Александр Горбаруков ИА REGNUM

Президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган, как и лидеры других стран, назвал «подлыми и безнравственными действия террористов, напавших на безоружных мусульман в ходе пятничной молитвы в двух мечетях Новой Зеландии». Он заявил, что произошедшее — это «открытое проявление враждебности к исламу и был заранее запланирован», что «западное общество еще больше подпадает под влияние идеологии, которой служит убийца, нацелившийся на нашу страну, народ и меня лично».

Действительно, в трагедии в Новой Зеландии четко просматривается турецкая тематика. Не случайно Эрдоган решил отправить в Новую Зеландию вице-президента и министра иностранных дел Турции Мевлета Чавушоглу. Один из нападавших, 28-летний ультраправый националист из Австралии Брентон Таррант, вел в течение 17 минут прямую трансляцию убийств в сети. На видео видны надписи на оружии и боеприпасах на разных языках, указывающих имена реальных людей и даты исторических событий, связанных с Турцией — это Милош Обилич, Сигизмунд Люксембургский, Казимир Потоцкий и другие. Скорее всего, полагают многие эксперты, террористы решили устроить «цивилизационный теракт на религиозной почве». Помимо того, накануне исполнитель теракта в многостраничном манифесте выступил с угрозами в адрес исламского мира, Турции и лично Эрдогана, которого он охарактеризовал как «самого древнего врага нашего человечества и лидера исламистской группы в Европе». И не только это.

По всем признакам, турецкого президента успели ознакомить с некоторыми фрагментами этого документа, после чего он заявил, как цитирует турецкое издание Yenicag, что «есть террорист и убийца, который хочет разделить мою страну на Анатолию и Запад» и «если немедленно не пресечь этого, мы можем стать свидетелями новых подобных трагедий». Но вряд ли террориста можно считать идеологом, да и Турция от Новой Зеландии далеко. Это когда, например, в марте 2013 года в Анкаре был совершен теракт, а турецким спецслужбам удалось предотвратить покушение на Эрдогана, еще можно было выстраивать какие-то версии и связывать события с определенными внешними силами, которые, правда, тогда публично не идентифицировали. Тем не менее многие турецкие эксперты обвиняли Анкару в отсутствии продуманной и просчитанной региональной политики, выстроенной с точки зрения технологии достижения поставленных целей. В том, что дипломатия демонстрирует относительно эффективную работу при осуществлении простых комбинаций, но проваливается на длинных дистанциях.

Анна Рыжкова ИА Красная Весна
Ислам

Как писало американское издание The National Interest, Турция стала сталкиваться с баррикадами национальной истории, преодолеть которые Эрдоган намеревается через создание «гибрида вестернизированного общества с реанимированным так называемым новым исламом, бросая открытый вызов кемалистам и националистам, переводя свою страну в эпоху смуты». Именно в это время в западных изданиях стало появляться немало публикаций, в которых открыто обсуждались сценарии развала Турции на «светский Запад» и «исламский Восток». Утверждалось, что втягивание ее в события «арабской весны» и сирийский кризис является всего лишь новеллизацией предстоящего передела Ближнего Востока, который «будет сопровождаться ухудшением ее отношений с США и ЕС». Это с одной стороны. С другой, обострением борьбы внутри собственного консервативно-исламского движения. А на стыке противостояния вперед будет выдвигаться поддерживаемый США курдский проект. Вот что писал в этой связи австрийский эксперт Марко Майер:

«Курдская конфедерация» выглядит вполне возможным развитием сценария, а с учетом расселения курдов они собираются забрать с собой большую часть юго-востока Турции, даже если это может означать кровопролитную войну. Будет происходить четкое формирование двух стран. Появится прозападная Турция, которая могла бы продолжать служить в качестве базы НАТО и даже получила бы шанс присоединиться к Европейскому союзу. На востоке страны сформируется исламское консервативное государство Восточной Турции наподобие султаната, который, вероятно, возьмет курс на сближение с арабскими странами Персидского залива… С геополитической точки зрения такой сценарий, безусловно, имеет смысл, тем более что нужно просто собрать воедино имеющиеся кусочки головоломки, а недостающие куски появятся позже. Через 10−20 лет карта Ближнего Востока будет выглядеть совсем иначе и, скорее всего, этими изменениями будут особенно сильно затронуты Сирия, Ирак и Турция».

(сс) Kurdishstruggle
Курды

Отметим, что за последние годы на Западе такого типа рассуждений появилось множество, что нуждается в специальном анализе. Мы это к тому, что угрозы террориста из Новой Зеландии разделить Турцию «на Запад и Анатолию» не эксклюзивны. Они всего лишь повторяют то, что давно присутствует в западном информационном пространстве. Но вот в чем интрига. Эрдоган не раз заявлял, что «мы сталкиваемся с новым и более грандиозным сценарием, цель которого состоит в том, чтобы разделить нашу страну». Но делал это для внутреннего потребления, создавая образ внешнего врага, намереваясь сплотить вокруг себя граждан страны. Однако когда он говорит о необходимости изменить или отказаться от Лозаннского договора 1923 года, определяющего современные границы Турции, что за ее пределами «остались наши мечети и наши святыни», на Западе это воспринимается как реанимация проекта «турецкого халифата» и стремления изменить роль Турции не только на Ближнем Востоке, но и в Европе.

И в этом новозеландский террорист, считающий Эрдогана «лидером исламистской группы в Европе», не оригинален. Опасность в том, что террорист пытается ретранслировать турецкие проблемы на остальной исламский мир, фактически противопоставляя его как Европе, так и всему Ближнему Востоку. Это, во-первых. Во-вторых, избранием Новой Зеландии местом проведения теракта определенные силы создают новую политическую турбулентность в Юго-Восточной Азии с возможным подключением в дальнейшем «турецкого фактора», потенциально создавая новые экзистенциальные геополитические вызовы. Поэтому оценивать ситуацию так, как это делает сейчас Анкара, выступающая с призывами покончить с культивируемой на Западе исламофобией, это как мертвому предлагать припарки. В данном случае, считает преподаватель Лионского университета Мохамед-Шериф Ферджани, Турцию откровенно «подставляют», потому что она в последние годы пытается «выступать от лица всего исламского мира, а ранее дрейфовала от национального «мягкого ислама» к альянсу с радикальными исламистскими группировками и обратно».

Иван Шилов ИА REGNUM
Эрдоган

В западном сознании всё смешивается в одну кучу: добропорядочные мусульмане и радикальные исламисты. По словам Ферджани, проблема в том, что «возникшая по разным причинам в 1980—1990-х годах во Франции, Европе, Северной Америке и других регионах отвратительная исламофобия, где акции террористических движений использовались как аргумент для оправдания направленного против всех мусульман расизма, кто-то пытается перевести теперь на турок». Точнее, их «политический ислам», который содержит все признаки «антиимпериалистической» борьбы, выталкивают в зону разжигания исламофобии и ненависти ко всему, что хоть как-то несет на себе отпечаток ислама. Почему-то другие исламские, в частности арабские страны, остаются лучшими партнерами Запада и не подвергаются таким атакам. Так что Анкаре есть над чем серьезно задуматься, чтобы многое для себя прояснить, чтобы «новозеландское явление» не стало расти и шириться совершенно неконтролируемым образом.