Марий Эл, 12 ноября, 2002, 19:41 — ИА Регнум. Бывший генеральный директор ЗАО "Мари-Гео", которое вплотную занялось изысканиями углеводородного сырья еще в 1998 году, Юрий Шадрин рассказывает ИА REGNUM об истории поисков нефти в Республике Марий Эл:

То, что сейчас все заслуги приписываются небольшой группе людей из правительства, несправедливо. Я не думаю, что без нашей предыдущей работы были бы возможны нынешние успехи.

Когда мы стали пробивать идею поиска нефти, территория Марий Эл была фактически не изучена, в принципе и сейчас в этом плане ситуация не сильно изменилась. Мы узнали, что в Москве есть заинтересованные люди, которые хотели бы использовать новую методу исследования недр геолога Юрия Миронова. Его теория строилась на том, что месторождения углеводородного сырья можно отыскать по рельефу местности: они, образно говоря, как молекулы, вписываются в определенную структуру земли.

После переговоров Миронов дал добро на исследования, тем более что это было важно и для него. Его пригласили добывать нефть в Испанию, но первоначально он хотел опробовать свою методику. Кое-какие исследования по Марий Эл в группе "Гео-Атом", где работает Миронов, были: аэросъемки, космическое зондирование. Кстати, Миронов уже тогда сказал, что у нас порядка 410-450 миллионов тонн нефти. И сейчас это подтвердилось.

У республики в тот момент ничего не было, кроме энтузиазма, которым, кстати, чиновники не страдали. Поэтому при создании предприятия "Мари-Гео" возникли проблемы, и некоторые документы подписывались только после звонка тогдашнего президента республики Вячеслава Кислицына. Но дело все же сдвинулось с мертвой точки. Даже возникла такая тенденция: если мы попробуем испытать новый метод, то республике спишут долги ММЗ и разместят госзаказ. Об этом уже была достигнута предварительная договоренность в "Росвооружении" и на завод уже назначена аудиторская проверка.

В состав "Мари-Гео" вошли "Гео-Атом" и уполномоченная структура правительства республики. После этого можно было начинать полномасштабный комплексный поиск: геофизика, геохимия, сейсмика. Необходимо было также получить разрешение на исследование недр. Мы обратились в российское Министерство природных ресурсов, нас поддержали, сказали: дерзайте, изучайте территорию, республика бедная, это для нее необходимо. Нам нужно было по закону выиграть международный тендер на право добычи, оплатить 43 тысячи долларов за пакет документов, 3 тысячи долларов за само участие. Оплатили все полностью учредители из Москвы. Мы выиграли этот конкурс.

Я ездил к главам всех шести администраций - в Советский, Куженерский, Новоторъяльский, Сернурский, Параньгинский, Моркинский районы. На территории этих районов находится так называемый Шургинский конкурсный блок, где мы получили право разрабатывать недра и добывать углеводородное сырье в течение 25 лет. Руководители районов такой перспективой были обрадованы и готовы были всячески поддержать нас.

В 10 километрах северо-восточнее Сернура начался поиск, для чего мы пригласили специалистов из Санкт-Петербурга, Москвы, Нижнего Новгорода, Башкирии. Мы начали бурить и первую нефть получили в 1999 году. Но тут начались политические "подводные течения". Во-первых, требовались финансы. В технико-экономическом обосновании было заложено 12,2 миллиона долларов. Это 5 скважин. Я предложил выпустить акции для жителей районов. Сделать их не дорогими - по 3-5 долларов. Население будет брать, оно заинтересовано, на их земле идут поиски углеводородного сырья, они станут хозяевами собственных недр. Москва дала добро.

Но окружение Кислицына стало вставлять палки в колеса. Телодвижения начались, когда люди поняли, что есть нефть, это пахнет большими деньгами. Начали ссорить специалистов, выражать недовольство мной. Из чиновников нам почти никто не помогал, зато специалисты-геологи, бизнесмены, главы администраций этих шести районов республики помогали во всем, но этого было недостаточно. Работа заглохла, и мне удивительно, что Кислицын не использовал "нефтяной" шанс на президентских выборах. Он бы мог совершенно честно сказать людям, что углеводородное сырье в республике есть и работы в этом направлении идут. О нефти на тот период практически забыли. В нынешней ситуации мне не дает покоя вопрос: почему нет конкретного ответа, кто будет владеть скважинами, куда уйдет нефть, если начнется ее промышленная добыча и с чем останется республика? Понятно, что есть, чем гордиться - важнейшее для республики сырье найдено, но, к сожалению, нет конкретного ответа, кому оно будет служить. Об учредителях новой фирмы "Мари-ойл" Леонид Маркелов умалчивает.

Тем не менее, я рад тому что Маркелов продолжил дело на Шургинском конкурсном блоке, и оно доводится до конца, но не надо забывать начавших его людей. Это Алексей Андреев, Олег Соколков, ныне покойный Николай Пакалин, Андрей Баранюк, Юрий Владимиров, Василий Ганичев, Евгений Пайдышев. К сожалению, с людьми, которые сутками пропадали в болотах, согласовывали и подписывали сотни бумаг, искали малейшие возможности для продолжения исследований, славу никто не делит.