Armada-mebel.by

В конце 2016 г. в адрес председателя правительства Российской Федерации поступило обращение министра культуры Российской Федерации В.Р. Мединского с просьбой поддержать совместное предложение руководителей Российской национальной библиотеки (РНБ, Санкт-Петербург) и Российской государственной библиотеки (РГБ, Москва) А.И. Вислого и В.И. Гнездилова об объединении двух крупнейших национальных книгохранилищ. Под каток оптимизации попадают институты культуры национального и мирового масштаба, крупнейшие хранилища памяти и знаний. И это при том, что каждая из этих библиотек законодательно признана особо ценным объектом культурного наследия. Ведущие профессионалы в области библиотечного дела крайне негативно оценили инициативу соединения библиотек. ИА REGNUM предоставляет слово авторитетному эксперту в области библиотековедения, доктору педагогических наук Александру Михайловичу Мазурицкому

Прошлый, 2016 год, не успев начаться, уже взбудоражил библиотечную общественность Москвы и Санкт-Петербурга. Действующий директор Российской государственной библиотеки (Москва) А.И. Вислый был назначен на новую должность — директора Российской национальной библиотеки (Санкт-Петербург). Интервью А.И. Вислого, данное тогда газете «Известия», сразу же породило слухи о возможном слиянии двух национальных библиотек. Спустя ровно год эти слухи грозят стать реальностью.

Для непосвящённых напомним, что Российская национальная библиотека, находящаяся в Санкт-Петербурге, одна из первых публичных библиотек в Восточной Европе, которая как Императорская публичная библиотека открыла для читателей свои двери 2 (14) января 1814 года. Российская государственная библиотека тоже своими корнями связана с Петербургом. Созданный в 1831 году Румянцевский музей в 1845 году вошёл в состав Императорской публичной библиотеки. В связи с трудным материальным положением музея было принято решение о его переводе в Москву. 19 июня (1 июля) 1862 года императором Александром II было утверждено «Положение о Московском публичном музеуме и Румянцевском музеуме», ставшее первым юридическим документом, определившим управление, структуру и направления его деятельности. В советское время эта библиотека долгие годы носила неофициальное название «Ленинка». Да и в нынешние время можно часто услышать, как Российскую государственную библиотеку продолжают называть «Ленинкой».

За многие годы эти две замечательные библиотеки превратились в ведущие библиотечные центры не только России, но и мира. Каждая из них имеет свою историю, свои традиции. В каждой из них — свой пантеон выдающихся отечественных просветителей, внёсших вклад в создание, формирование и становление библиотечного дела страны. Но всё это в ближайшее время может кардинальным образом измениться.

В январе 2016 покинул свой пост директор Российской национальной библиотеки А.В. Лихоманов. На его должность был назначен директор Российской государственной библиотеки А.И. Вислый. И хотя официальной причиной отставки А.В. Лихоманова было названо окончание трудового договора, основные причины были совершенно другими. Министерство культуры, как учредитель, не было удовлетворено его работой в должности генерального директора библиотеки. Причины этой неудовлетворенности оставим за рамками данной публикации. Факт же назначения А.И.Вислого вызвал большое недоумение среди библиотечной общественности. Ведь только что дирекция РГБ с большим трудом отбила атаку 450 учёных, выступивших с критикой реформы, проходившей в библиотеке, которая привела к ликвидации ряда её важнейших отделов, таких как Отдел русского зарубежья, Научно-исследовательские отделы книги и чтения и «Информкультура». Зачем назначать директора одной из национальных библиотек директором другой национальной библиотеки? Все стали искать скрытый смысл в этом назначении. Тем более что министерство культуры никак не определялось в поисках кандидата на должность директора РГБ. Напомним, что после ухода из РГБ А.И.Вислого на должность исполняющего обязанности директора был назначен В.И.Гнездилов, который до сих пор остаётся лишь исполняющим обязанности. Ситуацию подогрел и сам Александр Иванович Вислый, дав упомянутое выше интервью газете «Известия» 8 февраля 2016 года. На вопрос журналиста о возможности объединения «Ленинки» и РНБ он ответил:

«Совершенно однозначно могу сказать, что работа по интеграции в электронной среде вестись будет». На следующий вопрос о возможном физическом объединении библиотек он определил свою позицию так:

«А вот на этот вопрос точно не отвечу. Но исторические прецеденты были и показали, что в объединении библиотек нет ничего страшного. Например, в Германии существовали две национальные библиотеки: одна в ГДР, другая — в ФРГ. В Лейпциге и во Франкфурте-на-Майне. После объединения Германии они объединились в одно целое. Но насколько это целесообразно в случае РГБ и РНБ — я не берусь судить»

Таким образом, А.И.Вислый уже тогда обозначил свою позицию, заключающуюся в том, что в «объединении библиотек ничего страшного нет». Это вызвало определённый негативный отклик наших коллег в сетевом пространстве, но не более того. К сожалению, следует констатировать, что профессиональное библиотечное сообщество не всегда оперативно реагирует на те вызовы, которые бросает нам эпоха эффективных менеджеров. А когда начинает реагировать, то это получается как правило «вдогонку», когда решения уже приняты и, как говорится, «обжалованию не подлежат».

И вот стало известно, что перед самым Новым годом в адрес председателя правительства Российской Федерации поступило обращение министра культуры Российской Федерации В.Р. Мединского с просьбой поддержать совместное предложение Российской государственной библиотеки (В.И. Гнездилов) и Российской национальной библиотеки (А.И. Вислый) об объединении. Стала известна и аргументация авторов обращения. Они уверяют, что объединение РГБ и РНБ обеспечит создание крупнейшей в мире национальной библиотеки (более 30 млн книг и более 1,5 миллионов экземпляров рукописных и печатных книжных памятников), позволит ликвидировать дублирование функций и повысить эффективность деятельности объединённой библиотеки.

Более того, по мнению А.И. Вислого и В.И. Гнездилова, объединение библиотек позволит сократить в два раза количество обязательных для «вечного» хранения экземпляров печатной продукции, что даст возможность на 15−20 лет решить проблему нехватки площадей для размещения новых поступлений. (Внимание! На деле сия бодрая декларация означает, что в один из мегаполисов — Москву или Санкт-Петербург — не будут поступать обязательные экземпляры всех выходящих в России изданий (а ведь в обоих находятся передовые научные и учебные центры!), либо на худой конец они будут распределяться между библиотекой и ее… филиалом по принципу: это — мне, это — тебе, это — тоже мне.)

Разумеется, авторы обращения указывают на манящую в условиях кризиса перспективу сокращения численного состава сотрудников обеих библиотек. Мол, урезание управленческого аппарата минимум на треть позволит сэкономить порядка 120−150 млн рублей в год и направить освободившиеся средства на выравнивание заработной платы сотрудников, прежде всего Российской национальной библиотеки, которая существенно ниже, чем в РГБ. (Обещанного, как говорится, три года ждут, но отметим сквозящий здесь тонкий намек, что органы управления будут сосредотачиваться не в Питере, а в Москве, а это, увы, означает, что Российская национальная библиотека, бывшая Императорская Публичная библиотека, неизбежно начнет «усыхать»).

Упоминается и об объединении электронных каталогов, и о сокращении количества сотрудников, осуществляющих ввод в электронные каталоги библиографической информации аж на 50 процентов, что даст экономию порядка 100 млн рублей на зарплате и существенно уменьшит расходы на поддержку соответствующего программного обеспечения. Говорится и о создании единого электронного каталога, и о едином читательском билете, и о повышении (каким это образом?) статуса объединённой российской библиотеки на международном уровне и даже о сокращении расходов на международную деятельность (членские взносы и т.д.).

После ознакомления с этими предложениями остаётся всем дружно закричать «браво» в адрес инициаторов объединения. Браво тем, кто пытается сэкономить народную копейку, браво тем, кто пытается, исходя из собственных однобоких представлений о сути библиотеки и её роли в культурном, просветительском и образовательном пространстве, навязать своё мнение о судьбе двух национальных библиотек страны. Браво тем, кто одним росчерком пера пытается уничтожить то, что создавалось не ими. Исходя из логики составителей письма, следующим шагом оптимизации будет объединение Эрмитажа и музея изобразительных искусств им. А.С. Пушкина. Или Мариинского и Большого театров. А что? Главное — запустить процесс.

Радетели экономии государственных средств, пишут о том, что объединение РГБ и РНБ позволит унифицировать сервисы и услуги по доступу читателей к полнотекстовым электронным изданиям и даст новый импульс развитию федеральной государственной информационной системы «Национальная электронная библиотека».

Возникает вопрос, а что, всё это нельзя сделать без пресловутого объединения? Естественно, можно. Можно сделать и не только это, а гораздо больше, создать единое информационное пространство, объединяющее три национальные библиотеки — РНБ, РГБ и Президентскую библиотеку им. Б.Н. Ельцина. Однако составители письма, исходя из своих неведомых нам замыслов, пытаются убедить тех, кому оно адресовано, в обратном.

Господа руководители, те, кому доверено руководство крупнейшими национальными библиотеками страны и те, кому доверено непосредственное руководство этими руководителями! Чтобы до конца разобраться в правильности или неправильности ваших действий, необходимо уяснить, как вы понимаете саму суть того, для чего создаются библиотеки, и что включается в само понятие библиосферы.

Решая, безусловно, важные и нужные вопросы создания Национальной электронной библиотеки, вы забываете о том, что к библиотеке нельзя относиться только как к месту аккумулирования, хранения и распространения информации. Ещё надо понимать то, что библиотека — это институт, который превращает информацию в знание, выстраивая для каждого пользователя свою траекторию обладания этим знанием. На мой взгляд, пресловутые информационные технологии лишь расширяют спектр услуг, представляемых библиотеками своим пользователям, не более того. Долгие годы библиотеки занимались не только представлением определённого перечня услуг, но и активно формировали у читателей-пользователей саму потребность в этих услугах. Видимо, нашим реформаторам-оптимизаторам об этом думать некогда. А когда же им думать, если в мыслях только одно, как народную копейку сэкономить. Позволю себе процитировать А.Г. Назаренко из Крымского университета культуры, искусств и туризма: «Библиотека должна быть осознана не как поставщик набора информационных услуг, а как единая среда, обеспечивающая реализацию главной нематериальной потребности в развитии». Думаю, не только у меня возникает вполне справедливый вопрос, а будет ли пресловутое объединение библиотек служить этому развитию?

А теперь о другом. Хотелось бы напомнить следующее, что согласно указу президента России, Российская национальная библиотека является особо ценным объектом национального наследия и составляет историческое и культурное достояние народов Российской Федерации. Как РНБ является значимым символом Санкт-Петербурга, так точно таким же символом является РГБ для Москвы. С этим как быть? Или нас попытаются убедить в том, что после объединения библиотек ничего не изменится? Как Российская государственная библиотека, так и Российская национальная библиотека, являются крупнейшими научными центрами как осуществляющими самостоятельные научные исследования, так и обеспечивающими научно-исследовательскую деятельность крупнейших научных учреждений Москвы и Санкт-Петербурга. Может, и здесь нас попытаются убедить в том, что объединение библиотек ничего не изменит?

И ещё об одном, о чём радетели объединения не подумали. Не надо забывать о том, что непродуманные действия в столице, увы, почти всегда обретают цепную реакцию в регионах. И какие «реформаторские» планы могут возникнуть в головах отдельных руководителей на местах, готовых, «задрав штаны бежать за комсомолом», можно только догадываться. Не понимая того, что взрослые, детские и юношеские библиотеки, при общем названии, существенным образом отличаются друг от друга, отдельные региональные оптимизаторы привели к тому, что на местах стали исчезать детские и юношеские библиотеки, которые, кстати, также не ими создавались.

Несколько слов хотелось бы сказать и о моральной стороне дела. А что, у нас в стране уже нет профессиональных общественных библиотечных ассоциаций, нет профессионального научного сообщества? Или мнение людей, связанных не один десяток лет с библиотечной наукой и практикой, никого из властей предержащих не интересует? В чём причины принятия таких скоропалительных решений в конце года? Если авторы и инициаторы написания письма об объединении библиотек хотели преподнести библиотечному сообществу своеобразный «новогодний подарок», то он получился.

Весной 2016 года, когда шло сражение за сохранение библиотеки им. Данте Алигьери, написал слова, которые могу сегодня только повторить: «Люди, представляющие любые властные структуры, должны наконец-то понять, что дискредитируют власть совсем не те, кто хает её при каждом удобном случае, кто живет по принципу «чем хуже в стране — тем лучше». Самый большой урон власти наносят те, кто, являясь ее представителями, принимают необдуманные решения, исходя из сиюминутной конъюнктуры. Те, кто заставляют усомниться в таком понятии, как справедливость. Те, кто не умеют слушать людей, не облеченных высокими должностями и званиями, а просто живущих на земле».

А. М. Мазурицкий — доктор педагогических наук, профессор кафедры Библиотечно-информационной деятельности Московского государственного лингвистического университета.