Игнатий Лойола. Воин Контрреформации
Услышав слово «иезуит», человек, воспитанный русской культурой, немедленно представляет кого-то неискреннего, пронырливого и хитроумного. Русская литература 19 века унаследовала эти коннотации от литературы европейской, двух предыдущих веков, когда Общество Иисуса пребывало в зените славы и могущества, имея самое широкое представительство в образовательной, политической и культурной сферах, и когда его представители, обладая одновременно санкцией папы и уверенностью в собственной правоте, относились к оппонентам без лишних сантиментов.
Основателю ордена, Игнатию Лойоле, вышеперечисленные характеристики подходят в минимальной степени. Лойола появляется на сцене истории в первой половине 16 века, вскоре после того, как центральное место на ней занял бывший католический монах Мартин Лютер. Интересно, насколько они — по темпераменту, по масштабу личности — похожи друг на друга, только вот задачи перед собой они поставили прямо противоположные. Лютер сделал акцент на «загнивание Рима» и объявил Реформацию, которая технически обернулась расколом. Лойола посчитал важнейшим единство Церкви — и ринулся воевать за Контрреформацию.
Военная лексика здесь не случайна. В первые тридцать лет жизни (он родился в 1491 г., за год до открытия Америки) Лойолу, младшего сына в семье, интересовали в основном представительницы прекрасного пола и воинские подвиги. И до своего обращения он успел совершить некоторое количество этих подвигов. В дальнейшем слово заменило Игнатию меч, но характер остался прежним. Он считал должным сражаться за церковь, за папу, за спасение души, за «вящую славу Божью» (девиз ордена) так же неистово, как он сражался на поле боя. По одной из версий, именно с него Сервантес полностью или частично писал Дон Кихота.
В 30 лет обычная биография знатного служаки превращается в житие. При обороне Памплоны Лойола ранен, и противники — французы — из уважения к его храбрости дают унести его с поля боя. Одна операция следует за другой, и ему скучно в замке, он просит рыцарских романов, но из литературы есть только жития. Он начинает читать их — и вдруг обнаруживает, что именно там и повествуется о настоящих подвигах. Раненый рыцарь не изменил себе, его душа по-прежнему жаждет подвигов — только теперь уже духовных.
Несколько лет он провел в паломничествах, молитвах и добрых делах. Достигнув «возраста Христа», то есть 33 лет, Лойола приходит к мысли, что ему надо учиться: без знаний его усердие не даст должных плодов. Он садится за парту в «начальной школе», где учит латынь, чтобы уже через два года сменить эту школу на университет в Алькале, а потом в Париже. Философия, грамматика, арифметика, богословие — он заканчивает свое образование аж в 43 года. Тремя годами позже его рукополагают во священники.
Лойола вошел в историю как основатель Общества Иисуса и как автор «Духовных упражнений». Общество формально отличалось от остальных монашеских орденов одним пунктом: к трем обычным обетам (послушание, целомудрие, бедность) добавлялся четвертый — непосредственное подчинение ордена папе Римскому. В эпоху Реформации (Лютер прибил к дверям храма свои тезисы за 23 года до появления иезуитов), в эпоху разделения, католической церкви требовалось единство и требовалась «гвардия единства», которая будет биться за папу — знак и олицетворение единства. Так считал Лойола, и папа, Павел III, с ним согласился.
Военная терминология настолько прочно вошла в лексикон иезуитов, что даже главу ордена называют «генералом», хотя это лишь сокращение термина «генеральный (настоятель)». С течением веков характер ордена определился: очень интеллектуальный, очень вертикально устроенный, состоящий скорее из личностей, чем из общин, немного «солдатский». Отдавать себя служению нужно целиком и подчиняться — тоже. Иезуиты стали полномочными представителями папы в западной политике, полномочными представителями католической церкви в образовании, но лойольская системность, четкость, цельность всегда были с ними.
О его духовных упражнениях впервые упоминается еще во время пребывания Лойолы в Алькале. Подобных духовно-интеллектуальных тренинг-курсов (для поддержания духа в должной форме) существует немало, а вариант Лойолы отличается от других тем же, чем отличается от остальных он сам. В его упражнениях всё четко прописано, всё вертикально интегрировано, всё поделено на стадии и сроки. Христианину предлагается возвращаться в должное состояние по очень мужскому, очень математическому пути.
«Всякий способ, каким душа приготовляется и располагается для своего освобождения от всех неупорядоченных влечений и, коль скоро они будут уничтожены, для поиска и обретения воли Божьей относительно устройства своей жизни и для спасения своей души, называется Духовным Упражнением», — так автор описывает свой замысел в первой главе.
Упражнения поделены на «четыре недели» — четыре этапа. Совершающий их должен последовательно признать свою греховность и выйти из нее, узнать Христа и впустить его в свою жизнь, соединиться со Христом в страдании, смерти и воскресении. Лойола предлагает радикальный путь, «всё или ничего»: христианин должен начать с отказа от неупорядоченных греховных желаний — и закончить тем, чтобы вместо себя поставить в центр своего мира своего Бога. Ad majorem dei gloriam.