Станут ли политические ошибки Байдена рекордными для США?— The Strategist

Расставлять американских президентов по их величию — это обычная интеллектуальная игра, в которую играют в различных салонах. На протяжении долгого времени в опросах историков, исследующих деятельность лидеров США, телевизионной сети C-SPAN первые четыре позиции занималиАвраам Линкольн, Джордж Вашингтон, Франклин Д. Рузвельт иТеодор Рузвельт. Если посмотреть на курс США под другим углом и за другой период, окажется, что мало кто готов оспаривать решение о выводе войск из Афганистана, как мало кто будет защищать то, каким образом он было осуществлен. С катастрофическими внутриполитическими последствиями этого шага сравнится лишь непоправимый ущерб международной репутации и интересам США. На этом фоне возникает вопрос: каковы были самые грубые ошибки недавних президентов, пишет бывший помощник Генерального секретаря ООНРамеш Такур в статье, опубликованной 7 сентября в The Strategist.

Ответы будут разниться в зависимости от того, кто их дает и какие критерии использует. Кроме того, по каждому из них стоит ожидать ожесточенного спора. По мнению самого Такура, профессора с реальным опытом работы в международных структурах, в качестве главной меры нужно использовать долгосрочные последствия для мира. В связи с этим он выбрал бы вмешательство Билла Клинтона в Косово, войну в Ираке, развязанную Джорджем Бушем — младшим, политику Барака Обамы с использованием беспилотников и решение Дональда Трампа выйти из ядерной сделки с Ираном.

Мирное завершение Холодной войны, когда побежденная держава соглашается с условиями своего поражения, принимает новый порядок и стремится к примирению и интеграции с победителями, является редкостью в истории. «Освободившись от ига тоталитарного коммунизма», граждане России приветствовали перспективу хороших отношений с Западом. Эта доброжелательность была отвергнута и утрачена, а подозрения в намерениях и добросовестности Запада возродились после одностороннего вмешательства НАТО в Косово в 1999 году. В этот момент Россия снова превратилась из потенциального партнера НАТО в непримиримого противника.

Сильно ослабленная Россия — единственная страна, обладающая равным с США ядерным потенциалом и способная в значительной степени осложнить жизнь американским властям, — усвоила урок, заняла выжидательную позицию и стала терпеливо прокладывать себе путь, чтобы снова стать негативным элементом в Европе и на Ближнем Востоке. Заверения в том, что НАТО не расширится даже «на дюйм на восток», развеялись сначала в Косово, а затем и на Украине в 2014 году. Запад неоднократно глумился над Россией из-за ее поражения в Холодной войне, игнорируя ее интересы и жалобы. Однако теперь западные лидеры удивляются тому, что Россия затаила обиду и реагирует, как любая великая держава, когда ее стратегические соперники устраивают враждебные поглощения в ее непосредственной близости.

Даже те на Западе, кто поддерживал интервенцию в Косово, заняли кардинально противоположные позиции по поводу войны в Ираке. По общему мнению, это одна из худших ошибок внешней политики в истории США. Вторжение переросло в оккупацию, восстание и гражданскую войну, что привело к ужасным потерям: было убито 4,5 тыс. американских солдат, а сам конфликт обошелся Западу в $3,5 трлн. Самые большие человеческие и материальные потери понесли США, а самым значительным стратегическим победителем стал Иран. Война одновременно разожгла огонь исламизма и отвлекала внимание от войны с террором. Это болезненно продемонстрировало пределы жесткой силы и сильно подорвало мягкую силу США.

В плане Обамы выбор его главного просчета более абстрактен, но от этого не менее реален. Бывший президент-демократ значительно расширил политику нанесения ударов с помощью беспилотников, не уточняя, какой правовой режим регулирует новые инструменты ведения войны. Является ли целенаправленное убийство экстерриториальным расширением нормативной власти государства для устранения пробелов в существующем правовом порядке или это скрытая попытка нарушить пределы юридической компетенции государства в отношении действий в иностранных юрисдикциях?

Зависимость от дронов росла благодаря удобству этого инструмента: беспилотники обладают большей выносливостью, они дешевле, сводят к нулю риск для солдат США, убивают меньше ни в чем не повинных мирных жителей и могут долгие часы летать над опасной, негостеприимной местностью и на огромные расстояния. Уничтожить вражеских террористов было бы более соблазнительным и быстрым, простым и удобным исходом, нежели их захват, арест и суд над ними.

Несколько исследований, проведенных Фондом Новой Америки, Бюро журналистских расследований и американскими информационными агентствами CNN и McClatchy, пришли к выводу, что лишь крайне малое число убитых в результате авиаударов с беспилотников являлись ценными лидерами боевиков. Большинство из них были последователями низкого уровня и ни в чем не повинными гражданскими лицами. Исчерпывающее исследование, проведенное юридическими школами Стэнфордского и Нью-Йоркского университетов, показало, что эти удары травмировали и терроризировали все население и шли вразрез с требованиями различия гражданских и военных целей, соразмерности, гуманности и военной необходимости в соответствии с международным гуманитарным правом.

Однако свидетельства того, что удары дронов сделали Америку более безопасной в целом, были неоднозначными, поскольку они создавали мучеников и действовали как двигатель вербовки для исламистов, увеличивая количество разъяренных и извращенных молодых людей. Они подрывают уважение к верховенству закона и международной правовой защите и создают опасные прецеденты, поскольку смертоносные дроны разрабатывались в нескольких странах. Может ли Пекин использовать их когда-нибудь против насильственных протестов внутри страны, которые Китай объявит терроризмом? Против тибетских активистов, проводящих митинги в Непале? Что, если Китай уничтожит Далай-ламу ударом беспилотника?

Только время покажет, правильно ли сделал Трамп, подтвердив желание и меры по сдерживанию экспансии Китая как зловещей великой державы, или он загнал США в ловушку Фукидида — сделал неизбежной катастрофическую войну с Китаем. Из длинного списка его полных ошибок внешнеполитических решений Такур в качестве наихудшего выбрал решение выйти из Совместного всеобъемлющего плана действий 2015 года, который сдерживал предполагаемую программу Ирана по созданию ядерного оружия.

Благодаря жесткому режиму демонтажа, транспарентности и инспекций резко сократились объем чувствительных ядерных материалов, деятельность, количество установок и связанной с ними инфраструктуры. Благодаря ему же в Иран направились беспрецедентные международные инспекции со стороны Международного агентства по атомной энергии, которое до конца продолжало подтверждать соблюдение Ираном условий сделки.

Отказавшись от СВПД и наложив новые жесткие санкции против Ирана и вторичные санкции против всех, кто торгует с республикой попавшими под запрет товарами, Трамп освободил Тегеран от ограничений сделки. С тех пор Тегеран последовательно принимал решения, увеличивая запасы урана, ограничивая количество инспекций, приобретая более совершенные центрифуги IR-6 и увеличивая количество и чистоту обогащенного урана до 20% вместо 3,67% ограничения по СВПД. А ведь он хотел добиться более выгодной сделки за счет «максимального давления».

Нарушение ранее предоставленных России односторонних гарантий относительно географических границ НАТО, нарушение международного соглашения с шестью странами, единогласно одобренного Советом Безопасности ООН, еще раз подчеркнуло ненадежность США. Это подорвало доверие к Америке у ее основных европейских союзников, Китая и России. И это подорвало усилия по достижению соглашения о денуклеаризации Северной Кореи, поскольку Пхеньян, по понятным причинам, требует от США крупных и необратимых уступок заранее и железных гарантий в дальнейшем.