Фильм о некрутом убийце, или Все мы там будем

Можно думать про фильмы самым разным способом. Прокатчики одним. Художники другим. Зрители четвёртым. Кто-нибудь там ещё — пятым, соответственно. Анализировать кино тоже почти все мастаки. Начинающие — с помощью «вау» или «****». Причём при этом важно высказаться тоном эксперта. Профессионалы критики имеют свои шкалы, алгоритмы, способы разложить по полочкам. В этом фильме есть что-то, что не хочется раскладывать, а хочется сохранить, но придётся найти истоки этого. Режиссура. Ритм. Смазанное немного действие. Переходы к прямому насилию. И от него к мелодраме, помесь юмора и медитации. Или даже «экзистенциальное кино». Музыка, пластическое решение картины, с частой нелепостью, казалось бы. Неаккуратностью. Проходит человек. А вот труп. А вот другой труп. Всё обыденно, кажется, что даже криминальная хроника делает это с большими режиссёрским талантом. Но именно что только кажется. Перед нами почти версия «Преступления и наказания», последней надеждой на спасение погубленной души является «девочка-проститутка».

Фильм интересен тем, что он почти физически передаёт ощущение «бессмысленности жизни» и мучений человека, который не понимает, кто он и зачем. Причём это происходит в основном через актёрскую игру, скупую и сдержанную, какие-то музыкальные и визуальные ряды, зачастую просто проносящиеся за окном поезда дома в правильный момент фильма могу значит больше, чем сорок сороков слёз. Слёзы тоже будут, правда, в самом финале. В сущности, к ним весь фильм мы и идём, ужасаясь чуть-чуть (если ещё способны) обыденности зла и тому, до какого падения может дойти герой. Почему мы ему сострадаем вообще? Ну, во-первых, герой хоть убийца, но милый, симпатичный, седая (и очевидно любимая) мать у него, с которой он шутит про «Психо» Хичкока, позже мы обнаружим её труп в кадре… И гениальную сцену «разборок» с убийцами матери. Где на полу поют рядом два убийцы, один из которых через пару минут убьёт второго. Что это за мир, где убийцы убивают убийц? Это великая трагедия. Да, в чём-то наивная и в меру условная, граничащая с претенциозностью, но хотя бы попытка говорить о таких вещах в кино происходит крайне редко.

Кроме того, внутри фильма есть попытки через типовые флешбеки объяснить драму героя. С одной стороны, это, очевидно, «постравматический» синдром, «афганский», «чеченский» синдром человека, который пришёл с не очень праведной и чистой войны (если такие бывают). Это даётся какими-то воспоминаниями, кошмарами, два солдата танцуют, балуясь, вероятно, танцы в пустыне. Кроме того, было что-то и в детстве, какая-то трагедия, возможно, насилие, которое герой увидел. «Я слабый, я слабый», — повторяет он, словно бы реальная битва происходит у него внутри. Да, что греха таить, весь фильм он почти двигается к самоубийству. Чтобы не злить надзорные органы, которые спасают читателей от пропаганды суицидов, не стану перечислять все разнообразие способов, которые есть в фильме…

Ещё раз про игру. Это тот случай. Когда веко дрогнувшее на крупном плане может сказать всё. Множество, казалось бы, обыденных ситуаций, вроде фотографии на улице, вдруг становятся прекрасным куском кино. Мотив «порока» чуть-чуть напоминает «Лолиту», которая тоже попадает в итоге в роскошный дом драматурга-растлителя, как вы помните. Власть и растление. Деньги и роскошь. Которые убивают любовь и человечность. В фильме звучит это в полной мере. Распадётся ли личность героя или он сможет остаться человеком? Человек ли он вообще? И что такое человек?

Окровавленные очки матери напоминают о разбитых очках на лестнице в «Броненосце Потёмкине». И вообще для киноэстетов тут будет чем поживиться. Чего стоит попытка самоубийства с трупом матери в руках. В тексте сейчас это звучит смешно почти, но фильму удаётся оправдать абсурдность этого мира и заставить сострадать. По крайне мере, меня.

Финал фильма по сути открытый, причём настолько великолепно сделанный, что я (знатный ловец финалов) сразу его не заметил. Весь фильм мы мечемся между двух позиций:

человек всё-таки, не смотря ни на что, прекрасен, и жизнь стоит того, чтобы её прожить.

Или.

Человек это зверь, который умирает и убивает, нет места в нём для любви и чистоты души и лучше просто уйти самому, чтобы сохранить хотя бы честь, отказавшись от участия в клоунадах этой скотобойни… Ибо лучше наказать самого себя в мире, где нет высшей справедливости.

Весь фильм герой мечется то в одну сторону, то в другую. То есть, как ни пафосно звучит, решает вполне гамлетовский вопрос. В отличие от Гамлета (который тоже убивал, но в целом был славный и чистый аристократический малый), в нашем случае герой сам несёт в себе зло, он сам «инфицирован» бесчеловечностью и осознаёт это, что он сам часть того, что так люто ненавидит… Последней надеждой оказывается внезапно обернувшаяся надеждой на любовь или хотя бы на чистоту девушка. И вот финал. То ли герой кончает с собой, когда понимает, что «она такая же, как все». То ли она «спасает» всё-таки его душу. И он продолжает путешествие. Это сделано настолько изящно, что какое-то время буквально физически можно ощутить двойственность и диссонанс этого. Прекрасная режиссура и драматургия кино. Замечательный финальный аккорд. Конечно, можно спросить — как же всё-таки? И вообще, запретить такие игры: и «вашим», и «нашим». И потребовать уже от режиссёра отчёта? Тварь ли он дрожащая или право имеет снимать внятные фильмы?

Но с другой стороны. Вот есть музыка, которая звучит. Зачастую не там, где мы ожидаем её услышать, а в вони и грязи, среди мира почти полного распада, где остатки человечности и надежда на чистоту души и смысл жизни кажутся только более щемяще необходимыми.

И это тот случай. Честного, при всей смешанности жанров и стилей, кино. О том, что человека может спасти только любовь.

И то вряд ли…

p.s.

Закончив писать рецензию, я решил поинтересоваться режиссёром, а оказалось, что это ещё и женщина. Женщины всё же реже убивают и снимают кино с такой степенью жестокости. Может быть, этот «женский взгляд» на мужчину тоже сыграл свою роль в тонкости и объёмности этой картины. Не исключено, что невольно…