Анна Троянская: «Я есть одиозный, никому не нужный праздник»

С Аней я познакомился на одном из творческих актёрских мастер-классов, мы вместе играли (надеюсь, к взаимному интересу) в этюдах, постигали методику «игрового театра» из рук Итальянского актёра, который постиг её у русского режиссёра. Ходили обедать в кафе неподалёку от театральной академии Петербурга, где и проходил класс, хотя оба никогда там не учились… Я много проваливался, а госпожа Троянская училась в других местах. Впрочем, в семёрке вопросов она сама расскажет о времени и о себе… Я — увы — почти не видел её работ, помню, как-то придя к зубному врачу, увидел её в телевизоре на стене в каком-то сериале… и улыбнулся оставшимися зубами, поскольку понимал, что Аня — человек широчайших творческих интересов. Итак, по порядку…

Я не люблю говорить об учебе, так как на самом деле много училась и все мои преподаватели были лучшие в своем направлении, от которых мне было что почерпнуть и взаимодействие с которыми помогло созданию моего творческого мировоззрения, моего художественного стиля, моей техники, и если начать о них всех рассказывать, то это на толстую книгу. Про Американскую школу могу сказать, что для меня было открытием, что они все боготворят Станиславского и считают, что он создал гениальную технику актерского мастерства, благодаря которой даже малоталантливый человек может развить свои способности и стать хорошим актером, если будет стараться и усердно трудиться над этим. Поэтому в их актерские школы принимают всех, кто успел на набор, а дальше уже все в твоих руках, преподают они там технику без россказней о своей творческой деятельности и своих успехах, что лично мне очень нравится, так как не тратится моё время на сплетни, а происходит обучение каждого в равной степени, без любимчиков, которых так любят искать наши преподаватели.

В порно не готова сниматься, не считаю это искусством, возможно, это интересно только в операторском плане… Но очень люблю интимные сцены и сцены публичного одиночества, потому что это и есть высший пилотаж психологической техники: играть правдиво то, что на самом деле не существует. Допустим, чувствовать любовь или желание к человеку, который в реальности лично мне может быть противен, но для создаваемого персонажа мил, или заставить поверить зрителя, что интим был на самом деле, когда на самом деле мы и не прикасались к партнеру. Я никогда не отказываюсь от предложений, так как их просто нет. Бывает, что ночью звонят ассистенты по актерам и просят приехать утром на съёмку вместо кого-то, но это значит, у них там случился форс-мажор и нужна замена, а у меня дни планируются заранее и, чтобы не подводить других людей, приходится отказываться, потому что я работаю каждый день, и если не актрисой, то монтажером, фотографом, вторым режиссером, оператором, костюмером, ассистентом и т. д. А так, я готова сниматься везде: в студенческих работах, в реконструкциях, в малой рекламе и вообще везде, куда позовут. Бывало, что несколько раз отказывалась от бесплатных съёмок независимых кинематографистов, но это потому, что предлагаемая роль была мне неинтересна: либо я такое уже не раз играла и в предлагаемом сюжете не было «арки героя», либо это просто была банальная история с недоработанным сценарием. Мои самые любимые роли создала я сама в своих фильмах, именно поэтому я сама и стала снимать, чтобы играть интересные роли и иметь возможность реализовывать свой актерский потенциал. Также я очень люблю свою роль девушки, ушедшей в монастырь, в театральной постановке по своему любимому писателю Ивану Бунину «Чистый понедельник». Это спектакль, где весь описательный текст перенесен на сценическое действие, не вырезано ни строки из гениального рассказа, но при этом актеры не рассказывают, но действуют, живут здесь и сейчас, хотя реплики и звучат в прошлом времени. И для меня это самое ценное в актерской профессии — родить чувство правды момента, быть искренним перед зрителем и сыграть правдиво.

Я не люблю говорить о своей личной жизни, возможно, потому, что моя жизнь, вся до секунды — это моя работа, это театр и кино, это мое творчество. Для простых людей у меня нет личной жизни, и они мне сочувствуют, а я, в принципе, сочувствую им, потому что для меня обычная жизнь, «нормальная» работа, сидение перед телевизором — это ужас во плоти. Для мужчин, желающих со мной объединить жизнь, — это тяжело, они не могут вытерпеть соперничества с искусством, начинают создавать придуманных соперников, вытаскивая их из моих кинопартнёров, коллег и т. п. Людям тяжело понять, что нет ни единого момента, когда я не думаю о своем деле и о своих проектах, и что это мой главный и единственный любимый любовник. Я занята этим всегда, мне не хватает времени на моих духовных детей, то есть на размышление о проекте, роли и затем на осуществление этих проектов и создание этих персонажей, а уж на физические потребности просто нет времени, поскольку я много сотрудничаю с независимыми театрами и независимыми кинематографистами во имя искусства, бесплатно, а потом ещё ищу коммерческие проекты и затем работаю за деньги, то времени не остаётся совсем. Да мне и не хочется развлекаться самой, не хочется тусить, веселиться, а я просто горю желанием поймать внимание зрителя, создавать персонажи и придумывать визуальное творение.

Про детство могу сказать, что я всегда хотела быть актрисой, это мое призвание, несомненно, но в кастовом обществе надо идти по стопам родителей. А я очень всегда уважала своих родителей и не хотела им перечить, поэтому пришлось идти в актерство кривым путем, и я все еще иду к нему, очень медленно, но очень страстно. Мы все находимся под влиянием нашего детства всю нашу жизнь, и, конечно, мои отношения с родителями повлияли на мое творчество. Например, я сейчас завершаю фильм про больного мальчика, у которого нет папы и который очень хочет обрести своего папу. И, скорее всего, этот сюжет зацепил меня и стал очень близок по той причине, что я сама потеряла своего папу очень рано, а до этого он сильно болел, и я не имела возможности какого-то близкого взаимодействия с отцом в юности и отрочестве… даже сейчас мне об этом больно говорить и проще снять кинокартину с месседжем для всех отцов мира.

Мне есть что сказать людям. Я надеюсь, с помощью своих кинокартин направить общество на доброту и благородство. В начале своего кинотворчества (10 лет назад) я пыталась действовать контрапунктом: показать негатив, чтобы прекратили так поступать, но теперь мне просто хочется делать сюжеты про добро и создавать в картине свой собственный мир, который будет одухотворять зрителя и веселить его. Поэтому первые мои фильмы были в жанре сатиры, психоделики и трэшового реализма, но теперь меня привлекает больше сказка, притча и просто создание другого волшебного мира.

Вообще я считаю, что режиссер — это призвание, так же как художник, композитор, писатель. Все эти люди не могут не писать, не могут не рисовать; для нас это как воздух для простых людей. Если я не буду реализовывать кинопроекты — я перестану жить, я задохнусь. Поэтому я всегда говорю новичкам в кино: «Снимай! Не жди! Делай!». Ведь сейчас можно снимать даже на телефон, и если в видео есть посыл, месседж, то его создатель вполне может считать себя творцом-режиссером, даже если это снято любительски. Сейчас я собираю деньги на завершение фильма о добре, этот проект рассказывает зрителю, что есть чудо, где оно чудо. Я бы очень хотела, чтобы зритель, глядя на кинокартину «Ночной гость», получил надежду на счастье и наполнил себя добром. То есть это милый, добрый фильм про больного мальчика, в реализации которого мне помогали очень многие люди, у нас очень долгие титры в конце, а также в фильме участвовали дети из дома Милосердия Благотворительного фонда «Русская береза», поэтому фильм необходимо завершить, устроить премьеру, куда надо будет привезти всех участников, среди которых много и детей. Однако кино — это дело дорогое, и вот пока не могу завершить некоторые технические моменты профессионально, а потом еще нужно продвижение фильма, которое тоже стоит денег, поэтому обратилась к людям, к будущим зрителям за поддержкой на краудфандинг платформе «Planeta».

Я люблю советское кино, я — романтик и люблю романтичные вещи. В советское время было много романтичных фильмов, которые мне нравятся и которые я пересматривала много раз. Из современных наших фильмов нет ни одного, который бы я хотела посмотреть второй раз, а если честно, то все наши современные фильмы я досматривала до конца только потому, что я в профессии, и на «минусах» тоже можно учиться. Хотя вот сейчас я вспомнила фильм «Последний богатырь», с радостью, посмотрю его второй раз. Возможно, я просто впадаю в детство. Но сказка — это супер добро, супер мило и просто можно расслабиться от жесткости реального мира. Про цензуру я ничего не знаю, так как мои фильмы просто не показывают в России и даже ни один критик не видел. Кстати, нет. Антон Долин смотрел мой полный метр «Чужое зло» и сказал, что мне есть куда двигаться дальше.

В современном мире у желающих стать режиссерами, куда больше возможностей, чем в СССР: техника позволяет снимать всем, количество киношкол расширяется, больше свободы для организации показа своего кинопроекта, даже в кафе теперь можно показать. Лично я рада, что живу сейчас, а не тогда, потому что в прошлом было тяжелее стать режиссером и вряд ли бы у меня был хоть какой-то шанс в те времена…

Я — человек неполитичный, я не слежу за политикой, в моем творчестве никак не проходят политические моменты, поэтому мало знаю, какая там сейчас у нас идеология. Хотя были зрители, кто в «Ужасе и страхе», который первый раз будет показан только сейчас, 10 лет спустя после завершения фильма, на кинофестивале «Капля», видел гиперболу на развал Советского Союза и оставшийся народ, который остался с протянутой рукой. Но лично я никогда не думала об этом, работая над этим фильмом, я просто снимала сюжет с неожиданным поворотом, а уж потом мыслители находят свое. Я не сталкиваюсь ни с какой цензурой, у большинства моих фильмов есть прокатное удостоверение, да и во всем мире есть цензура. Допустим, в США очень важно, чтобы в прокатном фильме большая часть актёров были американцы. Я считаю, что у нас всё либерально и более свободно в этом плане, конечно, лучше дружить с чиновниками, но так устроен мир, на Западе надо дружить с инвесторами…

Мне говорят, что «недоброжелатели» есть у всех. Большинство людей завистливы и боязливы, и чтобы удержать свои позиции в жизни, надо уметь вставлять палки в колёса другим конкурентам. Поэтому, конечно, все эти успешные «дочки-сыночки», удачливые лентяи, успешные пылепускатели блеска в глаза и тому подобные будут тормозить творчество и деятельность менее успешных, стоящих чуть поодаль или вообще вдалеке. Но главное — действовать, делать то, что дает тебе драйв, создавать свободно и искренне, чего в нашем кино очень мало.

Вот я всё больше говорю как режиссер. Заметьте! Хотя в актерском плане, я считаю, что среди наших актёрских звезд очень мало кто на самом деле свободен в игре и правдив на всю вселенную. По-актёрски я небрезглива, легко могу и в лужу завалиться, и никогда не боялась надеть небрендовый, но подходящий для персонажа костюм, но вот с возрастом приходит осторожность и появляется желание давать гримёрам свою кисть для грима и приносить свою одежду вместо арендованной.

Я пишу рассказы уже сейчас. И даже меня там чем-то награждали за мою литературную деятельность… Но я не считаю себя писателем, я просто пишу, потому что это основа, фундамент любого кинопроекта, потому что я, в своём творчестве, не люблю работать без сценария. А написать я бы хотела сказку или фантастику, потому что простые отношения уже все сняты, все написаны, созданы великими гениями, которых уже не переплюнуть в этом направлении, возможно, потому не переплюнуть их, что они жили в другое время, в другом обществе более спокойном и более интеллигентном, когда было возможно глубоко и чувственно осмыслять человеческие отношения. Сейчас же все варианты любовных треугольников, мелодрам сняты и остается только изощряться. Вот, например, мы с одним моим другом-актёром написали сценарий про человеческие отношения и про любовь, но сейчас уже, глядя на написанный сюжет, я считаю, что он банален, что его надо перенести в жанр абсурда или фантастики, что герои должны быть не люди, а например, вены и артерии в организме человека или жуки и червяки, и тогда визуально всё меняется, изображение будет цеплять зрителя и он не сможет оторвать глаз от экрана, хотя сюжет будет всё равно о любви и ревности. Я в своём творчестве всё делаю именно для зрителя, и подходы типа, что зритель не важен, не для моих картин.

В жизни моей было много разных историй и событий, но вот как на счет анекдотов я не знаю, так как не очень люблю анекдоты. Вообще, говорят, я — человек-праздник, но по мне человек-праздник — это за кем все бегают и кто легко всего достигает. А вот я умудряюсь быть праздником, от которого все убегают и который не хотят. Вот вам и анекдот! Я есть одиозный, никому не нужный праздник. Вообще, это очень тяжело, когда тебя уже все знают, но не приглашают, тогда дальше некуда идти, остается просто творить в своей каморке, а там время рассудит и покажет, кто есть кто. Очень надеюсь, что будет у меня возможность еще реализовать несколько кинокартин и, поверьте мне, в них будет взрыв мозга для зрителя.