молода, да и дома ее ждет сын, которого она скрывает, чтобы умолчать о возрасте. Нетрудно заметить, что судьбы Кэссиди и Рэнди похожи, и пусть это не смущает поклонников рестлинга. Оба выступают на сцене, их тела выставлены на потребу публики, оба имеют псевдонимы, оба не первой молодости, но главное — они одиноки. Различаются эти люди в одном: Пэм отделяет сценический образ от реального человека и подумывает покинуть сцену, а Рэнди есть Рэнди, и он не готов расстаться с былой силой и славой.
После очередного изнурительного хардкорного поединка, где в ход идут стекло, колючая проволока, лезвия и вилки и, подумать только, степлер, борец Рэнди прихрамывая добирается до раздевалки, а потом падает замертво. Просыпается уже в больнице, где узнает, что перенес сердечный приступ, а значит, с рестлингом — делом всей жизни — придется завязать. Герою приходится сойти со сцены и влиться в обычные серые будни. Мужик старается закрутить роман с Пэм и напомнить дочке, которую годами не видел, что у нее есть отец, чтобы доказать, что батя — не страдалец и свое не отыграл. Пытается, так сказать, покаяться. Видимо, за разгульное прошлое. И противниками этого старого, побитого куска мяса становятся уже не здоровяки с комиксовыми кличками вроде Инферно, Мистер Великолепный и Лекс Лютый. Враг Рэнди — отражение в зеркале.
Кино Даррена Аронофски всегда об одержимости на грани безумия, поэтому рано или поздно герой плюет на здоровье и возвращается к старым привычкам прямиком на ринг, зная, что может умереть. Между прочим, резкое затемнение в финале, когда во время боя герой совершает свой коронный прыжок, делает конец истории определенным — и скорее роковым, нежели открытым, если бы экран стал не черным, а белым, что превратило бы прыжок в неизвестность новым началом или началом конца.
«Рестлер» — рассказ о старости и одиночестве. Даррен Аронофски показывает, что человек вечно идет на жертвы ради искусства (а рестлинг изображен именно искусством), поэтому Рэнди Барану приходится себя как творца постоянно переделывать, чтобы идти в ногу со временем. Вот только тело бывшего гиганта в мире профессионального рестлинга не вечно, поэтому однажды настанет день, когда изуродованный художник, которому раньше посвящали игрушки и видеоигры, вынужден оставить в покое свой израненный холст и повесить яркие лосины на гвоздик.
И как любое талантливое кино, «Рестлер» — не только суровая драма и выразительная притча, а метафора упадка капиталистического общества. Рестлинг — самый подлинный образ американской культуры. Рэнди — символ этого низменного зрелища, рожденного в американских пригородах. Кровавые бои — притворные драки веселья ради, а за ними — грязная, грубая и угрюмая реальность, в которой человек, некогда мощный и творческий, оказывается бессильным, ненужным, выброшенным на свалку продуктом. «Те, кто ездит на кадиллаках, все эти политиканы, — они ведут игру. А ты делай свое дело — борись», — советует молодому атлету защищающий американский флаг Баран, который не живет, а терпит, поэтому выбирает добровольную смерть, но и ее он превращает в ритуал. Оттого и трагический финал — вроде бы, победа, но все равно поражение. А шарма этой притче о потерянных надеждах и упущенных возможностях придает зернистость 16-мм пленки, которая обостряет это чувство тоски, усталости, обреченности и жизни на износ.
Микки Рурка, выполняющего бойцовские выкрутасы самостоятельно, без дублеров, не наградили «Оскаром» за эту полуавтобиографичную роль. «Оскар» отдали Шону Пенну за фильм «Милк» про борца за права геев. Зато актер взял «Золотой глобус», поблагодарив своих песиков за поддержку, и премию BAFTA. И пусть образ бойца гротескный и даже религиозный (рассмастривая раны Рэнди, Пэм вспоминает «Страсти Христовы»), «Рестлер» абсолютно честен, лаконичен и реалистичен, и именно такая жестокая и прозаическая подлинность сюжета и стиля делает фильм страшнее и трагичнее, чем «задница к заднице» эпичной антинаркоманской драмы «Реквием по мечте», называемой шедевром Аронофски.
Режиссёр не спешит и не суетится, отказавшись от киношных иллюзий и ритмичного повествования ранних картин, где используется так называемый «хип-хоп монтаж». Даррен Аронофски не играет со временем и пространством и придает значение не форме, а истории, осторожно, почти документально наблюдая за героями. Эстетически похожий на кинематограф братьев Дарденн, «Рестлер» — воплощение реализма, пусть рестлинг, как и кино, — это все не по-настоящему. Вот же парадокс. Такой же парадокс, как сам Рэнди Баран — побитый и усталый боец сидит на гормонах, даже волосы подкрашивает, а на тело наносит искусственный загар, но стоит ему выйти на сцену под рев толпы, тут же понимаешь — настоящий и страстный артист. Рестлер притворяется тем, кого хочет видеть разгоряченная публика, требующая зрелища. Притворяется и живет этим. А мы верим, что на ринге и на экране все серьезно, потому что вся наша жизнь — театр, люди — актеры, и все мы, хоть ты товарищ, хоть соперник, — борцы, а «Рестлер» — потому и искусство, что призывает понять и принять боль тех, кого оставили без ринга.