Приказ Реввоенсовета № 279 «К пятилетию Красной Армии», с иллюстрациями Юрия Анненкова: Уничтоженное издание 1923 года (Репринт. Портреты. Воспоминания). + Антология авангардистских приказов и декретов 1917 — 1924 годов. (Приказ как литературный жанр: от футуристов до ничевоков) / Сост. и науч. ред. А.А. Россомахин. СПб.: Издательство Европейского университета в Санкт-Петербурге, 2019. 192 с.: ил. + 24 с. вкладка [репринт книги 1923 г.]. (серия «AVANT-GARDE», вып. 18). Тираж 1.000 экз.

Культура и политика в их пересечениях и переплетениях первых полутора десятилетий советской власти — предмет не только до сих пор недостаточно изученный, но и во многом несущий бремя как синхронных, так и последующих идеологизаций, умолчаний, переписываний postfactum — и возникающих отсюда искажений оптики, когда целый ряд эпизодов, например, выпавших из памяти, в дальнейшем не включаются в контекст, оказываются незримыми — или, напротив, когда другие в позднейшей памяти приобретают несоразмерное своему месту и времени значение, в результате влияя на видение целого (при проблематичности самого последнего — и возможности собрать всё многообразие происходившего воедино, когда вполне оправданным может оказаться отказ от простройки единого повествования в пользу многослойности, фрагментарности, при этом не забывая и о другом, что зачастую для современников именно их фрагмент оказывается или претендует быть рамкой целого).

В этом отношении тем более велика ценность конкретных исследований, сосредоточенных на каком-либо конкретном, небольшом сюжете, позволяющем собрать вокруг него, в пояснение, объяснение и ради понимания, многообразную сложность времени. Примером такого рода работы является вышедшая в серии «AVANT-GARDE» книга, посвященная истории Приказа Реввоенсовета № 279 «К пятилетию Красной Армии». Прежде всего — это репринтное воспроизведение самой брошюры 1923 года, спустя всего несколько лет ставшей раритетом: на данный момент известно лишь небольшое количество сохранившихся экземпляров, из них с оставшимися невымаранными факсимиле подписантов приказа — лишь два.

Приказ 1923 года интересен и сам по себе — независимо от художественного оформления, принадлежащего Юрию Анненкову. Как отмечает И.В. Обухова-Зелиньская, которой принадлежит обстоятельная статья об истории приказа и его издания и комментарий к репринтному воспроизведению, именно в этом приказе устанавливается ставшая с тех пор общепринятой дата основания Красной Армии — 23 февраля. В предшествующие годы эта дата «плавала» от 15 до 28 января.

Другой любопытной особенностью приказа, хорошо стыкующейся с многочисленными наблюдениями исследователей за первыми двумя десятилетиями советской власти, например, с работами Дэвида Брандербергера [2], является незначительность милитаристской, употребляя этот термин безоценочно, риторики. Помимо того, что в тексте приказа акцент делается на оборонительном характере задач Красной Армии — не исключающем, впрочем, и обратного, поскольку армия выступает «щитом угнетенных и мечом восставших» и действует в контексте «мировой революции» (с. V) [3] — приказ неоднократно упоминает о демобилизации, сокращении армии с 5 миллионов до 600 тысяч, ее предшествующих трудовых задачах (с понятной отсылкой к «трудовым армиям» Троцкого) и об инвалидах. Здесь характерно и визуальное решение, данное Анненковым — и принятое с восторгом, приведшим к серии заказов художнику на портреты советских военных и государственных деятелей и существенно изменившим его статус в культурном пространстве Союза. Завершающий издание трехцветный рисунок представляет на фоне строя красноармейцев и возвышающегося над ними плаката с надписью «5 лет» одноногого инвалида, которому жмет руку военный в буденовке, левой рукой указывая на небо, а предшествующий ему большой рисунок, занимающий целую страницу (всего в издании таковых пять), представляет красноармейца, узнаваемого по буденовке, вместе с гражданским пилящим дрова на фоне фабричных зданий, из труб которых идет дым.

Гораздо больше героического пафоса в другой работе Анненкова — большом (3,3×2,5 м) портрете Троцкого, заказ на который он получил в январе 1923 г. и в связи с которым и возникла, вполне ситуативно, идея художественного оформления приказа по армии. В воспоминаниях, опубликованных впервые в 1962 г. и в отредактированном виде вошедших в «Дневник моих встреч» (1966), Анненков подробно останавливается на первом разговоре с Троцким, посвященном как раз отсутствию революционного искусства — вместо чего есть «революция местная, революция самого искусства, и притом — очень замкнутая, недоступная широкому зрителю» (стр. 65). И вновь обращает на себя особенность художественного решения — на большом портрете, в дальнейшем ставшим одним из важнейших событий Венецианского биеннале 1923 г., Троцкий предстает не только вождем, но и, что примечательно — в облачении, специально придуманном Анненковым, не военном, но содержащим явные армейские коннотации, то есть не как часть некоего наличного порядка, но как манифестация учреждения нового, символизирующая переход, снятие прежних границ.

Эту же логику подчеркивает другая часть публикации, представляющая коллекцию авангардистских «приказов» времен Первой мировой и Гражданской войн — и сопровождающая их статья Н.С. Сироткина о «Жанре «приказа» в авангардистской поэзии» футуристов и левых экспрессионистов. Хотя в самом тексте работы это остается за рамками прямого говорения, но примечательно, что существующая власть усваивает и перерабатывает эстетику авангардского «приказа» в тот момент, когда для самих авангардистов он перестает быть востребованным — обнаруживая проблему обращения к другому, в отличие от манифеста. Любопытно и то, что именно приказ Реввоенсовета риторически далек от стилистики приказов — как официальных, так и авангардистских, являясь скорее эссе — в котором собственно приказного лишь последняя строчка, призыв:

«Учитесь! Крепните! Мужайтесь! Готовьтесь!»

Авангардистский эффект возникает именно в сочетании текста и художественного решения — работающих как единое произведение искусства и одновременно, именно в силу последнего, как политическое высказывание.

* * *

[1] Работа была выполнена в рамках гранта РНФ (№ 18−18−00442) «Механизмы смыслообразования и текстуализации в социальных нарративных и перформативных дискурсах и практиках» в Балтийском федеральном университете им. И. Канта и поддержана из средств субсидии, выделенной на реализацию Программы повышения конкурентоспособности БФУ им. И. Канта в рамках Проекта 5−100.

[2] См., в частности: Д. Брандербергер. Кризис сталинского агитпропа: Пропаганда, политпросвещение и террор в СССР, 1927 — 1941 / Авториз. пер. с англ. А.А. Пешкова, Е.С. Володиной. М.: Политическая энциклопедия (РОССПЭН), 2017.

[3] Ср.: «Мы хотим мира; но никто не знает, когда злая воля врага заставит нас снова выйти в поле» (с. V).