Когда Олимпиада ещё не была продажной девкой и карающим мечом одновременно

Оценивать фильмы регулярно довольно скорбное занятие. В начале вынужденно чувствуешь себя умным критиком. Но в какой-то момент приходится признать, что банан — это просто банан, собака — это просто собака, негр — это просто негр, диктатор — это просто диктатор. И так далее… Но сделать так не получается. Слишком уж сложной стала природа зрелища, когда биография героя (близкая к агиографии) переплетается с политикой и историей, расовые вопросы с триумфом воли продюсера, а триумф воли с аборигенами…

Формально перед нами история реального Джесси Оуэнса, великого чёрнокожего спортсмена, который гениально выступил на Олимпиаде в фашистской Германии. Уже этого (в американском кино иногда называемого high concept — «уникальная идея») достаточно, чтобы про фильм говорили. И смотрели. Зачем ещё нужна режиссёру блистательная актёрская игра? А она в фильме есть, пусть и не в заглавной роли. Такой замысел трудно испортить. И создателям фильма это не удалось. Перед нами замечательное, по-своему среднее, кино…

Чем интересны размышления про фильмы — так это тем, что в отличие от спорта — зачастую они заводят вовсе не ясно куда. Никакое объективное судейство невозможно. Картина интересна тем, что стягивает множество смыслов и узлов. В ней слишком мало хроники, а могло бы быть больше. Мы живём в вареве и мареве массовой культуры, где всё как-то под боком. Спорт. Политика. Борьба идей. В фильме сплетаются многие «забавные» парадоксы. Фашизм Германии по отношению к евреям, чудовищные преступления. И расовые проблемы внутри самой Америки. Интересно, что в картине показаны отношения героя-негра с его белым тренером, почти добрым плантатором, хорошим барином. Позже по сюжету он испытает долю чёрного и проедет третьим классом, оказавшись в опале. И это тоже потребность — пройти между Сциллой политкорректности и Харибдой исторической правды. Кстати говоря, всегда было интересно, кто были по национальности большинство торговцев рабами в Штатах, особенно те, кто привозили их. Никогда не удосуживался узнать. Неужели евреи? Наверное, нет.

Писать про кино такого рода сложно ещё и потому, что это мифология, но одновременно вплетённая в жизнь и основанная на истории. Живы родственники спортсмена, которые участвовали в создании фильма. Совсем недавно по историческим меркам умерла любимая режиссёрша фюрера, которая тоже фигурирует в картине. Забавно, что последние годы своей жизни она много снимала на фото африканцев и аборигенов. Будучи в своего рода ссылке. Бывают странные сближенья. Забавно до какой-то степени и то, что сами Соединённые Штаты уже во многом стали попадать под определение фашистского государства. Всё смешалось. Сильнее. Выше. Дороже. А уж говорить про допинговые скандалы и политику в большом спорте — оставим более одарённым журналистам. Вроде бы фильм про историю, а так много актуальных контекстов!

Вернёмся к строению сюжета картины. Американской ментальности свойственен индивидуализм. Фраза звучит, как победитель олимпиады банальностей, но всё же это так. В центре фильма — одиночка. Хуже того, «чёрный». Если бы он был одноногим ВИЧ-инфицированным гомосексуалистом, возможно, это было бы ещё более сильным ходом. Но в данном случае, перед нами герой, списанный с живого человека. К чести создателей фильма в нём множество нюансов «чёрной» Америки тридцатых — акцент и интонация, почти переходящая в реп, нюансы поведения афроамериканцев (кажется так нужно говорить). Фильм можно посмотреть как путеводитель, пусть условный, по временам Великой депрессии.

Так вот — одиночка. Навязчивость «американской мечты» — сильный герой, блистательный индивидуум, который борется за своё счастье (как нам сообщают учебники американской драматургии в мягких обложках — герои добиваются своего тремя разными способами: волей, умом, чувствами). С волей тут всё в порядке. С умом даже — тоже неплохо. Да и чувства есть. Мать, которая даёт напутствие сыну в слезах. Трогательные отношения в любовных треугольниках и так далее. Фильм обречён на кассовый успех хотя бы потому, что расизм более чем актуален в нынешнем сезоне в современной Америке, где когда-то самые выносливые рабы выживали в естественном отборе, чтобы позже их праправнуки рекламировали кроссовки и газировку, становясь звёздами большого спорта и великолепно кидая мячи в корзины.

Фильм не отличается большой документальной исторической точностью. То есть он явно «киношный». Костюмы и грим безукоризненны, планы выверены, драматургия функциональна. Внутри каждой сцены действуют незыблемые правила внутренний организации, сцена имеет начало и конец — и так далее… Про тренера мы уже говорили. Фигура наставника, очень часто появляющаяся в спортивных драмах, да и вообще в «мифологическом» измерении, где угодно — учитель, коуч, старший наставник. Есть здесь и хороший немец-антифашист. Было бы странно, если бы не было, да?

В фильме много «философствуют», почти как в пьесах Чехова. Драма из драмы мускулов превращается в драму людей, точнее, даже драму идей. Мы можем увидеть разные истории разных людей. Для желающих можно отправиться в погружение в документальные и исторические архивы, чтобы узнать как было на самом деле, ибо кинематографическая реальность неминуемо проще жизни, да в сущности, большинство зрителей и ищет небольшого упрощения и прояснения скучноватого и запутанного реально мира — в простых и «драматических» перипетиях кино. Собственно, шутка про то, что точка зрения — это свернувший горизонт — имеет под собой основание. В данном случае, перед нами усреднённая компромиссная точка зрения. Мы можем узнать, что убивать не хорошо, а прыгать хорошо — хорошо. И среди немцев бывали славные ребята, и среди белых американцев даже. Да даже среди чёрных бывают классные парни. Герои великой страны.

И даже в среднем американском кино — ощутима работа людей, которые им занимаются. Всех этих вторых осветителей, третьих поваров, пятых шофёров, огромных коллективов, которые складывают свои незамысловатые усилия, чтобы пропеть очередной гимн индивидуализму и нации. В фильме множество интересных по-своему сцен. Сцена в парикмахерской, например. Да и критиковать что бы то ни было — даже кино — куда как легче, чем делать его. Не говоря уже о мировых рекордах… А фильмы про невеликих спортсменов почти не снимают.

Для меня это кино интересней всего как повод задуматься о парадоксах культурных влияний. Мой хороший приятель из Ирака, начинающий кинематографист, чьё детство благодаря Америке прошло в войне, видит тем не менее в американской кинокультуре великие достижения, любит англоязычный рэп, американских режиссёров, а по вечерам мы заходим в крохотные питерские кафе, где пьём колу со льдом. Лёд, кока-кола, хороший монтаж, внятные слоганы. Нынешние рабы бывают далеко не только чёрными. И это великое завоевание демократии.