Туристическое помешательство, или Кому нужно развитие туризма в Бурятии?

Вот уже десять лет, как Бурятия стала туристическим центром Сибири и Дальнего Востока. Инвесторы ежемесячно едут сюда с чемоданами денег, споря между собой, кто будет строить новые ещё более красивые и экологичные объекты, местные жители, разъезжая на электромобилях по прибайкальским серпантинам, расслабленно наблюдают за толпами забавных туристов, фотографирующих местные диковинки. Пятизвёздочные гостиницы и рестораны каждый день обслуживают именитых гостей. Благодаря туристическому буму экономика республики растёт всё более быстрыми темпами, позволяя отказываться от грязных производств и возводить новые солнечные и ветряные электростанции, благодаря чему существенно улучшается экология…

Туризм способен…

Заманчиво? Ну ещё бы! Подобную картину ближайшего будущего власти Бурятии строят уже последние десять лет, проводя бесконечные круглые столы и совещания. А между тем за это время воз хоть и сдвинулся с мёртвой точки, но так и завис в полумёртвом состоянии, где и находится последние несколько лет.

При этом отчётов о том, отбились ли вложенные миллиарды на инфраструктуру, к примеру, «Байкальской гавани», которая была создана в далёком 2007 году, пока нет. Тем не менее чиновники и политики как заведённые повторяют одно и то же уже больше десяти лет. Вот и в этот раз, на межпарламентском слушании на тему «Перспективы развития туризма в Байкальском регионе» спикер бурятского парламента Владимир Павлов сообщил, что туризм в регионе способен стать «важным вектором развития бизнеса, генератором создания новых рабочих мест, источником доходов региональных бюджетов».

«Регион представлен большим ландшафтным разнообразием и удаленностью от крупных индустриальных зон. Здесь с успехом могут развиваться все виды ориентированного на природу туризма», — отметил политик.

Ему вторит министр по развитию Дальнего Востока и Арктики Александр Козлов, отметив, что Бурятия может стать лидером в сфере туризма в Дальневосточном федеральном округе. По его словам, из 6,9 млн туристов, посетивших ДФО в 2018 году на Бурятию пришлось 5,5%, а может быть больше.

Читайте также: Бурятии вновь пророчат большое «туристическое» будущее

…или нет

То, что туризм уже много лет как остаётся способен, но всё ещё не стал драйвером экономического роста, власти почему-то умалчивают. Возможно, проблема в том, что недостаточно государственных средств было инвестировано в развитие инфраструктуры, на финансирование государственно-частных программ. Может, налоги слишком высокие, и после создания здесь зоны с льготной системой налогообложения сказка, наконец, станет былью?

За речами о прекрасном будущем остаётся нераскрытым вопрос, а возможно ли в принципе обеспечить благосостояние народа за счет туризма? Может, средства, направляемые сюда вложить во что-то более материальное, а туризм потом приложиться как-нибудь сам?

Ведь что такое туризм, в принципе, с чисто экономической точки зрения? А то, что эта отрасль создаёт продукт с крайне низкой добавленной стоимостью, на уровне экстенсивного сельского хозяйства.

Туристы предстают здесь в виде некоего сырья, продукта, способного потенциально приносить блага — что-то вроде нефти в недрах земли. Как в разработку нефтяных месторождений нужны капиталовложения, чтобы они начали приносить прибыль, также и здесь необходимы инвестиции для привлечения туристов.

Но на этом сходство заканчивается. Добыча и транспортировка нефти может вестись как древними методами — мускульной силой людей или животных, так и при помощи современных машин. В случае интенсивного производства, добавленная стоимость даже при продаже сырой нефти оказывается совсем немаленькой. Проще говоря, один нефтяник на выработанную им прибыль может обеспечить работой очень большое количество людей.

Другое дело туристическая отрасль. Её нельзя механизировать, туристы нуждаются в обслуживании людьми — водителями, официантами, гидами, посудомойками и так далее. Её крайне сложно интенсифицировать, хотя и не невозможно, как показывает опыт Лас-Вегаса. Но в любом случае доля человеческого труда всегда будет оставаться чрезвычайно высокой, а соответственно, выхлоп от каждого занятого в этой сфере работника будет в экономическом смысле незначителен.

Туризм как бедствие

Поэтому в странах с высоким уровнем жизни туризм никогда не становится какой-то важной отраслью, являясь лишь дополнением к базису, который составляют скучные машиностроение, добыча и переработка природных ресурсов. Более того, для жителей Венеции, Барселоны, Рима большое количество туристов стало настоящим бедствием и власти городов всячески стремятся ограничить количество въезжающих.

Читайте также: Жители Венеции протестуют против захвата их города туристами

Туристы больше не смогут снимать жилье в Пальма-де-Майорке

Мало того, что они разрушают привычный ландшафт в месте обитания жителей, так их присутствие крайне негативно отражается на ценах. Возможно, для владельца гостиницы или бара это и хорошо, но население города не ограничивается только ими. Напротив, работники заводов и фабрик, различных учреждений — учителя, врачи, полиция и масса других людей, напрямую не связанных с туристической индустрией, получают от этого лишь убытки.

Впрочем, и обслуживающий персонал гостиниц зачастую работает здесь вынужденно, поскольку резкий рост цен привёл к тому, что другие виды деятельности просто стали невыгодными. При этом сверхдоходы получают немногочисленные хозяева подобных заведений — те самые инвесторы.

«Жертвы инвестиций»

В Бурятии очень много говорят о привлечении в туристическую отрасль иностранных инвестиций. Возможно, это было бы оправданно, если бы у России не было своих технологий. Например, Китай в 80-е разрешил привлечение иностранных инвестиций для создания собственных производств.

Но надо понимать, что иностранные инвестиции — это не что иное как вывоз капитала за границу. А умные люди ещё сто лет назад доказали, что капитал вывозится ИЗ богатой, развитой страны, где есть избыток капитала, В бедную. При этом инвестор, естественно, заинтересован в выводе отсюда большего числа ресурсов, чем было вложено. Условно говоря, вложив 10 рублей, инвестор будет стремиться вывести 15, затем, вложив 15, он постарается вывести 30.

Понятно, что с каждым кругом «жертвы» инвестиций будут становиться всё беднее. То есть местные жители, которые и составят рабочую силу, превращающую потенциальные ресурсы (толпы туристов) в реальные деньги. Но они хотя бы получают зарплату, тогда как всем остальным жителям остаётся пожинать лишь последствия туристического бума в виде возросших цен и прочих «прелестей».

Чтобы понять, насколько туристическая отрасль не связана с ростом благосостояния местных жителей, можно посмотреть на страны третьего мира, сделавшие ставку на развитие туризма. Если немножко отойти от фешенебельных центров Бангкока, Каира и других городов, глазам предстанут трущобы, где живут местные жители, которым «посчастливилось» обслуживать иностранных гостей.

Какой из этих двух сценариев ожидает Бурятию? Никакой, поскольку местные эксперты также регулярно говорят властям, что даже при наличии Байкала, дацанов и семейских деревень, а также «ландшафтного разнообразия» туризм никогда не станет в республике какой-то значимой отраслью по многим причинам. Короткое лето ограничивает купальный сезон, холодная зима — развитие зимних видов спорта, до Бурятии далеко и дорого добираться, здесь дорого жить… К тому же, уже то количество туристов, посещающих Байкал — около 2 млн человек ежегодно, не дав особого экономического эффекта, привело к значительному экологическому ущербу.

Но тогда как можно назвать деятельность чиновников, которые 10 лет уже развивают-развивают отрасль, вложив туда миллиарды, но никак не разовьют?

Читайте также: Две стороны туризма в Бурятии: для региона — благо, для Байкала — беда