Легкое недомогание от несвежих новостей
Выставка Анны Франц «Призрачные мечты № 3278−82», открывшаяся 19 декабря в петербургской галерее «Борей» — это уже 13-й по счету предновогодний подарок прославленной американской мультимедийной художницы родному городу. Эти выставки уже стали доброй традицией.
Анна Франц в своей работе использует разнообразные подручные материалы, продукты современной цивилизации, давая им новое необычное существование, соединяя с видео и аудио элементами и достижениями кибернетики. Так рождаются необычные образы, своего рода притчи, при помощи которых современность пытается осмыслить себя. Художница называет свои инсталляции зарисовками, плодами чего-то подмеченного в окружающей реальности. Даже если в результате получается что-то довольно-таки парадоксальное, не поддающееся мгновенной дешифровке.
Пожалуй, проще всего «расшифровывается» «Легкое недомогание». Лежащий на полу некий бесформенный и одинокий… телесный орган, что ли, медленно пульсирующий изнутри тревожным красным светом, и зубцы кардиограммы на стенах. Если приглядеться, то объект оказывается кучкой пустых, деформированных жаром пластиковых контейнеров, у некоторых на донышках даже сохранились магазинные ярлычки. Примерно так себя чувствует захворавший человек — смятым, скукоженным, опустошенным и временно отпавшим от своего предназначения.
Посложней и похитрее «Ревнивый сапожник» — медленно вращающийся механизм из шестеренок и валков давит из огромного тюбика что-то неприятно желтое. Желтое медленно выливается через морскую раковину, грубо приклеенную к старому башмаку, слегка подсвеченному изнутри красным. Кстати, во время вернисажа этот объект нечаянно стал центром своего рода хэппенинга — в нем обнаружились какие-то неполадки, и человек в толстовке с капюшоном, возможно, технический воплотитель замысла, то и дело пытался призвать его к порядку, преклоняя перед ним колена и даже простираясь ниц и выглядя при этом, как адепт какого-то безумного культа…
Сама Анна Франц так объясняет идею инсталляции:
«Однажды в одном парижском музее я увидела выставку, посвященную поясам верности. Это совершенно чудовищное зрелище. Но один из этих поясов, к нему была приделана ракушка, для красоты. И вот меня так стукнуло и такой вот объект родился. И вот мне захотелось показать несоединимое — пояс верности и ракушка или, как в этом случае, этот ботинок, старый-старый ботинок, и прекрасная раковина»
Чем дольше рассматриваешь композицию, тем больше находишь аллегорий и смыслов, возможно, автором вовсе и не предусмотренных. Так желтую краску можно принять за материализацию неверности — есть такое значение в «словаре цветов», но, по утверждению автора, она такого значения не придавала, желтый просто вписывался в цветовую гамму. Раковина — известный символ женского начала. Образ складывается вполне целостный — бессильная старость, способная только истекать отвратительной ревностью, пытаясь приклеить молодость и красоту к себе. Это не Отелло, способный на сильное чувство, на ужасный и несправедливый, но поступок, а этакий «старик Козлодоев», способный только пачкать и портить чужую жизнь. В его собственной жизни не осталось смысла, как и мыслей в голове — что обозначают видеошумы, спроецированные на стену.
Еще одна зарисовка — ряд старых, переживших множество косметических ремонтов и актов мелкого вандализма, квартирных почтовых ящиков. Из них торчат газеты — тоже пыльные, пожухлые, то ли выдернутые скучающими подростками, то ли так и вставленные нерадивым почтальоном. А может быть, ящики уже переполнены скопившимися в них давно никому не нужными «несвежими новостями» и они уже прут наружу. Небрежно подвешенные под ящиками динамики издают шумы — вой ветра, рычание танка, птичий щебет, еще какие-то звуки — это разговаривают сами с собой старые газеты. Инсталляция дает повод задуматься о множестве разных вещей. И о скоротечности все ускоряющегося времени, которое с воем уносит то, что только что составляло злобу дня. И о том, что и множество потраченных на чепуху и мусор жизней («читатели газет, глотатели пустот…»), тоже ежечасно уносятся в никуда. Нашел ли безымянный разгневанный жилец неизвестной парадной «вора Жеку» и если нашел, то что из этого вышло — тоже давно несвежая новость, и может быть, одного уж нет, а другой далече. Так что, возможно, на этих пронзительных неуютных ветрах есть смысл держаться за что-то более надежное, чем макулатура, которой набиты наши почтовые ящики, головы, компьютерные сети…
Последняя инсталляция, «Информатор», как раз и посвящена вторжению компьютерного «недреманного ока» в нашу повседневную жизнь, гуманизации машин и дегуманизации человека. Механические «персонажи», состоящие из подвижных почти человеческих глаз-камер на стебельках уже встречались в творчестве Анны Франц. Но на этот раз они превращены в зловещих соглядатаев или паукообразных ловцов, которые фиксируют каждый твой шаг и сливают добычу куда-то по блестящим трубам в некий отстойник, где твоя жизнь лишается всего человеческого, становится пропущенным через машинные потроха и складированным в виртуальные емкости информационным «силосом». Есть ли шансы пройти через эти медные трубы и остаться человеком?
При этом Анна Франц далека от разочарования в техническом прогрессе, но определенные тенденции современности вызывают у нее беспокойство.
«Техникой не надо увлекаться. Она должна быть тем, что она есть, а не заменять какие-то человеческие вещи. Техника нас обогащает, если мы правильно к этому относимся. Она действительно создана, чтобы сделать нашу жизнь комфортнее, но иногда получается совершенно обратное. У нас есть биолокаторы, нас там фотографируют, есть определители какие-то, что-то анализируется, все складывается где-то в облаках, какие-то графики, там что-то анимируется… Этого столько много, такой поток информации, что это обретает свою собственную жизнь. И человек… у него терминология какая-то появляется, вместо, допустим, теплоты — «благоприятный атмосферный режим» и так далее».
Такие тревожные слова в устах художника, чье творчество во многом основано на достижениях современной техники, звучат гораздо весомее, чем сказанные каким-нибудь фанатичным неолуддитом, сторонником возвращения к «матушке-природе». Человечеству пора всерьез задуматься об опасностях, грозящих ему расчеловечиванием. Когда-то, когда опасения по поводу бесконтрольного развития кибернетики сводились к гипотетическому бунту машин, их можно было воспринимать как страшилки писателей-фантастов и воспринимать не совсем всерьез. Сегодня мы видим, что куда опаснее «роботизация» человека, сращивание его с техникой даже не на физическом (превращение в киборгов), а на ментальном уровне. Человечество уже ощущает легкое недомогание от передозировки информации. И может однажды случиться так, что обычные человеческие чувства, даже такие как ревность, не говоря уж о любви, превратятся всего лишь в несвежие новости, а все многовековые мечты окажутся призрачными…