Проект Флорида. Цветы жизни и ржавые ножницы

Мой хороший приятель, Дмитрий Матиссон, востребованный программист и музыкальный журналист в душе, отец двух очаровательных детей, ездил по работе в Штаты, точнее, летал, а на обратном пути в самолёте им показывали фильм «Проект Флорида». «Там, в Штатах, всё так и есть… — подытожил он мне свои ощущения от фильма, — всюду ходят какие-то наркоманы и сумасшедшие…» Не ручаюсь, впрочем, за точность цитирования, но ручаюсь, что картина эта может быть любопытна любителям «независимого» американского кино, которое вроде дышит на ладан и марихуану, но вполне успешно. Интересно, что в фильме не так легко определить «главного героя»: то ли это девочка, дочка татуированной белой американки на испытательном сроке (то ли сама мать, деклассированный элемент, «белый мусор» по аналогии с мусором цветным), то ли дети вообще — как класс, детство как таковое, то ли менеджер мотеля, который почти подлинный трагический герой на границе между миром лицемерных порядков государства и детской искренности неудачников, которые приносят ему купюры, чтобы провести в клоповнике ещё одну неделю свой жизни, которая никогда не станет иной. Как понимаем мы. И обязательно станет лучше, как верят герои. Каждый из них вынужден делать какой-то свой выбор… Чтобы «остаться человеком».

Картина начинается с независимой как бы музыки, а дальше пальмы, пальмы, пальмы, солнце, почти кислотные, нарочито насыщенные цвета, где в основном в фаворе розовый и зелёный, зелёный и розовый, дешёвые китайские вещи, хлам, вечный навязчивый хип-хоп в хрипящих, купленных на распродажах радиолах, латиносы… Жизнь, если не дна, то самой нижней кромки «среднего класса», где женщины матери-героини называют друг друга собаками женского рода, то в порывах любви, то зависти и ненависти. И всё находится на грани криминала. И полнейшего отчаяния. Всё здесь попытка сохранить душу, даже ценой потери всего остального. Перед нами американская провинция. Которая во многом оказывается страшнее отечественной, разве что климат получше в основном. В советское время так бы её описывали в пропагандистской прессе: нищета, бессмысленность существования, дикий капитализм; один из ключевых образов фильма — вертолёт условных богачей, который взмывает с завидной регулярностью над гетто, летя почти к богу. Кругом одноэтажная Америка, мотели, по которым Гумберт возил Лолиту, в фильме есть одна сцена с намёком на сексуальные приставания к детям, но в остальном это фильм, где проблем хватает и без секса, более того, даже, когда «мать» почти занимается проституцией, то это не показано вообще, а даётся только намёками. Вероятно, чтобы вы могли привести в кинотеатр ваших детей-подростков. Которым будет смешно, пока вам будет страшно. Это кино напоминает этическое и социальное кино братьев Дарденн, например, но сделанное с меньшей элегантностью, тут больше иков, рыганий, плевков…

Восхищают детали. Вроде брошенной тележки супермаркета, отражения вертолёта, мелькнувшего в зеркальной двери. Или, например, когда героиня, пытаясь заработать на жизнь, продаёт дешёвый парфюм, то один из потенциальных покупателей показывается в кадре практически на доли секунды на автостоянке, но в руках у него клюшка для гольфа, а одет он в дорогой костюм, и мы мгновенно понимаем социальный портрет прохожего, что он из «высшего класса». Таких мелочей в картине много. Интересной особенностью оказывается и работа с детьми как с актёрами, точнее почти отсутствие таковой. Очень интересно в таком кино наблюдать грань между спонтанным и прописанным, так иногда какие-то шутки, очевидно, «придуманы заранее» сценаристом, но часто мы видим, что всё происходит слишком легко и органично. Импровизация. Или нам так кажется. Конечно, это близко не всем любителям кино, но для многих такая стилистика предпочтительней откровенно «постановочного». Например, для меня. Это несколько даже нарочито и успевает надоесть ко второй половине фильма, но и это работает на идею кино, кроме того, финал с ювенальной юстицией, от которой сбегает дочка, стоит того, чтобы пробираться к нему через скуку. Некоторые сцены фильма сделаны с предельным трагикомизмом, вроде сцены поджога… Сквозной мотив фильма — это простые люди, который борются за счастье и достоинство всеми доступными им средствами, униженные и оскорблённые, но не сломленные, по ту сторону океана. Такие понятные. Пусть мы понимаем, что дети почти наверняка повторят судьбы родителей в этих гетто. Так и проходит жизнь. Каждодневная борьба за выживание. А то и апатия. В этом кино не будет борьбы с инопланетянами или спасения планеты. Не будет супергероев. Только наивная и тщетная попытка спасти свои жизни. Которые почти уже стали чужой частной собственностью.

Иногда в картине нам показывают «символы» вроде старого дерева, которое «растёт, хотя оно уже большое». Сложно не связать его с «деревом жизни», пусть в самом широком смысле. Иногда эти образы не прочитываются однозначно и кажутся просто способом удивить зрителя, но от того они только более прекрасны. Вроде внезапно прилетевших птиц перед домом, которых столь вежливо отгоняет с дороги «менеджер». Сразу видно, что он хороший человек. Иногда это может быть и «шокирующая» сцена вроде матери-хулиганки с пирсингом, которая может от обиды приклеить прокладку на стекло в приёмной мотеля… Интересно придуман сам её характер. С одной стороны, перед нами «падшая женщина», распадающаяся, граничащая с проституткой и торговкой наркотиками, почти хрестоматийная «жертва жизни», с другой стороны, она способна мстить, быть циничной, становиться хищницей, с третей стороны, она очень любит (как умеет) дочь, которая отвечает ей взаимностью. Во всяком случае перед нами кино, где персонажи обладают определённым объёмом. Часто в фильме мы видим моменты настоящего психологического кино, причём это может быть сделано крайне лаконично и элегантно: вроде сцены с курящим от волнения менеджером, когда приехали за дочкой люди из ювенальной юстиции, вежливые, чуть-чуть лицемерные социальные работники. Со своей правдой. Будет ли девочке лучше в другой семье? Стоить заметить, что в России тема ювенальной юстиции многократно становилась темой политических спекуляций с самых разных сторон. Фильм можно посмотреть и с этой точки зрения. Что лучше, «прекрасное и правильное» государство или жизнь с родной матерью, которая оказалась…

Финал фильма почти игрушечный. Нарочито по-детски, словно бы это сон или мультик, или «хоум-видео» — две девочки бегут в «Диснейленд». Спасаясь от преследователей, органов опеки, полицейских и вообще взрослого правильного мира. Америка как «Диснейленд» вообще ходовая метафора. Лживой и прекрасной страны, где всё немного ненастоящее и отравленное, как самое вкусное мороженое. Только сегодня со скидкой.