Почему Лукашенко отказался подписывать соглашение о ненападении с Украиной

Украина предложила Белоруссии заключить пакт о ненападении. Об этом официально заявил во вторник, 24 января, президент Белоруссии Александр Лукашенко. «Просят нас, чтобы мы ни в коем случае не воевали с Украиной, чтобы наши войска туда не двигались», — рассказывал белорусский лидер. Заявление Лукашенко фактически подтвердил Владимир Зеленский. «Мы нападать на Белоруссию не собираемся и никогда не собирались. Нет таких намерений», — приводит ТАСС слова украинского президента.

Вечером того же дня врио главы ДНР Денис Пушилин высказал предположение — зачем Киев предложил Минску заключить пакт о ненападении. Соглашение было бы выгодно Украине, так как позволило бы потянуть время. Пушилин провел параллель с Минскими соглашениями 2014 и 2015 годов. «Весь мир убедился после откровений известных политиков Олланда и Меркель, что договоренности заключались не с целью их выполнить, а чтобы выиграть время и накачать Украину оружием», — отметил донецкий руководитель в своем Telegram-канале. Киевская власть рассчитывает, что дезинформация, которую она привыкла использовать для внутренней аудитории, «сойдет и в международных отношениях», заметил Пушилин.

Судя по словам Лукашенко, Белоруссия на киевское предложение ответила отказом.

Для кого-то этот отказ является подтверждением версии о том, что Белоруссия действительно готовится к вторжению на территорию Украины — вместе с российской группировкой, дислоцированной на белорусской территории. Целью операции может стать наступление на Киев, взятие участка на украинско-польской границе (для пресечения поставок техники с территории НАТО) или же удар по флангу харьковской группировки ВСУ.

Косвенным подтверждением этой теории также являются мероприятия по насыщению белорусской группировки техникой. «В рамках проведения совместных мероприятий боевого слаживания региональной группировки войск (сил) Беларуси и России подразделения 11-й отдельной механизированной бригады приступили к снятию техники с длительного хранения», — говорится в заявлении Министерства обороны Белоруссии.

На самом деле пока что ни о каком прямом участии Белоруссии в российской СВО говорить не приходится. Официальное вступление Белоруссии в СВО принесет больше вреда, чем пользы. Отчасти потому, что белорусское общество в целом против такого участия (там не питают иллюзий в отношении киевского режима, но хотят разобраться с ним руками России). На это, в частности, указывал старший научный сотрудник Центра белорусских исследований Института Европы РАН Всеволод Шимов в комментарии порталу «Украина. ру»: «Белорусское общество против участия республики в СВО, поэтому власти пойдут на такой шаг только в случае крайнего форс-мажора».

Отчасти потому, что белорусские войска сравнительно небольшие. В ежегодном сборнике The Military Balance на 2022 год приводится оценка в 50 тысяч человек (30 тыс. в сухопутных войсках, 11 тыс. в ВВС и около 6 тыс. бойцов Сил специальных операций). Можно допустить проведение мобилизации — в октябре прошлого года глава минобороны республики Виктор Хренин заявил, что при необходимости Белоруссия может набрать в свои ВС до 500 тыс. подготовленных резервистов. Но следует учесть упомянутое выше общественное настроение — против прямого вовлечения в СВО.

Кроме того, не в пользу непосредственного включения республики в спецоперацию говорит то, что в этом случае фронт СВО увеличится почти на 1 тысячу километров — на все протяжение белорусско-украинской границы. Защищать эту территорию придется российским войскам, которых для этого нужно будет снимать с Донбасса и Запорожья.

Во-первых, нежелание злить Россию. Белорусско-российские отношения не были идеальными, и до 2020 года многие подозревали Лукашенко в стремлении балансировать между Россией и Западом. Можно вспомнить скандалы середины 2020 года (с задержанием в Минске «вагнеровцев», обвиненных в попытке устроить в Белоруссии революцию). Но если тогда подобную попытку сыграть в многовекторность можно было бы объяснить национальными интересами, то сейчас, во время боевых действий, это будет считаться предательством.

Лукашенко — если бы он подписал соглашение с Украиной — оказался бы не первым постсоветским лидером, который повел себя не по-союзнически. Пока одни страны постсоветского пространства поставляют киевскому режиму оружие, другие, пользуясь возможностью, стремятся вытеснить российских миротворцев как из Нагорного Карабаха, так и с Кавказа в целом.

Но Москва объективно оценивает поведение соседей по постсоветскому пространству. По завершении СВО политика по отношению к бывшим советским республикам будет выстраиваться исходя из их линии поведения. Отнюдь не в интересах Лукашенко оказаться на плохом счету — тем более в ситуации, когда он полностью зависит от российского бюджета, российского рынка и нашего «ядерного зонтика».

Во-вторых, отказ Лукашенко объясняется пониманием сущности киевского режима. Все постмайданные годы Украина вела себя не только как «анти-Россия», но и как «анти-Белоруссия». Киевский режим заинтересован в смене власти в Белоруссии — поэтому тренировал на своей территории боевиков белорусской оппозиции (вступившей в союз с украинскими неонацистами на почве общей русофобии). Именно через Украину шло финансирование белорусской оппозиции.

С другой стороны, сообщается, что многие активисты оппозиционных белорусских организаций «Молодежный блок» и «Молодой фронт», участвовавших в беспорядках 2020 года, впоследствии оказались в составе полка имени Кастуся Калиновского (в структуре Интернационального легиона теробороны ВСУ) и «тактической группы «Белорусь», входившей в состав запрещенного в России «Правого сектора» (организация, деятельность которой запрещена в РФ).

Попытки Лукашенко договориться с Киевом ни к чему не привели. После начала белорусских протестов в 2020 году Украина усилила давление на Белоруссию, стремилась раньше стран Евросоюза ввести антилукашенковские санкции. Белорусский президент всё это помнит — и сейчас выставляет счёт.

Читайте также: Решение Белоруссии заставило нервничать власти Польши и Прибалтики

В-третьих, Лукашенко понимает, что если сейчас Украина и Запад сломают Россию, то потом будут ломать и Белоруссию. Поэтому Минск оказывает Москве активную помощь в ходе СВО. Предоставляет территорию, ремонтные мощности, оружие в рамках участия в российском оборонном заказе. Не исключено, что в боевых действиях в рядах российской армии принимают участие белорусские подразделения под российским флагом. Кроме того, сам факт наличия угрозы вторжения из Белоруссии на территорию Украины тоже является большим подспорьем для наших войск.

Киевский режим вынужден держать на границе с Белоруссией войска (в мае прошлого года начальник белорусского Генштаба Виктор Гулевич оценивал группировку ВСУ близ границы в 20 тысяч человек), тратить деньги на инженерное оборудование территории — в то время, как российская армия наступает в Запорожье и ДНР. В этой ситуации Москве и Минску нужно, наоборот, всячески показывать, что вторжение возможно — даже вероятно.

Наконец, в-четвертых, вторжение в любой момент может перейти из разряда вероятных в разряд начавшихся (если такое решение примут белорусский и российский президенты, либо если Киев нанесет удар по российской группировке на территории Белоруссии). Поэтому Лукашенко не хочет подписывать никаких соглашений о ненападении для того, чтобы потом его не обвинили нарушении этого соглашения. Да, международное право сейчас вряд ли учитывается всерьез — однако по возможности его всё-таки нужно соблюдать. В конце концов, этим линия поведения России отличается от той, что придерживается Киев.