«Люди — идиоты»: как победить смерть и не умереть

Главное в творчестве Рэя Брэдбери — его неизбывный интерес к теме противостояния Смерти. Вопрос только в том, кто именно способен это сделать: потому что жизнь одиночки, основанная на подчинении всего и вся принципу комфорта, начинает убивать саму себя. Эта борьба человека (заканчивающаяся его победой или поражением) с расчеловечивающей силой, которая превращает его в сериал актов потребления, стала основной темой творчества писателя.

Родившийся в бедной семье, будущий писатель в 1938 году окончил среднюю школу и три последующих года провёл, продавая газеты на улицах Лос-Анджелеса, куда его семья переехала во время Великой депрессии. Когда ему было 19 и пришла пора поступать в колледж, произошло иначе; как вспоминал сам Брэдбери:

«Денег у нас не было, так что я ходил в библиотеку. Три дня в неделю я читал книги. В 27 лет вместо университета я окончил библиотеку».

Писать Рэй Брэдбери начал, еще будучи подростком, но его первые произведения выходили в журналах фантастики в 1939—1940 гг. С 1942 он жил только литературным трудом, но широкая известность пришла к нему в 1950-м, когда в свет вышел цикл рассказов «Марсианские хроники». Эта книга, скорее философская, чем научно-фантастическая, до сих пор является его визитной карточкой. Рассматривая варианты будущего через эпизоды «Хроник», писатель вскрывал различные аспекты людской мечты, которая может быть очень разной, — будь то открыть сосисочную на Марсе во время ядерной войны на Земле или разведать всю Солнечную систему, бросив её к ногам человечества. Но ещё страшнее, чем это столкновение, — полное отсутствие мечты, превращающее жизнь в «смерть вживе». Каким будет путь искателя к скромному счастью и, обретя его, не потеряет ли он себя?

Еще до наступления эры политкорректности писатель видел ее опасность, вложив в уста персонажа книги «451° по Фаренгейту» рассуждение о том, что сжигать надо всё, что хотя бы потенциально может кому-то не понравится:

«Цветным не нравится книга «Маленький черный Самбо». Сжечь её. Белым неприятна «Хижина дяди Тома». Сжечь и её тоже. /…/ Нужна безмятежность, Монтэг, спокойствие. Прочь всё, что рождает тревогу. 'В печку! Похороны нагоняют уныние-это языческий обряд. Упразднить похороны. Через пять минут после кончины человек уже на пути в «большую трубу». Крематории обслуживаются геликоптерами. Через десять минут после смерти от человека остается щепотка черной пыли. Не будем оплакивать умерших. Забудем их. Жгите, жгите всё подряд».

В результате человеку остаётся только загружать своё восприятие мимолётными приятными образами, погружаясь в них всё глубже и глубже. Образно говоря, сводить все желания к манерному попиванию кофеёчка с бисквитом и тщательному огораживанию себя от любого напряжения. Мир «451° по Фаренгейту» — это мир убитой мечты, мир без надежд на какое-либо движение, кроме кругового, мир, рвущийся к самоуничтожению. Люди, способные к мышлению и нормальным человеческим чувствам, являются там изгоями. А одно из самых серьезных преступлений, за которые ждёт уничтожение имущества и поражение в правах, это чтение и хранение книг. Главный герой вплоть до кульминации как раз и работает таким «пожарником» — уничтожителем литературы. Не какой-либо конкретной, запрещенной — а литературы в принципе, потому что под запретом она вся.

Беспамятному человеку можно внушить, что угодно, а литература — это концентрированная память. Так что, собственно, предлагается гражданам вместо неё? Интерактивное телевидение, гибрид интернета и ток-шоу. Роман написан в 1953 году — уже тогда Брэдбери предвидел, во что может обернуться стремление загрузить восприятие тем, что позволит развлечься и забыться.

Телевидение в «451° по Фаренгейту» является во многом «электронным наркотиком», дурманящим потребителя. Не случайно, наверное, в нашей реальности, в глухих сибирских деревнях, ныне выживающих за счет собирательства и браконьерства, последнее, что пропивали жители, это телевизор. В сочетании с водкой — это абсолютный коктейль. А что служит поставщиком образов и забытья — алкоголь, интернет или интерактивная стена спальни, населенная фальшивыми «Родственниками», — не имеет никакого принципиального значения, причем еще лучше они действуют в комплексе. Описанная Вачовскими «Матрица» излишне сложна в техническом исполнении: человек способен привязаться к своей электронной кормушке, даже не будучи опутан проводами, имитирующими телесные сигналы. Он сам их себе напридумывает. И погибнет, как персонаж рассказа «Заснувший в Армагеддоне», который потерял контакт — а с тем и надежду на помощь окружающих, не способных его понять.

В сборнике рассказов «Марсианские хроники» (1950-е) люди к нашему времени уже построили города на Марсе. В 2010 году (Брэдбери прожил очень долгую жизнь) у писателя спросили, почему его предсказание не сбылось. Он ответил:

«Потому что люди — идиоты. Они сделали кучу глупостей: придумывали костюмы для собак, должность рекламного менеджера и штуки вроде iPhone, не получив взамен ничего, кроме кислого послевкусия. А вот если бы мы развивали науку, осваивали Луну, Марс, Венеру… Кто знает, каким был бы мир тогда? Человечеству дали возможность бороздить космос, но оно хочет заниматься потреблением: пить пиво и смотреть сериалы».

Мир, предсказанный писателем в 1953 году, встал на пути здорового человечества, заинтересованного в себе и окружающем себя мире. Но главное, что, с точки зрения Брэдбери, шанс у людей остается.