Сложная повестка политических процессов на Южном Кавказе, тесно увязанная с интересами России, США и ЕС, с территориальными и межэтническими конфликтами, стратегическими коммуникациями и т. д., получила развитие и заметно видоизменилась по итогам 2007 года. О текущих проблемах региона и перспективах развития ситуации корреспондент ИА REGNUM побеседовал с экспертом Виктором Якубяном.

ИА REGNUM: Грузия продолжает оставаться наиболее активной в информационном плане страной региона. К каким результатам привела республику данная активность, связанная, по всей видимости, с манерой работы правящей команды и лично экс-президента Михаила Саакашвили?

Самыми "информационно активными" событиями в мировых СМИ традиционно бывают массовые убийства и катастрофы. Я не думаю, что Грузия может гордиться такой "информативностью" после таких новостей. Ясно одно, 5 января 2008 года экс-президент Грузии Михаил Саакашвили попытается вернуть себе кресло главы грузинского государства, однако занять позиции национального лидера ему уже не удастся никогда. Грузинское население за истекшие четыре года имело возможность оценить все результаты правления Саакашвили и дать оценку действиям режима. Смею предположить, что оценка эта была негативной, в чем мы имели возможность убедиться в первых числах ноября. Жесткий разгон митинга в Тбилиси, несомненно, является событием года, ставшим одновременно и Рубиконом для Саакашвили. Грузинский президент выбрал более привычную для региона манеру правления: силовой диктат, идеологическую подтасовку и масштабную эксплуатацию административного ресурса. Именно эти три инструмента и будут использованы на грядущих выборах.

ИА REGNUM: Вы считаете, что Саакашвили не оправдал чаяний грузинского народа?

Для Саакашвили гораздо хуже, что разочаровываться в нем стали не только в Грузии, но и на Западе. Об итогах четырех лет правления Саакашвили нельзя говорить однозначно. Надо отметить, что этот политик принял за главный приоритет противоборство с Россией. На этой ниве он зафиксировал ряд успехов, в том числе добился в уходящем году полного вывода российских военных баз. Можно ли считать это благом для грузинского народа - покажет время. Во всяком случае, в регионе, откуда была выведена одна из баз - Самцхе-Джавахети, ничего хорошего не происходит. Проживающая там крупная армянская община вдобавок к социально-экономическим проблемам получила дефицит безопасности. С другой стороны, резко выросли шансы оформления тюркского пояса на юге Грузии - от Турции до Азербайджана. В этом плане российская военная база играла как раз роль балансирующего фактора. Смогут ли в дальнейшем ту же миссию выполнять военные НАТО - сказать сложно. Опыт Сербии показывает, что использование национальных противоречий в свою пользу для сил НАТО не в диковинку.

ИА REGNUM: Произошли ли в 2007 году какие-либо сдвиги в процессе урегулирования грузино-осетинского и грузино-абхазского конфликтов?

Здесь можно зафиксировать полный провал политики Саакашвили. Он связывал чрезмерные надежды с США, пытаясь решить эти стратегические проблемы на пятачке Тбилиси - Вашингтон - Москва. Он совершенно точно убежден в том, что Москва может при желании уговорить абхазов и осетин вернуться в состав Грузии, что является очень опасным заблуждением. Другим заблуждением Саакашвили является то, что к столь неблаговидному действию Москву должны принудить американцы. То есть все надежды экс-президента по части урегулирования конфликтов были возложены на США. И, естественно, вся эта конструкция начала давать сбои по мере того, как позиции России и США по вопросам глобальной повестки начали выходить из режима прагматического диалога. Абхазия и Южная Осетия не стали предметами торга между супердержавами. Это было естественным и единственно верным решением России, поскольку в случае дестабилизации ситуации в одном из этих регионов вектор напряженности будет нацелен только на север, точно туда же, куда направлены политические, этнические, экономические и демографические узы. Также немаловажно, что к Грузии как к объекту раздела (или угрозы раздела) стали относиться и США, и их европейские союзники. Именно США и ЕС в последнее время прилагают особые усилия к тому, чтобы переориентировать, например, Абхазию на себя, обещая абхазским элитам гарантии ее независимости от Грузии. Я склонен считать, что ключ к урегулированию абхазской и осетинской проблем лежит где угодно, но не в США. Здесь необходима региональная площадка, способная всесторонне обсуждать текущие проблемы и находить пути выхода из ситуации во благо народов региона. Откровенно провокационные проекты наподобие "Дмитрия Санакоева" в Южной Осетии лишены всяческой перспективы и ведут только к углублению взаимного недоверия и вражды. Как вы заметили, с воцарением нестабильности в Грузии из эфира пропал и Санакоев, что часто бывает, когда финансирование проекта резко останавливается. Но что станет с Грузией, если американцы перестанут финансировать проект "Саакашвили"?

ИА REGNUM: Вы утверждаете, что Москва не позволила Абхазии и Южной Осетии стать предметом для торга с США. А как же увязывание этих проблем с перспективой признания Косово?

Я бы сказал наоборот. Вытолкнув проблематику Абхазии и Южной Осетии из разряда региональных в разряд глобальных, Россия показала, что торг по этим вопросам неуместен. Вы же не предполагаете, что США добровольно пойдут на возврат Косово в состав Сербии или залатают Ирак, устроив попутно пару геноцидов - албанцев и курдов?

ИА REGNUM: Наряду с досрочными выборами президента в Грузии пройдет и референдум о вступлении в НАТО. Какое значение вы уделяете этому событию?

Саакашвили можно бы было назвать гениальным политиком, если бы он правил не Грузией, а, скажем, Албанией. Удивительно, что параллельно с референдумом по вступлению в НАТО он не объявил референдум о вступлении Грузии в "большую восьмерку", понижении до нуля цен на газ и т. д. Еще ни одна страна в мире не вступала в НАТО на основе референдума, проведенного на своей территории, по одной простой причине, что этого не предусмотрено самой процедурой, установленной НАТО. Грузия, как и два других государства региона, следуют по досконально выработанному порядку вступления в Альянс. Вся разница в том, что в Грузии об этом постоянно трубят, а Азербайджан и Армения предпочитают не акцентировать. Все три страны работают с НАТО по плану индивидуального партнерства (IPAP). К следующему этапу - плану вступления - ни одна из них пока не допущена. Более того, по мнению военных специалистов, не грузинская, а армянская армия более эффективно проводит в жизнь рекомендации натовских экспертов.

Что касается самого факта референдума, то он подчинен одной простой задаче - включить в избирательный бюллетень вопрос с преимущественно однозначной поддержкой среди населения, что может несколько подсластить ситуацию, в том числе и евроатлантическим лоббистам Грузии. Но проблема в том, что, на первый взгляд, предоставляя своим лоббистам на Западе новый, чисто риторический аргумент - массовое голосование грузин за НАТО, Саакашвили тем самым ставит в сложное положение и тех на Западе, кто теперь, после 7 ноября, брезгливо морщится по адресу Саакашвили. Им, будто впервые увидевшим его "недемократичность", Саакашвили шлет откровенный привет: никуда вы не денетесь, если я вам дарю натовскую перспективу Грузии, то вам придется терпеть - даже если я стану Сомосой и Берией в одном лице. К, мягко говоря, противоречивым итогам западной демократии в Косово, Ираке и Афганистане Саакашвили добавляет еще одну "дохлую кошку" - референдум. И западной демократии хочешь - не хочешь, пока у власти Саакашвили, придется эту кулинарию нюхать и потреблять.

ИА REGNUM: Вернемся к Армении... А разве ее растущее сотрудничество с НАТО не идет в разрез со стратегическим, как любят говорить в Армении, партнерством с Россией?

Идет. Это идет в разрез и с интересами НАТО. Парадоксальность ситуации заключается в том, что у Армении действительно нет другого выхода, однако и нет полного понимания итогов откровенного балансирования между двумя центрами силы. Ситуация усложнилась после того, как США блокировали подписание договора о сотрудничестве России и НАТО. По сути дела, формат Россия и НАТО сегодня не оформлен юридически. В такой ситуации у политиков в Ереване нет никаких оснований кивать на сотрудничество между Россией и НАТО, пытаясь оправдать свою политику. Как будет действовать в такой ситуации Ереван - сложно предположить.

Армения продолжает пребывать в сложной ситуации. Конец 2007 года обозначился очень опасной риторикой Азербайджана о якобы присутствии отрядов курдских террористов на территории Нагорного Карабаха. Легко заметить, что юго-западная граница Армении с момента начала трансграничной операции против курдов на севере Ирака включена Турцией в зону повышенного внимания, предполагающего наращивание военного потенциала. С начала текущего года градус напряженности на границе между Турцией и Ираком непрерывно возрастал. Нельзя исключать, что попытки Баку втянуть в данную повестку и карабахскую проблему санкционированы непосредственно Анкарой, которая находится в поиске новых точек регионального и международного влияния. Такая тактика Турцией будет продолжена вплоть до того, пока Вашингтон не поделится с турецкой стороной некоторыми полномочиями на Южном Кавказе, Средней Азии и на Ближнем Востоке. Во всяком случае, Турция демонстрирует, что в состоянии принимать и автономные решения, что для США еще более нежелательно.

ИА REGNUM: Армения также стоит на пороге президентских выборов. Может ли произойти неожиданность в виде победы оппозиционного кандидата?

Аналога тому, что может произойти в Армении, не было ни в одной стране СНГ. Особенность состоит в попытке осуществить сценарий передачи власти от действующего президента премьер-министру. Если он удастся, то Армения может по праву считаться законодателем политической моды не только в регионе, но и на пространстве СНГ. Начиная от стран Средней Азии и заканчивая Украиной, президентская власть или просто не передается - Казахстан, Узбекистан, Таджикистан, или передается после смерти правителя по наследству - Азербайджан, Туркмения, или же отбирается в силовом порядке - Киргизия, Украина, Грузия. Исключение составляет Россия, где Борис Ельцин сам назвал своего преемника - Владимира Путина, который собирается впервые заложить традицию преемственности власти. Таким образом, выборы 19 февраля в Армении могут по праву считаться репетицией операции "преемник" для всех стран СНГ. Ситуация в Армении уникальна не только этим. Впервые в истории постсоветского пространства политик, уже управлявший страной - первый ее президент Левон Тер-Петросян, - собирается вновь возглавить страну и уже является зарегистрированным кандидатом. Судя по текущим социологическим замерам, шансы у Тер-Петросяна не столь и велики, да и претендующему на президентское кресло премьер-министру Сержу Саркисяну придется как-то сглаживать высокий уровень электорального антогонизма к своей персоне. Так или иначе, результаты, которые будут оглашены ЦИК, как обычно, станут новой отправной точкой для борьбы за власть - на сей раз уличной. Кто окажется победителем на этой площадке, однозначно сказать сложно. Во всяком случае, армянские власти умудрены большим опытом гашения революционных технологий, и американцам это известно.

ИА REGNUM: Как продвигался в 2007 году процесс урегулирования нагорно-карабахского конфликта?

Судя по всему, этот процесс не столь уж и имитационный, как это кажется на первый взгляд. Совершенно очевидно, стороны готовят к презентации некий документ. Более того, стороны вынуждаются к скорейшему его подписанию. Об этом можно судить хотя бы по недавнему заявлению премьер-министра Армении Сержа Саркисяна о том, что некоторые договоренности вокруг базовых принципов урегулирования конфликта могут быть достигнуты и до президентских выборов в Армении. Ранее такую возможность отвергал президент Кочарян. Важно отметить, что данное заявление Саркисян сделал после визита в США и Брюссель. Еще более интересные сдвиги происходят на азербайджанской стороне. В частности, некоторые информационные агентства, пользующиеся в Азербайджане достаточно серьезной популярностью, резко сбавили милитаристскую и агрессивную риторику и сегодня активно анонсируют такое событие, как поездка группы азербайджанской интеллигенции в Ереван. Иначе говоря, процесс идет, однако шансов на достижение позитивного результата мало. Для меня главным вопросом здесь является вот что: смогут ли армянские власти применить свою уже отмеченную способность гасить революционные настроения к задаче гашения более широкого настроения армянского общества, до сих пор на 80% выступающего против этих самых базовых принципов готовящегося карабахского урегулирования.