Иван Шилов ИА REGNUM
Свет в конце тоннеля

«Всему миру конец, а его расстраивает пара мёртвых свиней»

Реальность (данная нам в кинематографических ощущениях?) давно стала сомнительной… И, в сущности, борьба за «реалистичность», пожалуй, и есть главный и решительный бой создателей развлечений. Иногда это становится почти «программным», достаточно вспомнить манифест «Догма» Триера или, например, «ведьму из Блер», фильм, который и стал родоначальником ужасов на «любительском видео». «Кловерфилд» первый был продолжателем этого жанра — прекрасно и изобретательно сделанный под «хоум видео». И пожалуй, по большому счёту список достоинств на этом закончился… Можно потратить миллионы на создание декораций, а можно немного трясти камеру, обеспечивая эффект присутствия. «Кловерфилд 10» — который должен быть продолжением, по сути, является им чисто формально, на самом деле, мы просто видим использование успешного бренда… Фильмы не так уж связаны. У них разная манера съёмки, нет сюжетного единства.

Цитата из к/ф «Кловерфилд, 10». реж. Дэн Трактенберг. 2016. США
Трое

Сейчас перед нами камерная история на троих. Соорудить на троих пришлось не так уж многое, очередная версия «похищения и удержания» психопатом. Чуть интересней двойственность, то есть «злодей» оказывается ещё и формально «спасителем». Есть героиня (очередные вариации на тему «настоящей американской женщины» — белая майка и джинсы обязательны), есть злодей — маньяк-параноик, он же бывший военный (стоит заметить, что в Америке этот персонаж и правда имеет под собой больше реальных оснований, там «убежища» на случай войны и правда строятся на задних дворах ранчо где-нибудь в республиканских штатах), и ещё один случайный мужчина, «союзник героини», какой-то полутряпичный «либеральный» хлюпик, который, с одной стороны, оттеняет остальных, с другой — выполняет какие-то мелкие сюжетные функции, вроде быть убитым в финале… И тем самым дать героине право в ответ убить «злодея».

Цитата из к/ф «Кловерфилд, 10». реж. Дэн Трактенберг. 2016. США
Страх

Как обычно и бывает в «современных фильмах ужасов» во времена мультижанровости — юмор оказывается одной из важных составляющих коктейля: comic relief — вообще выполняет важнейшую функцию… Только с неприхотливым набором американского юмора в паузах — зритель способен подыгрывать «страшным фильмам». Как в бутерброде — должна быть прокладка смешного, чтобы зритель покупал. Как и во многих других фильмах, новости о «мировой катастрофе» мы узнаём из средств массовой информации, если угодно, средства массовой информации выполняют в историях функции «вестников», если бы раньше в античной драме пришёл гонец и объявил, что на полис напали чудовища из моря… То сейчас героиня обязана узнать об этом из телевизора — что она и делает. Здесь можно напомнить про курьёзный факт, что когда великий режиссёр Орсон Уэллс в начале века впервые делал аудиоверсию «Войны миров» в форме репортажа о высадке инопланетян, то у значительной части радиослушателей началась реальная паника…

Сейчас зрителя на мякине не проведёшь, любой средний зритель к совершеннолетию уже пересмотрел десятки фильмов ужасов и катастроф и может рассказать, как они устроены, не хуже их сценаристов зачастую. В этом смысле всегда интересно смотреть, как конкретные создатели фильма борются за оригинальность… Камерная драма в данном случае понимается буквально — и может быть названной «бункерной». Фильм начинается с фиксированной пленённой женщины и всех этих обертонов садо-мазо. В этом смысле подобные фильмы с неминуемостью подразумевают «сексуальную» историю. Она может быть явно выражена или подразумеваться. В этой картине — где-то мелькает порножурнал главного злодея-параноика. И вообще постепенно он всё-таки склоняется к идее, что было бы неплохо жить с героиней как муж с женой, несмотря на то, что воздух отравлен и монстры всячески разрушают планету… Конечно, есть интересные находки сценаристов (дальше не стоит читать тем, кто не любит «спойлеры»), например, героиня обладает «особым даром» — шить. Когда-то, по замыслу сценаристов, она хотела стать дизайнером одежды. Это дважды помогает ей в фильме — она может зашить бровь «бандиту» и даже «сшить костюм химзащиты», который, правда, оказался не так уж и нужен…

Второй фильм из серии снят уже не «дрожащей любительской камерой» на вечеринке — но всё равно камера подчёркнуто субъективна. Скажем, стилистика напоминает что-то снятое с камер наблюдения, регистраторов… Явное отступление от канона «нормальных» мизансцен. Камера пусть статичная, но всегда как бы подглядывает. «Кинематографичным» можно было бы, например, посчитать и почти полное отсутствие слов…

В фильме до сих в качестве потенциальных врагов фигурируют «русские». (Про образ врага в Голливуде написаны десятки диссертаций.) Фигурируют шутки про «чёрный пояс по теории заговора» или «портачки». Шутки над психологией «маньяка». Шутки над привычными реалиями быта вроде игры «монополия». Смысл этих шуток — до какой-то степени приблизить нас к миру героев, сделать их «понятными» и почти «родными» (по меркам американской ментальности). Вообще-то говоря, перед нами привычный мир триллеров — замкнутые пространства, замки, двери, вентиляционные шахты… Само инопланетное зло, разумеется, должно быть показано как можно позже. И это не новость. Уже начиная с фильма «Челюсти» мы знаем, что ожидание чудовища страшнее самого чудовища. Что нужно оттягивать момент встречи с ужасом как можно больше. К чести создателей, монстры скорей в нашем ожидании, чем на экране…

Что значит плохой фильм, как относиться к «плохому» кино — через какое-то обозримое время люди, делавшие и игравшие, исчезнут, и останутся только кадрики, тени, шутки, прихотливые лабиринты воплощения чьих-то идей на экране. Разве это не похоже на апокалипсис? В какой бункер спрятаться от этого? Но в фильмах, которые шиты белыми нитками, тоже есть определенный шарм. В частности, для того, кто хочет понять, как работает киноконвейер, или хочет ощутить себя возвышенным критиком… Трогательны последние кадры картины, где героиня, освободившаяся из плена, предпочитает ехать на помощь другим попавшим в беду, а не спасаться сама. Видимо, пока ещё есть женщины в американских селениях и у многострадального человечества не всё так плохо.