Как власти Москвы «доказали» безопасность МЭШ
Департамент образования и науки Москвы впервые за продолжительное время попытался ответить на острые вопросы по проекту «Московская электронная школа» (МЭШ). Копия письма объёмом более страницы опубликована в группе Facebook «СтопМЭШ».
Автор публикации рассказала, что интересовалась у чиновников вопросами: кто и когда проводил медицинские и психологические исследования по МЭШ; какие ограничения по здоровью есть у детей по МЭШ; какие особые ограничения есть у детей по МЭШ, страдающих глазными болезнями. Ранее на похожие обращения граждан, а также официальные запросы СМИ, реакция отсутствовала.
«Оборудование, устанавливаемое в образовательных организациях города Москвы, выпускается ведущими мировыми производителями, относится к профессиональному классу оборудования, соответствующего жёстким требованиям мировых стандартов».
«Интерактивные панели (далее — оборудование) проходят обязательную сертификацию, проверку на соответствие требованиям технического регламента таможенного союза «О безопасности низковольтного оборудования», а также проверку на соответствие требованиям технического регламента таможенного союза «Электромагнитная совместимость технических средств». Документы по поставляемому оборудованию, включая гигиенический сертификат, подтверждающий возможность использования устройства в рамках учебного процесса в общеобразовательных организациях, сертификаты соответствия оборудования размещены в публичном доступе».
Информация об исправности оборудования, о чём пишет департамент, не отвечает на вопрос о безопасности его в проекте МЭШ. В документе не говорится об условиях, в которых эксплуатируются устройства — плотный ежедневный учебный процесс на занятиях в школе и дополнительная нагрузка в виде, например, «тренажёра контрольных» (о чём 15 апреля рассказал мэр Москвы Сергей Собянин) и электронной библиотеки. Ребёнок не просто пользуется компьютером — он оказывается помещён в электронную среду, где его окружают экраны, и чтобы выбраться из которой нужно находить время и прилагать усилия.
Доказательством некорректности ответа является даже упоминание гигиенического сертификата, позволяющего оборудованию эксплуатироваться в школах. В департаменте называют устройства «интерактивными панелями», тогда как в санитарном документе указаны «персональные компьютеры». Персональные — это значит используемые персонально, а не на аудиторию, как это происходит в школах.
«По вопросу работы с оборудованием детей, имеющих проблемы со зрением, сообщаем, что приспособленность оборудования для таких детей может достигаться, в первую очередь, адаптацией образовательного контента — использованием крупных шрифтов, сочетаний цветов, контраста между цветом и фоном, что актуально и для детей, не имеющих проблем со зрением».
Выходит, сами по себе компьютеры не влияют на зрение и не вредны даже детям, имеющим прогрессирующую близорукость? Хотелось бы получить развёрнутый ответ по данной теме, поскольку на протяжении многих лет окулисты в рекомендациях советовали пациентам, страдающим миопией, воздерживаться от зрительных нагрузок, яркого искусственного света и электронных устройств экранного типа — телевизоров, компьютеров. Если в мэрии Москвы обладают передовыми научными знаниями в области офтальмологии, развенчивающие «мифы» прошлого, то следует их скорее представить широкой общественности.
«Что касается исследований влияния интерактивных панелей на здоровье учащихся, сообщаем, с целью контроля состояния здоровья несовершеннолетних в соответствии с приказом Министерства здравоохранения РФ №514н «О порядке проведения профилактических медицинских осмотров несовершеннолетних» обучающимся проводят профилактические осмотры, в рамках которых предусмотрены осмотры несовершеннолетних в возрасте 6−7, 10, 13, 15−17 лет врачом-офтальмологом. Санитарно-эпидемиологическими требованиями к условиям и организации обучения в общеобразовательных учреждениях (СанПиН 2.4.2.2821−10) установлены рекомендации по рассадке обучающихся, по профилактике утомления, нарушения осанки и зрения обучающихся на уроках, которыми руководствуются педагогические работники».
Профилактические осмотры офтальмолога ещё не означают исследования влияния МЭШ на здоровье школьников. Информация должна быть обобщена, проанализирована, также следует установить причинно-следственные связи и сделать подтверждённые выводы. Во время осмотров врачи, разумеется, обнаруживают как здоровых детей, так и тех, у кого ослаблено зрение. Однако объяснить это использованием МЭШ они не смогут, поскольку вопрос выходит за рамки компетенции. Окулисты могут зафиксировать отклонения и назначить лечение.
Для серьёзного ответа на этот вопрос московским чиновникам следует иметь обоснование безопасности проекта МЭШ в статистических выкладках, экспертных заключениях. Упоминаний и собственных заявлений недостаточно.
Любопытна также ссылка на СанПиН 2.4.2.2821−10, где действительно даны всеобъемлющие рекомендации по условиям обучения в школе, в том числе и по отдыху при зрительной нагрузке. Проблема в том, насколько соблюдаются эти рекомендации. Родители, с которыми общались по данной теме журналисты ИА REGNUM, утверждают, что никаких гимнастик на практике нет, педагоги их игнорируют и едва ли не высмеивают, и санитарные нормы остаются лишь на бумаге как прикрытие и оправдание организаторов проекта в отписках. Кто виноват, что правила есть, но не работают?
P.S. Автор допускает, что данный ответ, написанный от имени чиновников департамента образования и науки Москвы, не является подлинным, а составлен и размещён в интернете, чтобы зародить сомнения в профессиональной компетентности сотрудников столичного министерства.