Ответ СССР на кинематографические козни США: «Война и мир»

Когда в середине 1950-х гг. высшее политическое руководство СССР приняло решение о резком увеличении производства фильмов, начались в отечественной кинематографии грандиозные перемены. Они происходили по нескольким направлениям — от расширения базы киностудий и привлечения молодых специалистов в кино, до расширения тематики в планах съемок кинокартин. Новым, по сравнению с предыдущим периодом, направлением стала экранизация произведений отечественной классики. План экранизаций составлялся под непосредственным руководством известного режиссера, актера, а в тот период еще и заместителя министра культуры по вопросам кино и театра Н. П. Охлопкова. Впервые идея об экранизации романа Л. Н. Толстого «Война и мир» была закреплена в документах в декабре 1954 года.

В 1956 году были закончены съемки американо-итальянского фильма «Война и мир» с О. Хепберн и Генри Фонда в главных ролях. На советский экран эта картина попала только в 1959 году (при этом ведущие деятели отечественного кино и руководство министерство культуры имели возможность посмотреть фильм вскоре после выхода его на экраны за рубежом). Интересен и тот факт, что во Франции проката у фильма не было. Выход американо-итальянского фильма оказал определенное влияние на планы по созданию советского фильма.

Министр культуры Н. А. Михайлов летом 1957 года, на коллегии министерства культуры говорил: «Я просил редакцию «Советской культуры» опубликовать маленькое сообщение: уважаемые товарищи, просим писать нам о плане. Газета получила более 200 писем. И на одном из первых мест стоит вопрос: неужели советским кинематографистам не стыдно за то, что американцы создали «Войну и мир» раньше нас? Почему не сделать в будущем году одну, а может быть, и две серии «Войны и мира»? По мнению Михайлова, «мы не можем тащиться в хвосте событий». Начальник Главного управления по производству фильмов министерства культуры СССР И. А. Рачук так обосновывал необходимость отечественной экранизации: «мы должны поставить «Войну и мир» именно сейчас, когда нам рассказывают, что французская киноорганизация включила «Воскресение» в свой план, а в плане 1958 года итальянской киноорганизации стоит «Анна Каренина». Они берут наши лучшие произведения и создают по ним фильмы». Н. П. Охлопков, который если можно так сказать, был большим патриотом отечественного искусства, заявил: «ведь в американском фильме все плохо. Ведь там Кутузов — это монгол с раскосыми глазами, с отвратительными глазами; это человек — убийца. Если там великолепна Наташа Ростова, то плох Андрей. Все плохо, все плохо, все плохо, ‑ и все-таки гений Толстого пробивается». Заметим, что в самом начале оттепели Охлопков говорил о приоритете отечественной театральной школы. Он утверждал, что итальянское кино и театр находятся на подъеме потому, что взяли из русской школы все лучшее, дополнили и обогатили. В то время как советская театральная школа развивалась в неправильном направлении.

Известный режиссер и признанный мастер М. И. Ромм не планировал осуществлять экранизацию «Войны и мира». Но сохранилось его высказывание об экранизации: «американцам легче ставить «Войну и мир». И мне легче было бы поставить новеллу Мопассана или Диккенса, потому что они не являются для меня святыней, а прежде чем ставить «Войну и мир» я буду три месяца не спать — принять решение или нет. И я не знаю, кто возьмется сейчас поставить эту вещь, сократив ее. Очень велика ответственность».

Постановку задумал осуществить И. А. Пырьев в 1956 году. У Ивана Александровича был за плечами богатый опыт создания очень популярных фильмов. Помимо того, он был весьма значимой фигурой в отечественной кинематографии: с 1954 года стал членом коллегии министерства культуры СССР, в 1954—1957 гг. был директором киностудии «Мосфильм», а также руководил Оргкомитетом Союза кинематографистов. Картина «Война и мир» по его сценарию была поставлена в план производства фильмов на 1958 год, как переходящая на 1959 год. То есть, намечалось, что приступить к съемкам Пырьев должен в 1958 году. Предполагалось снять цветной трехсерийный фильм. К 1959 году был написан сценарий первой серии картины. Возможно, длительность работы над сценарием объяснялась не только тщательным отношением И. А. Пырьева к материалу, но и его занятостью государственными и общественными делами, а также работой над другими проектами.

Но уже весной 1958 года стали высказываться сомнения в необходимости создания отечественной экранизации «Войны и мира» после американо-итальянского фильма. Пырьев продолжал работу над сценарием, но в итоге министерством культуры СССР было принято решение об отказе от постановки. Этот факт развенчивает миф о якобы абсолютном всемогуществе И. А. Пырьева в сфере кино во второй половине 1950-х — 1960-х гг.

Идея постановки «Войны и мира» «воскресла» при новом министре культуры Е. А. Фурцевой в начале 1960-х гг. В качестве инициатора постановки выступил известный на тот момент актер и начинающий режиссер С. Ф. Бондарчук. К тому времени Сергей Федорович поставил фильм «Судьба человека». Надо отметить, что некоторые мастистые режиссеры выступали против прихода Бондарчука в режиссуру. Мотивировали это тем, что отечественное кино потеряет замечательного актера. Если и можно разрешить Бондарчуку ставить фильм, то первая постановка должна быть короткометражной. Но министр Н. А. Михайлов поддержал Бондарчука. Как актер, Бондарчук имел большой вес в отечественном кино уже к 1953 году. Он, наряду с ведущими мастерами-режиссерами (это полуофициальное обозначение режиссеров, которые снимали фильмы в период «малокартинья»), подписал обращение о плачевном состоянии в сфере кино и необходимости изменений в апреле 1953 года. Среди подписантов этого письма — актерами были только С. Бондарчук и Б. Чирков.

В «предподготовительный» период, как называл его сам Бондарчук, работа велась «больше в самодеятельном начале, чем в профессиональном». Надо отдать должное энтузиазму и большой энергии Сергея Федоровича на этом и последующих этапах.

Работа над экранизацией рассматривалась начальниками от кино, в том числе, как ответ на американо-итальянский фильм. Учитывали и то, в 1962 году исполнялся юбилей Отечественной войны 1812 года. Писатель Л. В. Никулин объяснял важность качественной отечественной постановки «Войны и мира» еще и тем, что снятые в начале 1960-х гг. по произведениям Л. Н. Толстого «Казаки» и «Воскресение» не являются «первоклассными фильмами». Поэтому кинокартина «Война и мир» должна быть снята на совершенно ином уровне. Но, судя по выступлениям С. Ф. Бондарчука и созданному фильму, не этими, возможно важными, но сиюминутными соображениями руководствовалась в своей работе творческая группа. Бондарчук, безусловно, принимал их во внимание, но главное, по замыслу режиссера, было передать дух произведения Л. Н. Толстого.

Сценаристами фильма стали сам С. Ф. Бондарчук и В. И. Соловьев. С начала работы над сценарием к весне 1962 года было написано девять вариантов сценария. Соловьев говорил о том, что «одно время увлеклись передачей только общественных событий и тем, которые раскрывают только дух времени. Но это показалось скучно».

В предпоготовительном периоде был определены не только авторы сценария и режиссер, но и художник-постановщик. В тесном контакте с группой работали два военных консультанта. В качестве художника на начальном этапе работал Е. И. Куманьков. В поисках натуры он объездил несколько городов и склонялся к съемкам в Суздале, с тем условием, что «на фоне Суздаля» надо будет построить несколько декораций. В частности Арбатскую площадь и дом Ростовых. По поводу отображения сражений Куманьков опасался, чтобы они не превратились «в шикарный парад». Военные консультанты (главный из них генерал армии В. В. Курасов) положительно отнеслись к сценарию, представленному в начале 1962 года, но отстаивали включение в картину как можно большего количества боевых действий. В частности Курасов говорил о том, что мало отображено сражение под Малоярославцем, не показана Березина.

По мнению Бондарчука, из самых сложных моментов в предпоготовительном периоде — выбор актеров на три главные роли: Пьера, Андрея и Наташи. Но к марту 1962 года с претенденткой на роль Наташи режиссер определился. Он выбрал не драматическую актрису Л. Савельеву.

Сценарий был направлен на отзыв в Государственный музей Л. Н. Толстого, написал рецензию литературный консультант академик Н. К. Гудзий, а также В. Б. Шкловский. Рецензия последнего начиналась словами: «сценарий очень хорош».

Обсуждению вопросов, связанных с постановкой фильма была посвящена коллегия министерства культуры, состоявшаяся 16 марта 1962 года. В повестке дня обсуждение создания фильма было единственным вопросом. Сам по себе этот факт свидетельствует о том, какое важное значение придавалось съемкам фильма. Надо отметить, что обсуждение фильмов на высшем органе — коллегии не было новым начинанием. Один из предшественников министерства культуры — министерство кинематографии в период «малокартинья» (1948−1953 гг.) обсуждало на коллегиях едва ли не каждый созданный фильм, а перед этим утверждало сценарии и актеров на роли. Министерство культуры в свой начальный период, в 1954 году тоже обсуждало некоторые, наиболее значимые, по мнению руководства, картины перед выходом их на экран. То есть практика обсуждения фильмов не была новой. Внове было обсуждение на коллегии подготовительного процесса. Притом что круг полномочий министерства культуры по сравнению с министерством кинематографии был гораздо более широким.

Вела коллегию министр Е. А. Фурцева. На коллегии, помимо творческой группы, присутствовали консультанты, представители творческих союзов, от Союза писателей — Л. В. Никулин, от Союза художников — С. В. Герасимов и Ю. И. Пименов, от Оргкомитета Союза работников кинематографии — режиссер С. Ю. Юткевич. Были на обсуждении и представитель от Совета министров СССР, министерства обороны, Госплана, московской партийной организации и журналисты из изданий министерства культуры. В обсуждении принимал участие академик Н. К. Гудзий. Присутствовал на обсуждении и директор Государственного музея Л. Н. Толстого Н. Н. Беспалов. В последний период сталинского времени он возглавлял Комитет по делам искусств СССР. Для Беспалова должность директора музея стала своеобразной тихой гаванью после отстранения от руководства отечественным искусством. Был на обсуждении и представитель от Института истории искусств В. С. Кружков. Он, в свою очередь, в начале 1950-х гг. возглавлял отдел ЦК КПСС по литературе и искусству, а в самом начале оттепели был заведующим отделом пропаганды и агитации ЦК. И. А. Пырьев, бывший членом коллегии министерства культуры СССР по должности должен был принимать участие в работе этой коллегии, но на заседании он не присутствовал.

Все выступавшие на заседании отмечали, что представленный сценарий является очень хорошей основой для будущего фильма. Так, академик Гудзий говорил о том, что «сценарий сделан с большой любовью к толстовскому тексту, с большим эстетическим чутьем и с большим пониманием самого текста «Войны и мира»… Вообще, трудно было бы исчерпать все похвалы, которые можно было бы высказать в адрес сценаристов в связи с их работой над фильмом». Гудзий резко выступал против французского языка в фильме — он допустим лишь в самых редких случаях. Вот как Гудзий высказался о его обилии в романе: «В конце концов Толстому не хватало хорошего гослитовского редактора, потому что ни в одном произведении русской литературы нет такого беспорядочного, неоправданного изобилия французских текстов, как мы находим у Толстого в «Войне и мире»…»

Положительно отнеслись к работе Бондарчука и мастистые режиссеры, участвовавшие в обсуждении — С. И. Юткевич и Л. О. Арнштам. Последний занимал должность советника при министре культуры. Юткевич поддерживал идею экранизации, говорил о том, что дух толстовского романа в сценарии сохранен. Он вступил в спор с военным консультантом Куманьковым, «который захотел видеть правдивое отражение всех военных событий 1812 года». Не для этого создается картина. По мнению Сергея Иосифовича, для этого «нужно писать военные исследования, может, новый роман и т. д.» Он говорил: «Пусть это будет «Война и мир» Бондарчука». Нравилась Юткевичу и представленная изобразительная сторона. Вообще, по его мнению «если будет рассказано глазами современного художника, с тщательным отбором, от этого картина только выиграет. Я верю, что советская культура, не только советская кинематография, обогатятся очень нужным и важным произведением». Лео Оскарович Арнштам говорил, о том, что «фильм делает сравнительно молодой режиссер… Это меня радует и греет. Но я боюсь, чтобы мы не оказались иногда советчиками, которые даже при доброжелательстве могут в этом деле сбить». Говоря о новаторстве в отечественном кино, Арнштам заявил, что оно «лежит в удивительном сплаве лирического движения личных судеб человека с эпическим вихрем истории…» В отображении русского дворянства Арнштам считал важным, чтобы «не было ханжонковщины, чтобы не было кукольности».

Один из руководителей отдела изобразительных искусств министерства культуры А. Г. Халтурин выступил против идеи художника Куманькова снимать Москву в Суздале: «Суздаль, как город, представляет собой заселение обывательского, мещанского характера, и при этом Суздаль стоит далеко от московской архитектуры». Нет в Суздале и ни одной усадьбы, похожей на московскую. По мнению Халтурина, в качестве объекта съемки можно использовать дом Хрущева в районе Кропоткинской, можно изучить собрание чертежей в Историческом музее с целью воссоздания зданий.

Представитель от Института истории искусств Е. В. Гиппиус рекомендовал авторскому коллективу использовать в постановке музыку Прокофьева, Кабалевского и Свиридова. Но эту идею отвергла Фурцева: «А почему боитесь молодежи? Для молодого человека эта работа — путевка в жизнь. Может быть, не всегда у него будет получаться, можно помочь… Конечно, речь не идет о начинающем композиторе». Фурцева не давила на режиссера в плане выбора композитора: все равно будет ли это известный композитор или молодой. Главное по ее мнению, чтобы он был «таким же энтузиастом, как Сергей Федорович и другие товарищи, с которыми он работает. Если энтузиазма не будет, не будет и музыки. Выбирайте, мы согласимся с вашим предложением, мы надеемся на ваше чутье художника». В качестве композитора к фильму был выбран В. А. Овчинников.

Руководство Минкульта поддерживало Бондарчука и не тяготило его вмешательством в творческий процесс. Так, первый заместитель министра культуры А. Н. Кузнецов заявил: «Я с интересом прочел этот сценарий и не осмеливаюсь делать замечания по существу. Чтобы делать такие замечания, нужно очень хорошо знать «Войну и мир», знать, как создавалось это произведение… Бондарчук взял на свои плечи постановку колоссальной ответственности и страшно трудную. Можно пожелать ему всяческих успехов и оказывать ему возможную помощь. И нужно иметь в виду, что картину нужно не только сделать лучше американской, но картина должна быть сделана по Толстому, которого мы должны знать лучше, чем американцы». Кузнецов считал, что нужно делать произведение Толстого, а не по Толстому: нужно обязательно показать, что победил народ, победила стратегия гениального Кутузова, победили русские героические войска».

С. Ф. Бондарчук с очень большой ответственностью отнесся к работе над постановкой. По его мнению, в американо-итальянской картине потеряно самое главное — гений Толстого. О своем отношении к предстоящим съемкам картины Сергей Федорович на заседании коллегии высказался так: «Для себя лично я рассматриваю решение ставить эту вещь, как какой-то подвиг, связанный с безумием». На момент перехода работы над фильмом в подготовительный период Бондарчук рассматривал его не только как свою личную работу, а как результат усилий большого коллектива. Он говорил, что создатели получают письма, советы высказываются на встречах. Бондарчук очень сильно дорожил актрисой, которую нашел на роль Наташи Ростовой. Настолько сильно, что он просил коллегии министерства утвердить Савельеву «хотя бы условно», чтобы она не уехала сниматься в Ленинград в фильме, где должна была играть балерину. По поводу роли Фурцевой Бондарчук высказался так: «Мне хочется поблагодарить Екатерину Алексеевну за все, что она сделала для нас». Действительно, Фурцева сделала очень много для воплощения идеи Бондарчука в жизнь. Идея постановки настолько захватила и ее, что она заново перечитала сам роман. Фурцева вспоминала, что в молодости, будучи студенткой, она читала «Войну и мир», но больше внимания обращала на любовные сцены, а батальные пропускала. В начале 1960-х гг., по ее словам, она читала роман по другому. Она пыталась найти, кто является прообразом декабристов, кто такие дворяне.

Е. А. Фурцева предложила коллегии утвердить предложенный сценарий. Поддержала она и идею съемочной группы о том, что из батальных сцен нужно выбрать главные, о том, что надо оставить французскую речь по минимуму. Но при всей той большой поддержке, которая была оказана со стороны Е. А. Фурцевой на начальном этапе и при той большой роли, которую сыграли участники съемочной группы, главная роль в осуществлении экранизации принадлежит Сергею Федоровичу Бондарчуку.

Не только уровень, но и сам ход обсуждения свидетельствовал о том, насколько фундаментально к будущей постановке относился не только авторский коллектив, но и все причастные: от консультантов до сотрудников министерства культуры.

В марте 1962 года решением коллегии министерства культуры СССР работа над фильмом «Война и мир» была одобрена. Фильм было решено снимать в двух вариантах: обычном и широкоформатном (то есть снимать на 35-мм и 70-мм пленках). Было решено, что один из заместителей министра займется согласованием с министерством обороны вопросов о выделении личного состава, военного снаряжения и техники, необходимых для съемок батальных сцен. Специально для съемок фильма было предусмотрено выделение дополнительных ассигнований для «Мосфильма» на покупку кинотехнологическогообрудования, планировалась закупка необходимых материалов за рубежом. Отделу театров министерства культуры предписывалось «оказать максимальное содействие в подборе актеров — исполнителей ролей в фильме,… а в дальнейшем по обеспечению их участия в съемках…»

Так, весной 1962 года работа над фильмом «Война и мир» вступила в подготовительный период.