Арис Казинян - эксперт аналитического Центра "Кавказ"

ИА REGNUM: Несмотря на тот факт, что конфликт между Тбилиси и Цхинвали практически невозможно воспринимать в качестве замороженного, однако именно в последнее время опять обозначился очередной виток напряженности. В контексте позиции официального Тбилиси, ориентированной на курс нерушимости территориальной целостности государства, чем именно обусловлено объективно разная степень напряженности в отношениях Грузии с Южной Осетией и Абхазией?

В данном случае, наличествует несколько факторов, и наиболее важный из них - отсутствие у официального Тбилиси государственной стратегии по разрешению именно юго-осетинской проблемы. Неопределенность вопроса, тем более на фоне низкого уровня социальной обеспеченности граждан республики и политического кризиса провоцирует власти на поддерживание перманентно напряженной ситуации на указанном векторе. В отличие от теоретически разработанного абхазского направления, юго-осетинская проблема все еще остается концептуально неопределенной.

ИА REGNUM: Какова в таком случае концепция официального Тбилиси относительно решения абхазской проблемы?

Очевидно, что грузинские власти ориентированы на курс обеспечения характерной (к моменту конфликта) демографической ситуации в Абхазии, так как численный перевес грузинского населения в этой автономии объективно предопределил бы итоги возможного референдума. Восстановление подобной демографической картины позволит, по мнению грузинского руководства, выстроить особую логику развития конфликта. Едва ли этот курс может получить практическое применение, однако иного направления в абхазском вопросе, кроме как возвращения грузинских беженцев, у Тбилиси в настоящее время нет. Напомним, что согласно последней предвоенной переписи 1989 г. общее население Абхазии составило 525 061 человек, причем количество грузинского населения - 239 872, обеспечивало 45,7%. Соответственно численность абхазского населения равнялась - 93 267 (17,8%), армян - 76 541 (14,6%), русских - 74 913 (14,3%).

ИА REGNUM: Какова численность населения Абхазии в настоящее время, и что можно сказать о процентном показателе именно грузин?

После 1995 года обозначился некоторый количественный рост населения в основном за счет частично возвратившихся в Гальский район мегрелов. По данным Миссии ООН в Абхазии, в 1998 г. на всей территории республики проживало около 200 тыс. человек. По оценке же властей Республики Абхазия, в 2001 г. в регионе проживало около 320 тыс. человек, причем примерно 220 тыс. из них - граждане России. За прошедшее десятилетие очень заметно изменилась этническая структура населения. Грузины компактно проживают ныне только в Гальском районе, где по данным переписи 1989 года их было 76 700. В январе 2003 года в Абхазии была проведена перепись населения. Данные переписи долго не разглашались, ввиду наличия определенных технических проблем; по её правилам жители, более года не проживавшие на территории республики, не учитывались в качестве населения, что в итоге и обусловило известные затруднения в подсчетах. Недавно в Сухуми вышел в свет статистический сборник "Абхазия в цифрах" за 2005 год. По данным сборника, численность наличного населения Абхазии на конец 2003 г. составляла 214 401 человек. К концу 2004 года население республики составило 214 603 человек. Численность грузинского населения определяется в количестве порядка 60 000 - 70 000, или около 30%.

ИА REGNUM: 26 июня Командующий коллективными силами по поддержанию мира в зоне грузино-абхазского конфликта генерал-майор Сергей Чабан, отметил, что на сегодняшний день, в Гальский район Абхазии вернулось около 60 тысяч представителей грузинского населения. Можно ли в ближайшее время ожидать нового притока?

В обозримой перспективе этого очевидно не произойдет. Фактически, грузинское (в основном мегрельское) население Абхазии в настоящее время уступает в численности лишь абхазскому и армянскому, но и в этой ситуации надеяться на скорое проведение референдума определенно не приходиться. Очевидно, что для этого необходим приток в Абхазию по крайней мере еще 70-80 тысяч человек, для того чтобы уравновесить суммарный показатель армянского и абхазского населения. Вместе с тем, проживающие в Мегрелии 150 тысяч беженцев пока еще не выражают намерения вернуться в Абхазию. Не следует забывать, что в мегерельском обществе соответствующие настроения были и остаются диаметрально противоположными - одна часть мегрел определенно ближе к абхазам. Примечательно, что уже после своего фиаско первый президент Грузии - мегрел Звиад Гамсахурдиа попытался провозгласить Мегрело-абхазскую республику. В создавшейся ситуации особое значение объективно приобретает армянский фактор, который при определенном развитии событий может приобрести статус решающего голоса.

ИА REGNUM: Есть ли основания говорить, что в настоящее время разрабатываются определенные сценарии по использованию армянского фактора?

Определенные основания так думать безусловно имеются. В частности грузинские информационные средства периодически публикуют статьи на предмет "антиармянской направленности" политики сухумских властей, что симптоматично само по себе. Тем более, что они вступают в явном противоречии с содержанием публикаций в отношении армян Джавахети. Многие из этих материалов несут явно провокационный характер и нацелены на постепенное "переманивание" армянского населения Абхазии на сторону официального Тбилиси. Очевидно, что в случае гипотетичного, по крайней мере - сегодня, достижения союза между представляющими интересы абхазских армян структурами и грузинскими властями возможность проведения нового референдума уже не представляется для Тбилиси столь иллюзорной. Данная разработка предполагает наличие не анонсируемых, но весьма активных контактов между представителями сторон, или - формирование отдельных организаций призванных "отстаивать" интересы армянского населения Абхазии. Есть много и других нюансов, позволяющих думать, что в отношении Абхазии грузинские власти имеют более-менее разработанную стратегию, наличие которой и не позволяет выступать с агрессивными заявлениями.

ИА REGNUM: В данном аспекте примечательно, что 16 июля Секретарь Совета национальной безопасности Грузии Котэ Кемулариа заявил о готовности к проведению референдумов в Абхазии и Южной Осетии на определенных условиях...

Котэ Кемулариа подчеркнул, что проведение референдумов может быть возможным после возвращения беженцев в места исконного проживания и восстановления юрисдикции правительства Грузии на территории непризнанных республик. Только в этом случае, по его словам, правительство и общественность Грузии признает итоги референдумов, "которые не поставит под сомнение ни одна сторона, даже в случае, если итоги референдумов будут говорить об их отделении от Грузии". Это высказывание свидетельствует о неизменности стратегии официального Тбилиси в отношении в частности к абхазской проблеме. И тем не менее, этот вариант практически весьма уязвим; речь идет о том, чтобы Абхазия и Южная Осетия изначально признали факт своего нахождения под юрисдикцией Тбилиси и только после (и на базе) этого были бы проведены референдумы, в характерной демографической обстановке. В настоящее время данная перспектива никак не вырисовывается. Именно поэтому президент Грузии Михаил Саакашвили, в тот же день 16 июля заявил, что грузинская сторона больше не примирится со статус-кво и затягиванием времени в отношении абхазского и югоосетинского конфликтов, а также "с намеком на то, что с использованием международного механизма какого-либо вида эти территории когда-либо могут быть отторгнуты от Грузии". Очевидно, что под понятием "международные механизмы" он имеет ввиду как раз референдумы.

ИА REGNUM: Можно ли расценивать это заявление Михаила Саакашвили в качестве отхода от традиционной стратегии?

Это не совсем так. Последним своим заявлением президент Грузии пожелал в очередной раз констатировать, что его команда в любом случае не намерена мириться с мыслю о возможности потери Абхазии и Южной Осетии. Данное выступление примечательно тем, что мнимый апологет и маяк демократических преобразований Михаил Саакашвили может себе позволить и публичное неуважение к тем же демократическим принципам. В иной плоскости - это также констатация готовности грузинского главы и в дальнейшем поддерживать напряженность в частности на юго-осетинском направлении, преследующую цель минимизировать российское влияние в Грузии. Более того, данное заявление необходимо воспринимать и в качестве ответа на недавнее заявление президента РФ Владимира Путина; напомню, что отвечая на вопрос о том, каков будет ответ Москвы, если непризнанные республики на территории СНГ проведут референдумы и проголосуют за вхождение в состав РФ, он сказал, что, относясь с уважением к территориальной целостности других стран, нельзя вместе с тем, не уважать мнение населения той или иной территории по устройству своей собственной жизни. " Нам бы хотелось, и мы на этом будем настаивать, чтобы решения подобного рода вырабатывались по общим принципам. Чтобы не было возможным, исходя из так называемой политической целесообразности текущего дня и из политической конъюнктуры сегодняшнего дня, применять одни подходы к одним странам и регионам Европы, скажем, к Косово, и совершенно другие применять к другим, скажем, к Абхазии или Южной Осетии". Так что стратегия официального Тбилиси в отношении решения абхазской проблемы думаю осталась прежней.

ИА REGNUM: В отношении Южной Осетии подобной стратегии не существует?

В совершенно ином контексте, выступает юго-осетинский вопрос, ибо к началу конфликта численность грузинского населения в этой автономной области заметно уступала осетинскому показателю: по итогам переписи населения СССР 1989 года численность населения Южной Осетии составила 98 527 тысяч человек, причем осетин было 65 233, против 28 544 грузин. Именно факт отсутствия у Тбилиси разработанной концепции в отношении юго-осетинской проблемы и обуславливает радикализм заявлений сторон. Если в отношении абхазского вектора действительно существует некое подобие "стратегии", то ничего похожего не фигурирует на юго-осетинском направлении. Тот же вопрос беженцев в данном случае, не воспринимается в качестве важнейшего приоритета, уступая свое место более эмоциональным и безответственным высказываниям. Известное заявление министра обороны Грузии Ираклия Окруашвили на предмет своей добровольной отставки, в случае если к январю 2007 года ему не удастся установить контроль над Цхинвали - является характерным проявлением "разработанной" властями страны "юго-осетинской политики". Изначальная установка, базирующаяся в своей основе на нерушимости территориальных границ Грузии практически не складывается в определенную концепцию и проявляется преимущественно в форме подобных, на самом деле - контрпродуктивных заявлений. Помимо прочего, не следует забывать, что юго-осетинский вопрос сегодня приобрел несколько иной, чем раньше политический смысл.

ИА REGNUM: Что именно вы имеете ввиду?

В начале девяностых годов прошлого столетия самоопределившаяся Грузия действительно стояла перед угрозой потери территориальной целостности (в рамках Груз. ССР), однако этот вызов имел тогда лишь косвенное отношение к признанным международным сообществом нормам национального самоопределения. Идея создания новых независимых образований на территории бывшей союзной республики определенно диктовалось иными соображениями, причем известная политика пришедшего к власти в 1990 г. (с 1991 г. - президент) первого главы суверенного грузинского государства Звиада Гамсахурдиа ("Грузия для грузин") является одним, но не отнюдь не решающим фактором предопределившим неизбежность войны. Начавшийся в конце 1980 гг. процесс суверенизации бывших союзных, а вслед за ними и бывших автономных республик, сопровождаемый лозунгами исключительности титульного этноса и возникшими на этой базе вооруженными межэтническими столкновениями, в числе прочего вызвал к жизни и проект создания независимого государства Горских народов Кавказа, простирающегося между Каспийским и Черным морями. Речь практически шла об отделении северокавказских автономий от Российской Федерации, и соответственно Абхазии и Южной Осетии - от Грузии; на основе именно этого размежевания и становилось (по мнению идеологов движения) возможным провозглашение нового государства. Данная дерзкая разработка, поддерживаемая, кстати, Турцией, и послужила катализатором первых военных действий в Южной Осетии в 1989 году.

ИА REGNUM: Вероятно, вы говорите о деятельности Конфедерации горских народов Кавказа. Однако, эта организация была создана лишь в 1991 году...

Несмотря на тот факт, что Конфедерация Горских народов Кавказа (КГНК) была образована после начала первых проявлений напряженности именно в Южной Осетии, однако данные мысли четко озвучивались и в период существования предтечи КГНК - сформированной в августе 1989 года Ассоциации Горских народов Кавказа (АГНК). Примечательно, что первый - учредительный съезд АГНК состоялся в Сухуми, что и послужило сигналом для грузинских властей. Официально не провозглашенные на этом съезде, но последовательно тиражируемые мысли о необходимости воссоединения двух осетинских автономий спровоцировали известные осенние события 1989 года, когда под разными надуманными предлогами началось изгнание осетинского населения не только из Тбилиси, Гори и но и собственно из Южной Осетии. В итоге, депортация и переросла в кровопролитную межнациональную войну, продолжавшуюся до 1992 г. Именно в ноябре 1991 года в Сухуми и состоялся третий съезд АГНК, которому и суждено было стать учредительным КГНК собранием. В его работе приняли участие 211 представителей 14 народов Кавказа: абхазского, абазинского, аварского, агинского, ауховско-чеченского, адыгейского, балкарского, даргинского, кабардинского, карачаевского, лакского, северо-осетинского, черкесского, шапсугского, юго-осетинского (отсутствовали представители народов-членов АГНК, ингуши, кумыки, турки-месхетинцы, представители казаков). КГНК определило себя как "суверенное национально-государственное образование".

ИА REGNUM: Т.е. ситуацию в начале 1990 гг. вы рассматриваете на этой основной плоскости?

Историко-правовые аргументы самоопределения осетинского народа неоспоримы. Однако, в начале 1990 гг. иными были побудительные причины конфронтации; это факт. Именно этим в частности объясняется с участие бойцов из Южной Осетии в составе добровольческих отрядов КГНК в Абхазии. Формально добровольцы из Южной Осетии дважды отправлялись в Абхазию, но только в первом случае они брали с собой оружие. Этот отряд находился в Абхазии зимой 1992-1993 годов, когда абхазская сторона несла значительные потери из-за острой нехватки вооружения. В тот период отряды добровольцев добирались до Абхазии горными тропами, через перевалы. Вторая группа, сражавшаяся в Абхазии летом 1993 года, получила оружие уже после прибытия в зону боевых действий. Таким образом, военные действия, равно как и напряженность в начале 1990 гг. действительно была вызвана несколько иными соображениями, и как мы уже отметили выше имели лишь косвенное отношение к нормам национального самоопределения. Более того, Москва и Тбилиси в тот период столкнулись перед одинаковыми по сути проблемами, чем кстати и объясняется упорно замалчиваемый грузинской пропагандой и даже представляемый в диаметрально противоположном ракурсе факт решающей помощи России в деле сохранения территориальной целостности республики. Кстати на днях, 16 июля глава комитета Государственной думы РФ по международным делам Константин Косачев неспроста заявил о том, что сохранение территориальной целостности Грузии хотя бы де юре является, заслугой Москвы, но никак не Тбилиси. Именно ввиду принципиального отличия нынешней политической атмосферы от начала 1990 гг. мы и характеризуем сегодняшнюю эскалацию напряженности на грузино-осетинском векторе как беспрецедентную.

ИА REGNUM: Какова же нынешняя внешнеполитическая ипостась юго-осетинского вопроса?

Характерной особенностью нынешнего этапа является разработанная госдепартаментом США стратегия. В аспекте Новой Большой Игры, предполагающей очередной передел сфер влияния небольшая территория этой республики приобретает ценность, совершенно несопоставимую с занимаемой территорией - это своеобразный механизм давления на Россию. Битву за Осетию, следует воспринимать не только как сугубо грузино-осетинское противостояние, а - быть может в большей степени - инициированную Вашингтоном политическую линию, ориентированную на конечный курс вытеснения РФ из кавказского региона в целом. Состоявшаяся 5 июля встреча между главами США и Грузии имела одним их своих результатов и последующее заявление Джорджа Буша о том, что каждое государство правомочно в целях защиты собственной безопасности и суверенитета осуществлять военные акции в отношении радикально настроенных сил. Несмотря на тот факт, что данное выступление американского президента было приурочено ближневосточным событиям и имело цель изначально оправдать политику Израиля, однако оно почти в равной степени касалось и Грузии. Есть сведения о том, что подобный вопрос также обсуждался в ходе состоявшейся в Вашингтоне беседы. Михаил Саакашвили охарактеризовал эту встречу "исторической" и заявил, что "США до конца будут поддерживать нас в нашей борьбе за свободу". Необходимо отметить, что под понятием "борьба за свободу" грузинский президент подразумевает и фактическое восстановление территориальной целостности страны. Особенно важно учесть тот факт, что Джордж Буш говоря о праве государств охранять свою независимость и безопасность практически любым способом, акцентирует внимание на деструктивном воздействии на тот или иной регион именно тех образований, которые поддерживают терроризм.

ИА REGNUM: В этом отношении, возникает совершенно естественный вопрос - какой их конфликтующих сторон было выгодно осуществление террористических акций на территории Южной Осетии, особенно в преддверии саммита Большой Восьмерки и на фоне обострившейся на Ближнем Востоке обстановки?

Несмотря на наличие диаметрально противоположных мнений, мы тем не менее позволим себе отметить, что террористические акты в Южной Осетии выгодны были именно официальному Тбилиси; представление режима Кокойты в качестве не только сепаратистского, но и поддерживающего терроризм полностью вкладывается в контекст политики метрополий в отношении самопровозглашенных государств (бывших колоний) и вместе с тем - никак не соответствует интересам последних. В этой связи обращает на себя внимание тот факт, что щепетильный в вопросах своего внутреннего хозяйства Евросоюз возложил ответственность за теракты в Цхинвали на Южную Осетию, не дожидаясь результатов расследования. Финляндия от имени ЕС 14 июля сделала заявление, в котором высказала озабоченность в связи с ситуацией, сложившейся в последнее время в зоне грузино-осетинского конфликта и возложила ответственность за случившееся "на сепаратистское правительство Южной Осетии". Более того, Евросоюз "призвал все стороны, в том числе Россию, воздержаться от распространения нежелательной информации". Это по крайней мере, симптоматично...

ИА REGNUM: 9 июля, произошел террористический акт в Цхинвали, в результате которого погиб секретарь Совета безопасности республики Олег Алборов. Фактически сразу после этого события, госминистр Грузии Хайндрава поспешил обвинить в происшедшем российские спецслужбы, "аргументируя" свою позицию тем, что "Олег Алборов был самым прогрузински настроенным политиком в Цхинвали". Таким образом, поспешностью отметился не только ЕС.

Аргументация Гиорги Хаиндравы - "на предстоящих в непризнанной республике президентских выборах Алборов был одним из самых реальных противников Эдуарда Кокойты, почему и был фактически устранен российскими спецслужбами" - не выдерживает критики; помимо прочего неоднократно выражал свою позицию по вопросу самоопределения республики. Более того, на следующий день после террористического акта заместитель главы МИД Грузии Мераб Антадзе, в свою очередь, подчеркнул, что "Алборов был достойным представителем осетинского народа" и что "его убийство полностью лежит на совести сепаратистов и их северных сторонников". Молниеносная реакция официального Тбилиси, по крайней мере, достойна особого внимания, тем более, что она полностью вписывается в контекст озвученного американским президентом заявления. В этой связи, необходимо обратить внимание на мысль Гиорги Хаиндравы о том, что "грузинской стороне нужно ожидать следующих". 14 июля в столице Южной Осетии был совершен новый теракт - был подорван автомобиль начальника спецназа оперативного реагирования минобороны Южной Осетии Бала Бестаева, который считался одним из активных сторонников президента РЮО Эдуарда Кокойты. Сам Бала Бестаев не пострадал, однако погибли двое случайных прохожих. И вновь обращает на себя внимание "оперативность" грузинского руководства; глава МИД Грузии Гела Бежуашвили в тот же день заявил, что Бестаев замешан в незаконной торговле и криминале. Думается, что и "прогноз" Хайндравы и содержание выступления Бежуашвили весьма гармонируют с разработанным для грузинского руководства курсом на представление Южной Осетии в качестве некоего лежбища террористических группировок.

ИА REGNUM: Какова главная цель подобного представления? Молниеносная война против "террористического режима"?

Проект молниеносной войны против Южной Осетии, далеко не нов. Особую актуальность он действительно приобретает именно сегодня - в период "формирования" террористического имиджа Цхинвали и на фоне ближневосточной напряженности. Очевидно вместе с тем, что только российские миротворцы играют роль единственного сдерживающего фактора. Необходимо отметить, что погибший 9 июля секретарь Совбеза республики Олег Алборов о котором представители официального Тбилиси отзывались едва ли не как о "прогузински настроенном" политике в своем последнем интервью коснулся также и этой темы. В частности он сказал следующее: "Мы неоднократно выступали за размещение выводимых с территории Грузии российские военных баз на нашей территории. РЮО, хоть и непризнанное, но независимое отдельное государство, которое стремится войти в состав России, объединить две разделенные Осетии. Мы не спрашиваем мнений Буша или Саакашвили точно так же, как они не спрашивают нашего. Например, по поводу вывода российских баз. Мы хотим, чтобы миротворцы остались здесь. Понятно, что в этой связи Грузия опять получила ценные указания от своих хозяев. Ведь общеизвестно, кто платит, тот и заказывает музыку. Кому-то, видимо, мир тут не нужен. Мы, осетины, считаем, что если бы здесь не было российских миротворцев, ситуация была бы намного хуже. Мы вполне удовлетворены тем составом миротворцев, который присутствует в зоне грузино-осетинского конфликта на сегодняшний день. Если Грузии угодно, пусть разместят контингент какой угодно национальности, но на своей территории. Президент Грузии Михаил Саакашвили на конференции по урегулированию грузино-осетинского конфликта в Батуми открыто заявил, что все методы мирного урегулирования конфликта исчерпаны. И до сентября будут приниматься только агрессивные мирные инициативы. Этим все сказано. А почему до сентября? Это надо спросить у президента Грузии". Так или иначе, но сегодня Тбилиси более радикально настроен на вывод российского миротворческого контингента. Данная перспектива, с точки зрения грузинских властей, не только способна создать предпосылки для блиц-крига, но и полностью вписывается в программу по вытеснению России из региона.

ИА REGNUM: Что в этой связи следует ожидать?

Процесс уже в действии. Одним из проявлений, осуществляемой официальным Тбилиси политики в отношении российских миротворцев явился инцидент от 14 июля, когда грузинская военная полиция в Гори под предлогом проверки документов задержала автомашину посольства РФ в Грузии. В ней находились посол по особым поручениям МИД России, сопредседатель Смешанной контрольной комиссии (СКК) от российской стороны Юрий Попов и заместитель главкома Сухопутных войск генерал-лейтенант Валерий Евневич. Более того, парламент Грузии 18 июля принял решение о выводе российских миротворческих сил из зон абхазского и осетинского конфликтов. На внеочередном заседании парламента Грузии принято постановление "О миротворческих силах в конфликтных зонах", согласно которому правительство Грузии в срочном порядке обязано начать процедуру прекращения полномочий миротворческих сил СНГ в Абхазии и Цхинвальном регионе, аннулировать соответствующие международные договора и задействовать механизм незамедлительного вывода российских миротворческих сил. Помимо прочего, есть предпосылки говорить о проекте формирования оппозиции внутри осетинского общества. Этот вопрос особенно актуален именно в преддверии намеченных на ноябрь 2006 года президентских выборов в Южной Осетии. Любопытно, что приближение сроков выборов активизировало деятельность так называемых "толерантных" организаций в осетинском регионе. В частности. в киосках Южной Осетии появилась владикавказская (что также симптоматично!) газета "Аlantæ" (Аланы), с антироссийской направленностью. Следует отметить, что на грузинском телевидении действует канал "Алания", пропагандирующий территориальную целостность Грузии. В данном аспекте намеченные на осень текущего года президентские выборы в РЮО могут стать своеобразным индикатором мнения населения республики. Ввиду осуществляемой различными структурами политики, ориентированной на курс постепенного отхода осетин от национальных позиций и продвижения известного проекта "интернационализации обществ", ноябрьские выборы, с точки зрения грузинских властей, должны ознаменовать собой некий идеологический водораздел.