Ровно 30 лет Россия отмечает 12 декабря День Конституции. Тогда, в конце 1993 года, принятие нового Основного закона на всенародном голосовании одобрили 58% россиян.

Иван Шилов ИА Регнум

С одной стороны, Конституция стала в итоге прочным фундаментом для политической системы и корпуса российских законов, она помогла сохранить целостность страны и обеспечить её развитие. На это указала действующий спикер Совета Федерации Валентина Матвиенко.

С другой стороны, у принятого три десятка лет назад Основного закона — который долго называли «ельцинским» — были и свои минусы. «Конституция 1993 года — это конституция побежденного в холодной войне государства. И она несла яркий отпечаток того периода», — сказал ИА Регнум политолог, член президентского Совета по межнациональным отношениям Богдан Безпалько.

Тогда у российского общества был колоссальный запрос на калькирование западной либеральной (как людям тогда казалось) модели. Ещё не выветрились иллюзии о том, что с Западом будем дружить — и первый российский президент в американском Конгрессе благословлял Соединенные Штаты. Было принято считать, что стране больше не нужна ни идеология, ни идейный протекционизм, ни даже гордость за свою историю (в том числе и советский ее период).

Собственно, Конституцию как раз и писали люди, которые были носителями всех этих заблуждений. Которые ориентировались не столько на Россию, сколько на Запад.

Неудивительно, что уже в нулевые годы текст Основного закона страны несколько устарел, а в 2010-е (особенно после возвращения Крыма и перехода конфликта с Западом в открытую стадию) целый ряд положений главного документа страны уже требовал замены.

«Очевидно, что с ростом нашей самостоятельности и самосознания подобного рода Конституция устраивать нас не могла. Причем помимо того, что изменилась Россия, очень сильно изменился мир», — напоминает Богдан Безпалько.

Собеседник привёл пример такого свежего изменения — ранее на Западе, например, гомосексуализм не был политическим фактором, а к 2020 году он таковым однозначно стал.

Ряд корпораций позволяли себе выдвигать небольшим государствам (той же Сербии) разного рода условия о необходимости развития ЛГБТ-движения, напоминает Богдан Безпалько.

«Прогрессивные» общества, с которых 30 лет назад российская общественность пыталась брать пример, необратимо изменились не в лучшую сторону, а в России развеялись иллюзии того, что наш удел — «догоняющая модель развития». Главный текст страны необходимо было привести в соответствие с реальной жизнью.

Именно поэтому в 2020 году президент Владимир Путин инициировал сначала всенародное обсуждение возможных поправок, а потом уже и всенародное голосование за итоговый вариант.

Да, было непросто. Десятки и сотни проектов поправок, энергичные общественные перепалки по ряду из них могли бы превратить конституционные дебаты в самый настоящий балаган.

Но, как подчёркивают эксперты, президенту удалось консолидировать исполнительную и судебную власть, а также гражданское общество.

Ввести дискуссии в позитивное русло, отсечь наиболее одиозные предложения и в итоге сделать так, чтобы к новому пакету поправок чувствовали себя сопричастными практически все слои российского общества.

Чтобы новый вариант все-таки был Конституцией согласия, а не Конституцией раздора образца 1993 года — принятой, как известно, сразу после «победы» исполнительной власти над законодательной, которая аукалась России ещё долгие годы.

Усилия Путина не пропали даром — помимо согласия, Конституция обрела еще и ряд нужных статей.

В ней, например, появились пункты о детях, о браке как союзе мужчины и женщины, о социальных гарантиях населению.

Ввели слово «Бог» (но так, чтобы не превращать страну из светского в религиозное государство), утвердили фундаментальный статус традиционных ценностей, русского языка как языка государствообразующего народа.

По сути, Конституция стала в полной мере семейным, социально− и человекоориентированным Основным законом. Подходящим для социального государства (каковым является Россия) и отражающим чаяния ее народа, а не узкого круга либеральных мечтателей.

Причем это касалось не только семейно-ценностных, но и политико-государственных вопросов.

«В Конституции, например, закрепили невозможность территориального отторжения и сепаратизма, — напоминает Безпалько. — Ранее этого в Конституции не было, и любой политик — большой, маленький, значимый и не очень — никак не наказывался за призывы к сепаратизму. Просто потому, что у нас не было такой нормы в законодательстве».

Норма о невозможности отторжения территорий (даже переговоров на эту тему) очень помогла в 2022 году. Когда президент Путин инициировал на новых территориях голосование об их вхождении в состав России и тем самым убедил местное население в том, что Россия туда пришла навсегда. Что возвращать людей в лоно украинского государства она не собирается.

В этом и других пунктах глава государства предугадал события, которые наступят уже через несколько лет. Правильно оценил тенденции международных отношений и, по сути, сделал все для того, чтобы модифицированная в 2020 году Конституция отражала не только уровень трансформации российского общества, но и окончательно закрепила суверенитет нашей страны.

Точнее — три аспекта суверенитета.

Физический суверенитет, когда российские земли остаются российскими. Юридический суверенитет — после того, как в Основном законе страны закреплен приоритет российского права над международными судебными решениями (теперь российский суд может банально не исполнять решения, принятые кем-то извне страны).

Наконец, суверенитет духовный, когда ценностные основы российского общества защищены от разрушительной западной идеологии, в том числе практики навязывания ЛГБТ-ценностей, а также иных проявлений ультралиберализма.

По сути, Конституция стала Основным законом государства, которое живет с опорой на великое прошлое и уверенно смотрит в не менее великое будущее. И ориентируется исключительно на волю и интересы собственных граждан.

Собственно, нынешние события подтверждают верность еще одного выбора народа, сделанного в 2020-м — права снова проголосовать в 2024 году на выборах президента за Владимира Путина. У которого есть полное юридическое право выдвинуть свою кандидатуру на этот срок и который уже заявил о намерении это сделать. «В разное время у меня были разные мысли по этому вопросу. Но я понимаю: сегодня по-другому и нельзя», — заявил он в ходе встречи с участниками СВО.

И сейчас сложно представить ситуацию, когда в разгар СВО, на фоне защиты страны от западной агрессии, находясь под колоссальным американским и европейским санкционным давлением, россиянам бы пришлось избирать какую-то другую фигуру. Фигуру, которая, в отличие от Владимира Путина, не имела бы возможности объединить и консолидировать страну, не обладала бы такими компетенциями и опытом.