Бег на месте, или Ловушка для экспортёров России

Цены на нефть сейчас не так важны для бюджетной системы России, как раньше, отметил Аркадий Дворкович в 2015 году в ходе 45-го Всемирного экономического форума в Давосе, подчеркнув, что Россия сможет сбалансировать свой бюджет при любой цене на нефть, в том числе за счет сокращения расходов на некоторые инвестпроекты и неэффективные субсидии.

Эксперты давоского форума, проходившего в 2016 году, заявляли, что российское будущее зависит от баланса между модернизацией и опорой на экспорт сырья. Западные страны, сократившие инвестиции в оборону из-за необходимости решать внутренние проблемы, могут столкнуться с недостатком ресурсов и невозможностью реализации своих долгосрочных стратегических целей. Как говорится, у России все карты на руках для того, чтобы именно сейчас занять на мировой арене главенствующую роль. Одной из мер поддержки курса, направленного на освоение мировых рынков, стало развитие несырьевого экспорта.

Экспортеров соблазняют дешевым предложением

После банковской зачистки финансово-кредитным учреждениям доверили важную работу — убедить своих клиентов-экспортёров наращивать показатели продаж за рубеж через обеспечение их дешёвыми, то есть льготными кредитами, субсидируемыми государством. Деньги под низкий процент (4,5%) могут выдаваться под инвестиции в конкретные экспортные проекты или софинансирование расширения производства, ориентированного на экспорт. Данную меру заложили в национальный проект «Международная кооперация и экспорт», куратором которого является министр финансов России Антон Силуанов, а руководителем — министр промышленности и торговли Денис Мантуров. Проект реализует Российский экспортный центр, основная задача которого — именно развитие несырьевого экспорта. Субсидии буду выдаваться отобранным Минпромторгом банкам — резидентам страны с собственным капиталом не менее 20 млрд. рублей. Надо сказать, что это достаточно крупные банки. Всего планируется возместить банкам 361 млрд рублей за шесть лет до 2024 года, что позволит привлечь, по расчетам специалистов, 7 трлн рублей кредитных средств. Главное отличие данной инициативы от аналогичного приоритетного проекта периода 2016−2020 годов в том, что впервые промышленному бизнесу предлагается воспользоваться гарантированным кредитованием — на 6 лет, что позволит, по замыслу инициаторов проекта, выстраивать долгосрочные планы.

Инициатива с кредитованием экспортёров вызывает смешанные эмоции. С одной стороны, нельзя не порадоваться за экспортеров, с другой, возникает вопрос — а стоит ли ожидать от нее эффекта? Чтобы ответить на него, достаточно понимать, что законодательные инициативы Минэкономразвития и Минфина России в последние годы создали больше препятствий для роста экономики, чем стимулов, особенно в сфере реализации новых инвестиционных проектов, что не способствовало росту их рождаемости, соответственно, рассчитывать на изменение структуры внешней торговли вряд стоит, потому как рост объемов несырьевых товаров зависит от новых предприятий или хотя бы модернизированных, с чем, как известно, у нас в стране есть проблемы. Исключением разве что могут стать проекты Роснано, так как создавались в свое время в том числе для того, чтобы экспортировать вновь произведённую продукцию. Но выделить ее из структуры, когда не особо понимаешь, что Роснано производит, сложно, остается только верить на слово Анатолию Чубайсу. Хочется надеяться, что Роснано не особо нуждается в мерах программы поддержки экспорта своей продукции, поскольку уже заявило о триумфальном выходе своего большого проекта в самостоятельную жизнь. Но это так, к слову.

Давайте посмотрим на структуру экспорта 2018 года. Как и прежде, в ней преобладают топливно-энергетические товары, рост реализации которых по сравнению с 2017 годом составил более 35%, в том числе объем экспорта нефти занял почти половину этой группы товаров с ростом продаж в 38%. Второе место традиционно занимают металлы и изделия из них, рост торговли которыми превысил 19%. Всего лишь на 2% вырос экспорт машин, оборудования и транспортных средств. Реализация продукции химической промышленности, каучука превысила итоги экспорта 2017-го года на 14%, к этой группе товаров относятся минеральные азотные и минеральные калийные удобрения, древесина и целлюлозно-бумажные изделия. 20% составил рост продаж на экспорт продовольственных товаров и сельскохозяйственного сырья, причем рост экспорта злаков превысил темпы роста нефтепродуктов, составив почти 40%. Такие данные приводит Росстат в соответствии с показателями ФТС России, включая сведения о взаимной торговле с государствами — членами Евразийского экономического союза (ЕАЭС) по состоянию на 6 февраля 2019 года. Как видим, структура экспорта по группам товаров мало видоизменяется из года в год, несмотря на ежегодно оказываемую помощь российского экспортного центра, но нельзя не отметить, что рост несырьевой группы товаров произошел благодаря этой же господдержке.

Будущее России — баланс модернизации и опора на экспорт. Дисбаланса не возникнет?

Возможно, что именно длинный, шестилетний кредит поможет экспортерам вместе с правительством изменить структуру. Но всё же мера не бесспорная, особенно с учетом кризисных, в том числе рукотворных явлений во всем мире.

Так, например, портал «Вести. Экономика» опубликовал прогнозы аналитиков банка J.P. Morgan, которые считают состояние американского сельского хозяйства близким к кризисному и объясняют это тремя факторами: сокращением экспорта, плохим урожаем кукурузы, соевых бобов и торговой войной с Китаем. Наиболее острая проблема, стоящая перед американскими фермерами, заключается в профиците мировых сельскохозяйственных рынков, что и оказывает «всё большее давление» на экспорт сельскохозяйственной продукции США.

Параллельно с обострением кризиса американских фермеров, неважно развивается ситуация с ценообразованием на российскую пшеницу. Причина, как писал «Коммерсантъ», в снижении спроса на фоне позитивных прогнозов на урожай зерна 2019 года. Возможно, что экспортеры сельхозпродукции будут опасаться длинных кредитов, так как строить долгосрочные прогнозы своего развития в последнее время — дело рискованное. Ну, где гарантия, что из-за возможного недополучения прибыли экспортёр сможет вовремя расплачиваться по кредитам, что, в свою очередь, не понравится банку, и он призовет экспортёра вернуть кредит досрочно? Где гарантия, что Счетная палата и Минфин не сочтут субсидии экспортерам неэффективными, понимая, что товарная структура экспорта не изменяется, а только лишь растет? И тогда случится так, как заявлял Дворкович, рассказывая про возможности баланса бюджетной системы страны, то есть чтобы сбалансировать зависимый от цен на нефть бюджет, отменят, так сказать, «неэффективные» субсидии вместо пересмотра норм права, тормозящих обновление промышленности. Без устранения препятствий для роста рождаемости жизнеспособных предприятий мы будем топтаться на месте, как при событиях индустриализации СССР, когда в конце 20-х годов прошлого столетия объемы экспорта всё больше наращивались не в стоимостных, а физических показателях. В те годы на Западе тоже начался экономический кризис, приведший к падению цен на товарных рынках. Как и тогда, сейчас страна не меньше хочет подстегнуть модернизацию производства для улучшения своих позиций на мировом рынке.