Дагестан, 17 ноября, 2005, 22:51 — ИА Регнум. Представители правозащитной организации "Мемориал", побывавшие в лагере беженцев из станицы Бороздиновской "Надежда" в поле на границе Чечни и Дагестана, считают, что беженцы живут в критических условиях. Как ранее сообщало ИА REGNUM, жители станицы Бороздиновской в панике покинули свои дома в Чечне после зачистки, проведенной в станице вооруженными людьми в масках. В результате 11 жителей станицы исчезли бесследно, двоих нашли убитыми, четыре дома были сожжены. На одном из пожарищ жители Бороздиновской обнаружили груду костей, которые передали представителям прокуратуры.

Беженцы не рассчитывают больше получить помощь откуда-либо, самостоятельно утепляют свои жилища, покрывая их по возможности камышом или шифером. Они решили зимовать на этом поле. Многие заготовили дрова. Им бы хотелось провести электричество. Но получить разрешение на эти работы беженцы не надеются, сообщают представители "Мемориала".

В конце октября беженцы из станицы Бороздиновской получили ответы из нескольких федеральных структур и военной прокуратуры. Администрация президента России и полпредство ЮФО пишут, что заявление бороздиновцев передано в Генеральную прокуратуру РФ для расследования дела о событиях 4 июня. Военная прокуратура Объединенной группировки войск по проведению контртеррористической операции на Северном Кавказе в письме от 22.07.2005 г. сообщает: "По событиям 4 июня 2005 г. в станице Бороздиновской прокуратурой Шелковского района ЧР возбуждено уголовное дело по признакам преступлений, предусмотренным ст. 105, ч. 2 п. ж (убийство, совершенное группой лиц, группой лиц по предварительному сговору или организованной группой); ст. 126, ч. 2, п.п. а, г, ж (похищение человека группой лиц по предварительному сговору с применением оружия или предметов, используемых в качестве оружия в отношении двух или более лиц); ст. 167, ч. 2 (незаконное лишение человека свободы) УК РФ. Настоящее уголовное дело принято к производству следственным отделом военной прокуратуры ОГВ (с). Уголовному делу присвоен № 34/00/13-00". О там, как проходит расследование и есть ли какие-либо результаты, беженцам не известно.

Старшина лагеря по имени Магомед рассказал представителю "Мемориала": "Мы несколько раз ездили в Махачкалу в правительство республики Дагестан, чтобы они помогли нам получить компенсацию за жилье, которое мы были вынуждены бросить в Бороздиновке, в Чечне. Сначала нам говорили, что постараются помочь, а в последний раз сказали, чтобы мы не беспокоили их больше - они не могут нам помочь. Около ста наших школьников не ходят в школу. Мы обратились в Федеральную миграционную службу России с просьбой выплатить нам срочно компенсацию по постановлению правительства РФ за номером 510, чтобы мы смогли до наступления зимы обустроиться где-нибудь. Просили, чтобы у нас оперативно приняли ходатайство о присвоении статуса вынужденного переселенца, как бежавшим от массового насилия и пыток. Мы обращались к министру образования России, чтобы он помог нашим детям посещать школы в Дагестане. Две недели назад приезжали заместители министра образования Чеченской Республики и спрашивали нас, что мы хотим от них. Убедившись, что мы не возвратимся в Чечню и детей своих туда в школу не пустим, они не стали предлагать ничего. А мы просили, чтобы хотя бы одну палатку поставили и организовали учебу самых младших классов. Обещали приехать через неделю.... Мы обратились в посольства нескольких стран с просьбой организовать группе наших детей культурно-экскурсионную поездку в их страну на несколько дней в целях реабилитации детей. Это посольства Канады, Франции, США, Германии и еще несколько. Но пока и оттуда не дождались ответа.

Об одиннадцати похищенных 4 июня односельчанах нет никаких известий. Военная прокуратура не дает нам ответа на вопрос: "Были ли останки костей, которые мы собрали на месте одного из сожженных домов в Бороздиновке и передали в прокуратуру, человеческими?" Если они были человеческими, то нам понятно, что именно там сожжены наши односельчане. Однако мы до сих пор не имеем никаких результатов экспертиз и проверок. Мы думаем, что прокуратура намеренно затягивает дело и скрывает подробную информацию о ходе расследования. Мы обратились в Комитет по правам человека ООН в России, к комиссару по правам человека Европейского совета. Но ответа от них тоже не дождались. С начала сентября прокуратура переместилась в воинскую часть в городе Кизляре, туда по одному забирают бороздиновцев для допроса".

Как утверждают представители "Мемориала", по-прежнему не организована доставка воды в лагерь: ее беженцы носят в ведрах, добывая из колодца, расположенного за двести метров. Воды не хватает на все нужды беженцев, поэтому они вырыли колодец в поле, глубиной более двух метров. Но вода оттуда не годится для пищи: она мутная, ею можно только стирать. Спускаются в колодец по ступеням; кругом открытое пространство и в воду может попасть грязь и зараза, став причинами инфекций.

Как сообщают правозащитники, врачей в лагере не бывает. Если кто-то тяжело заболел, то стараются с помощью местных жителей, уговоров и денег положить больного в больницу в Кизляре.

Пища у беженцев скудная, хотя они не голодают. Им помогают деньгами и продуктами родственники и односельчане, проживающие в селах Дагестана. Но дети лишены многих необходимых для их возраста продуктов питания. Поэтому многие из них живут у родственников и знакомых в селах Кизлярского района.

От возвращения в Чечню беженцы отказываются категорически, боятся, что это чревато "новыми унижениями, пытками и местью за их свидетельские показания прокуратуре", утверждают представители "Мемориала". Беженцы все еще надеются, что им, как этническим дагестанцам, окажет помощь в жилищном обустройстве правительство Дагестана. Беженец Абдула рассказывает: "Когда в июне мы поселились здесь на поле, к нам приехал заместитель правительства Дагестана и сказал, что они не могут нам выделить землю, потому что в Дагестане сотни сел находятся в оползневой зоне и даже своих негде размещать, что каждый клочок земли на счету".